Иерусалим правит - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Муркок cтр.№ 136

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Иерусалим правит | Автор книги - Майкл Муркок

Cтраница 136
читать онлайн книги бесплатно

Утром меня разбудила очаровательная воздухоплавательница в свободной джеллабе с капюшоном; леди предложила мне чашку, в которой, судя по запаху, мог находиться только лучший колумбийский кофе. Я покачал головой, выражая удивление и восхищение, и сел.

— Я надеюсь, что ваш бедный слуга пережил ночь. — Она протянула мне фарфоровую сахарницу. — Он казался очень слабым. Это что-то вроде бедуинского блюза? Его пение временами почти напоминало оперы Вагнера. Вы знаете такого композитора?

Я объяснил, что бедное создание одно время работало в Бейруте у торговца граммофонами и повторяло немецкие мелодии, которые тогда разучило. Как и у многих других идиотов, у него была способность точно воспроизводить музыкальные мотивы. Я заверил ее, что мой слуга успокоится, как только вернется к нам. Но, однако, следовало избегать разговоров о гении из Байрейта [604].

— Он кажется довольно красивым, — сказала она, — несмотря на всю эту грязь и загар. А его мать была красива?

— Она была русской аристократкой, — честно ответил я, — которая стала женой его отца.

Синьорина кивнула.

— Гены иногда не могут справиться с потрясениями. Во мне самой есть капля той опасной старой крови. Даже при смешении с кровью соплеменников возможны необратимые психические нарушения. Моя сестра, к примеру, совершенно безумна. Конечно, то же самое происходит и с лошадьми. Вы не хотите немного сухарей и конфитюра? Вот и все, что я могу предложить на завтрак. Масло кончилось.

Я согласился присоединиться к ней, как только помолюсь. В молитвах не было ничего дурного, особенно если учесть, что гора ожидали от меня их. Более того, они могли бы что-то заподозрить, если бы я пропустил утреннюю молитву.

Синьорина посмотрела в бинокль, когда я садился за стол.

— Он кажется отдохнувшим, ваш товарищ. — Она передала бинокль мне.

Глаза Коли были уже не такими красными, как накануне, но он смотрел в нашу сторону с тревогой и печалью. Потом мы увидели, что его снова заставили работать, демонстрируя выносливость и силу невольника.

Вероятно, то, что он был занят делом, оказалось только к лучшему. Это отвлекло его от Вагнера, который, в конце концов, немало способствовал нынешнему положению Коли. Думаю, он начал понимать это, и прежнее чувство юмора возвратилось к нему. Коля обернулся ко мне и довольно бодро сказал по-русски:

— Вот видишь, дорогой Димка, я обещал тебе, что мы найдем здесь работорговцев.

Проблема, сухо отметил я, поглаживая бедуинскую бороду, состояла не в том, как найти работорговцев, а как потерять их. По моему мнению, единственная причина их нападения на воздушный шар заключалась в том, что они считали летающий аппарат беззащитным. Теперь честь была восстановлена и начались достойные переговоры; а потом бандиты почти наверняка двинутся обратно в Судан или станут бродить по забытой богом пустоши, которую они считали своим домом.

— Смотри! — сказал единственный гора, умевший хорошо говорить по-арабски. — Он хорош и силен, а когда он работает, он не поет.

— Но где я буду его держать? Он не может все время работать.

— Пусть работает побольше, тогда он слишком устанет, чтобы петь.

Я обдумал это разумное предложение.

— Хорошо, — через некоторое время ответил я, — он кажется достаточно крепким. Мы, наверное, найдем применение еще одному носильщику.

Я осторожно отошел назад, скрывшись из поля их зрения. Вернувшись, я сказал: не все согласились, что нам требуется еще один раб. Мы сделали перерыв на кофе. Тем временем Коля таскал туда-сюда бурдюки с водой.

— Он очень силен, — сказала синьорина фон Бек, громко хрустя не слишком хорошо засоленным огурцом, — и кажется неправильным, что вам придется платить за выкуп собственного раба.

— Печально, — ответил я, — но в пустыне редко встретишь окружного судью. Закон владения здесь превыше всего.

Она поняла смысл моих слов и улыбнулась.

— Это ваша забота: сохранить то, что вам принадлежит, верно? Подобный индивидуализм развивается в Европе при новом порядке. Им следовало бы у вас поучиться.

— О, думаю, мои люди уже очень многому научили европейцев, — язвительно, почти с упреком заметил я.

Она в ответ покраснела. Я протянул к ней руку, чтобы заверить, что не имел в виду ничего дурного. На это моя собеседница улыбнулась, и я был вдвойне очарован. Я пребывал в прежнем восхитительном, платонически-духовном состоянии, когда обычные чувства, казалось, достигали пределов экстаза — и все же не требовали физического выражения.

После обеда, пока Коля переводил дух в тени маленькой пальмы, я возвратился к выступу скалы, держа на локте «ли-энфилд». Я сообщил, что товарищи отправили меня осмотреть раба. Я с должной церемонностью попросил разрешения приблизиться и получил его. Потом я осторожно спустился к берегу озерца, где ждали кочевники. Массивный выступ известняка, который укрывал эту площадку от лучей солнца и благодаря которому появился бассейн, теперь отражался в водах оазиса вместе с немногочисленными финиковыми пальмами, что сохранились здесь, без сомнения, со времен цивилизации, покинувшей Зазару. Гора толпились возле неприглядных шерстяных шатров; рядом были тощие козы и несколько верблюдов. Эти люди напоминали обычных бандитов, в лучшем случае — работорговцев-любителей. Мне сразу все стало ясно, ведь я уже повидал влиятельных бедуинских работорговцев. Они превосходно одевались и носили много оружия, у них были шатры, слуги, жены и вьючные животные, как и приличествовало их положению. Благородные берберы пожалели бы Колю, согласно требованиям их кодекса чести, и помогли бы ему достичь цели. Гордость не позволила бы им потратить хоть минуту своего времени на переговоры о его продаже. Решив заключить подобную сделку, я сам рисковал потерять лицо, но мне нужно было позволить сохранить его этим темнокожим проходимцам, чтобы они могли убраться прочь. Вдоволь поторговавшись, они добьются своего и уедут. Я был убежден, что они не направили разведчиков в обход наших позиций и не узнали, сколько нас на самом деле. Возможно, они и не хотели выяснять истину, о которой подозревали. Не зная сил врага, они не чувствовали себя обязанными перейти к боевым действиям, тем более что «гатлинг» оставался нашим главным аргументом.

Я добрался до плоской скалы и приблизился к африканцам, остановившись, чтобы положить винтовку и нож. Вождь в белом тюрбане — тот, который говорил по-арабски, — вышел вперед и положил свой лук и копье. Теперь между нами установилось понимание, и оно сохранится независимо от того, насколько горяч будет наш спор. Меня пригласили в их лагерь. Воины отвели меня туда, где смеявшийся Коля, до сих пор полубезумный, сказал мне по-французски:

— Будь ты проклят, Димка! Если тебе мой вид не нравится, пусть они меня продадут кому-то другому!

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию