Осколки клана. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Александр Шапочкин, Алексей Широков cтр.№ 85

– Дык эта-а-а… Никакий Похабыч мы! – гордо брякнул я первое, что пришло в голову, потому как, к своему стыду, эту важную часть легенды банально забыл придумать. – Из Колымок! Знашь, дядя, кака у нас по осени клюква…

– Плевать я хотел на то, как тебя зовут, и какая там у тебя клюква, дубина ты стоеросовая, – заорал он уже на всю улицу. – Купца твоего как зовут?!

– А-а-а… Э-э-э, – протянул я, вроде как мучительно шевеля мозговыми извилинами, а затем состроил умилительно глупое выражение лица и полез во внутренний карман, откуда извлёк многократно сложенный грязный потёртый листок и ткнул им чуть ли не в длинный нос козлобородого. – Ота!

– Что это? – презрительно скривил губы мужик, брезгливо, двумя пальцами взяв бумажку.

– Тык эта! Росписка купчины того! Он тяте должен остался, аж писят рублёв, куртку вот выдал есчё из товаров своих! Глянте какая хорошая, качественная! С кырылышком! – радостно заявил я и завертелся, со всех сторон демонстрируя свою одёжку. – Тятя с плеча свого отдал, да носить велел, сказал, что, как увидит меня в ней благодетель наш, так сразу узнает! Обворовали его лабаз тогда. Уж года полтора-два вроде бы. Вот и не смог тяте заплатить. А имя я забыл, покуда в Москву ехал. Но там точно написано должно быть!

– Ты сам вообще эту расписку читал? – с лёгкой ухмылкой и презрением во взгляде процедил мужик, не проявив совершенно никакого узнавания относительно моей одёжки, да и на напоминание об обнесённом лабазе не отреагировав.

А так, естественно, я читал эту «расписку», более того, сам и написал, прямо в их же конторке, вырвав чистую линованную бумажку из первой попавшейся амбарной книги и воспользовавшись их же зелёными чернилами. А потом ещё старательно состарил, помяв и потерев о стол, попачкал о разные не очень чистые поверхности, и засалил, протерев ей собственные подмышки. Дабы придать «важной бумаге» лёгкое непередаваемое амбре немытого тела, которого вполне могут ожидать от сиволапого посадского увальня, державшего «ценный документ» за пазухой всю дорогу, чтобы, не дай Древо, не потерять, выронив из кармана.

Написано же там было просто и без извращений: «Я, купец, должен подателю сего 50 рублей поверх выданной ранее куртки кожаной, хорошей с приметным теснением из моих товаров в уплату за выполненную ранее работу». Ну и подпись – аккуратненький такой крестик! Образованный человек на такую «расписку» не купится, а вот необразованный посадский имеет все шансы. В конце концов, они сами так же важные документы за себя помечают. Да ещё зачастую умудряются различать, кто какой и где крестик ставил.

– Обманули твоего отца, парень, – хмыкнул козлобородый и даже как-то сочувственно посмотрел на моё шокированное лицо. – Не найдёшь ты здесь своего купца, так что давай выметайся с территории подобру-поздорову! Или я вызову жандармов, и тебя арестуют.

– Тык… Это, дяденька, – я жалобно хлюпнул носом. – А как ж деньги-то? А как ж работа-то? На что ж жить там мне… так и тятенька с маменькой и сестричками денежку ждут.

– Это уже не моя забота, – безразлично отмахнулся мужчина, ткнув мне в грудь липовой распиской. – Я и так сделал для тебя больше, чем должен был, да ещё и потратил своё драгоценное время. Эй, Сидор! Сидор, мать твою! Или кто-нибудь, ближайшего бригадира позовите! – гаркнул он куда-то в сторону.

– Чё-те, Кузьмич? – донеслось из ближайшего склада, а затем из боковой технической двери появился мужичок в шинели, просто наброшенной поверх спецовки, а за ним вылез детина, с трудом протиснувшийся сквозь проём, метра под два с четвертью ростом и косая сажень в плечах. – Какие проблемы? Шурик, разберись…

– А, Санька! – усмехнулся козлобородый подошедшему к нам верзиле. – Да вот, работничка поймал. Вышвырни-ка его отсюда, да уму-разуму поучи, чтобы впредь не лез, куда не следует, и знал, как ценно моё время. А я ещё с Петром потом разберусь, как он его вообще на территорию пропустил. Хотя нет, постой…

Внезапно остановил уже схватившего меня за ворот куртки гиганта недавний собеседник и внимательно осмотрел меня с ног до головы.

– Так ты, говоришь, только в Москву приехал? – мягко и как-то задумчиво произнёс он.

– Ну тык, да, – закивал я, пытаясь состроить максимально тупую рожу. – Тока что с этого самого… с локо… С вогзвелу короче! Во!

– Знаешь что, Санечка, поучи-ка его немного и оправь в холодную, – жёстко улыбнувшись, приказал козлобородый.

– Буде сделано, начальник, – усмехнулся большой парень и неторопливо потащил меня прочь.

Более-менее продуманный, но всё же экспромт пошёл не совсем по тому сценарию, который я выстраивал. Надежда на узнавание куртки, в которой якобы «ходят все паханы», не оправдалась, как и упоминание об разграбленном складе купца. А это, насколько я знаю, пусть и не на собственном опыте, для таких мест довольно-таки серьёзное происшествие, ибо когда у нас на Таганке работы у лабазов затихали на ночь, там становилось не протолкнуться от огромного количества подряженных на охрану наёмников. Так что бандиты обычно предпочитают обносить магазины, в том числе и днём, а не лезть в складскую зону.

Опять же, начальствующий элемент как-то совершенно не заинтересовался туповатым, но явно исполнительном работником, которого легко было бы облапошить на зарплату. Так что без проблем потолочься среди тружеников, втирая им слезливую историю о гаде купчине, тоже не получится. А это значило, что, если оставить всё как есть, придётся попортить здоровье этому простецу-богатырю и уходить сегодня ни с чем.

– Семён, не смотри на меня так. Послезавтра Гарик со своими ублюдками опять приезжает, а ты знаешь, что ему нужно, помимо денег, – пояснял тем временем козлобородый второму мужику так тихо, что будь я обычным человеком, уже не услышал бы. – Мне отдавать своих рабочих, как он требует, всё равно что серпом по горлу. И перед людьми стыдно и совесть не позволяет! А посадский неучтёныш, он и есть посадский неучтёныш, одним больше в Москве, одним меньше – никто и не заметит.

– Согласен, – махнув рукой, с хрипотцой в голосе ответил тот, который был в шинели поверх спецовки. – Своих людей следует беречь. А Гарику всё равно, кто там у него в клетках выступает. Главное, чтобы было свежее мясо.

«Интересно девки пляшут по четыре прямо в ряд!» – мысленно усмехнулся я, вспоминая строчку из уличной комедийной постановки про хитрого старосту, решившего организовать у себя в селении варьете с полисными актрисками, а чтобы посадские бабы не просекли «что к чему», утверждавший, будто это знаменитый московский балет «Лебединый пруд», а Чёрный Лебедь не демонстрирует со сцены срам, а просто перед смертью у неё облетело оперенье!

– Дядя! Так что? Главный начальник? – радостным идиотом заорал я, будто до меня это только что дошло, и без проблем вывернулся из захвата, чуть придержав кулак опешившего от такой наглости бугая так, чтобы он сам ослабил хватку от боли.

Оказавшись у Санька за спиной, недолго думая, обхватил мужика вокруг талии правой рукой и прямо так, закинув закричавшего, задрыгавшего руками и ногами в воздухе амбала себе на плечо пузом вверх, бодрым козликом побежал обратно к вытаращившей глаза парочке. Мне как чародею, пусть даже студенту, провернуть подобный фокус, просто подав в мышцы живицу, раз плюнуть. Да любая из наших девушек могла бы играючи жонглировать этим двухметровым с антресолькой парнем и даже не вспотеть. Вот только откуда об этом было знать обычным простецам, а то, что одарённых поблизости нет, я тщательно отслеживал.