– Понимаю, – сочувственно сказала мисс Марпл.
– Я написала Летти. Случайно увидела ее имя в газете.
Там говорилось про благотворительный завтрак в пользу милчестерской больницы.
Прямо черным по белому было написано: «Мисс Летиция Блэклок». И я вдруг
вернулась в прошлое. Столько лет ничего о ней не слыхала… Летти работала
секретаршей у одного очень богатого человека, наверное, вы знаете – Гедлера.
Она была умницей, такие обычно преуспевают… не очень хорошенькая, но с железной
волей. И… я подумала, что, может, она меня помнит… ведь она единственная, кого
я могла попросить о небольшой услуге. То есть я хочу сказать… друзья детства,
они ведь не подумают про тебя плохо, не сочтут попрошайкой, выклянчивающей
деньги.
На глаза Доры Баннер навернулись слезы.
– А потом приехала Летти и забрала меня… сказала, ей
нужна помощница по дому. Конечно, я очень удивилась… в газетах часто все
перевирают… А сколько в ней доброты, сочувствия! И она так хорошо помнит старые
времена. Я на все для нее готова, на все. И очень стараюсь быть полезной, но
часто путаюсь… память уже не та стала. Я ошибаюсь. Все на свете забываю и
говорю глупости. Но она – воплощенное терпение. И что самое трогательное –
Летти упорно делает вид, что я ей нужна. Истинная доброта, правда?
Мисс Марпл ласково сказала:
– Да, это истинная доброта.
– Я еще до приезда в «Литтл-Пэддокс» начала
волноваться, как я буду жить, если с мисс Блэклок что-нибудь случится? Вокруг
столько несчастных случаев, машины носятся как угорелые, никто ни от чего не
застрахован, правда? Но, разумеется, я Летти ни слова не говорила, хотя она,
наверное, догадывалась. Даже наверняка догадывалась, потому что однажды
сказала, что оставит мне небольшой годовой доход и – что для меня куда более
ценно – всю свою роскошную обстановку. Я была приятно поражена. Но она сказала,
что никто не умеет ценить вещи так, как я, и это истинная правда, я просто из
себя выхожу, если на моих глазах бьют фарфор или оставляют на столе следы от
мокрых стаканов. Я действительно забочусь о вещах Летти. Тут у нас некоторые,
не буду конкретизировать, относятся к ее вещам наплевательски. Или даже еще
хуже! О, я вовсе не так глупа, как кажется, – простодушно продолжала мисс
Баннер, – и прекрасно вижу, когда Летти обводят вокруг пальца. Кое-кто, не
буду называть имен, занимается чистым надувательством. Наша дорогая мисс
Блэклок излишне доверчива.
Мисс Марпл покачала головой:
– Вы ошибаетесь.
– О нет! Мы с вами, мисс Марпл, знаем жизнь. А мисс
Блэклок…
Мисс Марпл подумала, что Летиция Блэклок, некогда служившая
секретаршей у крупного финансиста, тоже, по идее, должна знать жизнь. Но,
вероятно, Дора Баннер имела в виду, что Летти всегда жила в довольстве, а такие
люди не видят бездн человеческой души.
– Ох уж этот мне Патрик! – воскликнула мисс
Баннер, да так неожиданно, что мисс Марпл подпрыгнула на стуле. – Он,
насколько мне известно, минимум дважды вытягивал из нее деньги. Прикинулся,
будто попал в передрягу. Залез в долги. В общем, обычная песенка. А Летти
чересчур щедрая. На все мои упреки знай отвечает: «Мальчик молод, Дора. В
юности можно и побезумствовать».
– Что ж, в этом есть доля истины, – усмехнулась
мисс Марпл. – Тем более молодой человек так красив.
– Человек делами красив, – возразила Дора
Баннер. – А Патрик очень любит над всеми потешаться. И, подозреваю, любит
приволокнуться за девушками. Я, например, для него только объект насмешек,
только и всего! Ему и в голову не приходит, что у других людей тоже есть
какие-то чувства.
– Молодежь частенько этим грешит, – сказала мисс
Марпл.
Мисс Баннер вдруг подалась вперед с таинственным видом.
– Дорогая, вы никому не расскажете? Видите ли… я никак
не могу избавиться от ощущения, что Патрик замешан в том… ну, ужасном деле. Я
думаю, или он, или Джулия были знакомы с молодым человеком… Летти я, конечно,
об этом даже не заикалась, она с меня голову снимет. И потом, неудобно ей такое
говорить, ведь Патрик – ее племянник. Но швейцарец-то все-таки застрелился… по
идее, Патрик должен испытывать угрызения совести… разве я не права? Конечно, в том
случае, если это он его подбил… Короче, я совершенно запуталась… И столько шума
о второй двери в гостиную! А меня другое беспокоит. Инспектор сказал, что ее
смазали. А я… понимаете, я видела…
Банни запнулась.
Мисс Марпл помолчала, подбирая слова.
– М-да, сложное положение, – наконец произнесла
она с сочувствием. – И вы, естественно, не хотите, чтобы дело дошло до
полиции.
– Вот именно! – вскричала Дора Баннер. – Я
ночью не сплю, все думаю, думаю… Понимаете, я тут недавно натолкнулась в кустах
на Патрика. Я искала яйца… у нас одна курица несет яйца прямо в саду… а он
стоял там, и в руках у него были перышко и баночка из-под масла. Он как
отскочит, завидев меня, с таким виноватым видом… и говорит: «А я вот как раз
стою и голову ломаю: откуда это взялось?» Он, конечно, парень шустрый,
сообразительный. Наверно, с ходу придумал, когда я его застукала. Да и вообще,
сами посудите, как можно найти такое в кустах, если не искать намеренно, если
не знать, что это – там! Но, конечно, я ему ничего не сказала. Просто посмотрела…
так на него посмотрела! Ну, вы понимаете…
Дора Баннер взяла кусок розового, как лососина, торта и
рассеянно надкусила.
– А в другой раз я случайно услышала их спор с Джулией.
Он сказал: «Если б я знал, что ты с этим связана!» А Джулия, такая обычно
спокойная, в ответ: «Ну и что ж, братец, ты намерен делать?» Но тут, как назло,
скрипнула половица, и они меня заметили. Пришлось спросить с делано веселым
видом: «Вы что, ссоритесь?» А Патрик сказал: «Да я уговариваю Джулию не
связываться со спекулянтами, торгующими купонами на одежду на черном рынке».
Гладко у него получилось, но я не поверила. Я считаю, что лампой в гостиной
орудовал Патрик. Это его рук дело, я ведь прекрасно помню, что там был
пастушок, а не пастушка. А наутро…
Она вдруг осеклась и покраснела. Мисс Марпл обернулась и
увидела мисс Блэклок. Должно быть, Летиция только что вошла в кафе.
– Попиваем кофеек и чешем язычок, да, Банни? –
укоризненно спросила мисс Блэклок. – Доброе утро, мисс Марпл. Не правда
ли, холодно сегодня?
– Мы как раз говорили о купонах на одежду, –
заторопилась мисс Баннер. – Их катастрофически не хватает. Хорошо, хоть
цены на обувь немножко снизились. Но все равно пятнадцать фунтов за зимнее
пальто – это чересчур дорого.
Дверь с грохотом распахнулась, и в «Синюю птицу» влетела
Банч Хармон.
– Привет, – сказала она. – Я опоздала?
– Нисколько, дорогая, – отозвалась мисс
Марпл. – Присаживайся, выпей кофейку.