Новичок. История тайного оружия - читать онлайн книгу. Автор: Лев Федоров cтр.№ 114

Cтраница 114

Что касается невозможности смерти людей от несмертельных ОВ (обычно применительно к событиям в Тбилиси называют лишь раздражающие ОВ, однако ниоткуда не следует, что там не было применения ОВ иных типов), то заявление полковников Н. А. Лошадкина и А. Д. Горбовского было откровенной ложью – ему противоречат данные не менее компетентных военно-химических полковников.

Полковники знают, что пишут. Они явно знакомы, например, с приказом по ВОХИМУ № 069 за 1936 г., в котором были определены меры наказания армейским руководителям, которые были виновны в гибели двух красноармейцев от «несмертельного» хлорпикрина (I) [533].

Впрочем, от 1989 г. у бывших советских граждан в памяти осталась разве что гибель атомной подводной лодки «Комсомолец», однако и поныне широко не известно, что 6 октября 1989 г. ЦК КПСС и СМ СССР утвердили – в порядке продолжения прежнего курса на химическое вооружение – целевую программу создания бинарного химоружия третьего поколения [811]. И это – после того, как 10 апреля 1987 г. М. С. Горбачев объявил об остановке производства химоружия [11]. И после того, как в 1989 г. небожителям из ВХК пришлось сдаться под напором общественности в связи с далекими от экологии планами уничтожения химоружия в Чапаевске [812]. Впрочем, до того, как рухнула Берлинская стена (это случилось 9 ноября 1989 г.), ВХК еще на что-то надеялся.

А чтобы наш энтузиаст химического разоружения генерал В. П. Капашин не делал вид, что он не в курсе тех далеких дел, укажем, что последние испытания химоружия третьего поколения были выполнены на химическом полигоне на плато Устюрт в Каракалпакии [22], которым в те годы (речь идет о последних годах существования Советского Союза) командовал наш миролюбивый и очень забывчивый генерал В. П. Капашин – последний начальник этого самого полигона и даже депутат Верховного Совета Каракалпакии образца 1993 г.

До настоящего времени остается не разъясненным вопрос о намерении путчистов, которые 19–21 августа 1991 г. предприняли мятеж против первого президента СССР М. С. Горбачева, использовать инкапаситанты (психотропные ОВ несмертельного типа), стоявшие на вооружении Советской армии. Этими ОВ попытались обездвижить защитников Белого дома на Краснопресненской набережной Москвы (в ту пору – здания Верховного Совета РСФСР) во главе с руководителем России Б. Н. Ельциным.

Учебник химической войны: «Вещество BZ предназначено для временного выведения из строя живой силы определенной категории. В районах боевых действий это могут быть личный состав штабов, узлов связи, караулов, разведывательных и десантных подразделений. Через 30–60 минут наблюдаются ослабление внимания и памяти. Пораженный теряет ориентацию, возникают явления психомоторного возбуждения, периодически сменяющиеся галлюцинациями» [7].

Бывший Верховный Главнокомандующий России ошибается. При атаке на Белый дом армия планировала применить не раздражающий хлорацетофенон (II) – средствами для применения этой «черемухи» вооружены подразделения МВД («умение» пользоваться ими отчетливо проявилось в дни следующей смуты – в октябре 1993 г.). Оружие предполагалось куда как более эффективное.

Что касается советских военных химиков во главе с многозвездным генералом С. В. Петровым, то еще не все обитатели полигона в Шиханах забыли о большом оживлении, которое царило в августе 1991 г. в их «кругах» в связи с планами применения армейских несмертельных боевых ОВ типа инкапаситантов против невоенных граждан своей страны – защитников Белого дома в Москве. Тогда они вполне могли применить даже газ BZ (IX) американского происхождения (или его советский аналог), поскольку Конвенция о химическом оружии, включившая BZ в запретительные списки, еще не была подписана. Впрочем, лица, именующие себя элитой, впоследствии так и не снизошли до каких-либо объяснений согражданам (они все больше отрицали [21]). Да и уволен генерал С. В. Петров из армии России был отнюдь не в 1991 г., а лишь в 2000 г., к тому же не за попытку применения химоружия против своих, а скорее всего за неспособность обеспечить нормальное химическое разоружение.

Промежуточный финиш в фонтане активности нашего неутомимого ВХК по подготовке к тотальной химической войне наступил в 1991 г. В апреле того года был подведен «впечатляющий» итог. Как обычно, это было оформлено выпиской Ленинских (и параллельно государственных) премий двум «группам товарищей», кои сочли себя создателями новейших видов химоружия [739, 764]. Одна пара секретных премий была выдана лицам, промышлявшим по линии создания ОВ смертельного типа (это был советский V-газ) в бинарной форме и достигшим результатов, о которых они так и не доложили вскормившей их стране [764]. Вторую пару секретных премий выписала себе группа товарищей, которая похвалялась организацией массового производства высокоэффективного ОВ несмертельного типа [739]. Они могли бы проверить в деле свое оружие в августе того же 1991 г. при выкуривании обитателей Белого дома в момент путча высшей советской бюрократии в Москве, однако же не решились. «Подходящий» момент настал осенью 2002 г., когда необходимо было усыпить террористов в ДК на Дубровке в той же Москве во время спектакля «Норд-Ост», а заодно и несколько сот ни в чем не повинных сограждан. К сожалению, проснулись после усыпления тем «несмертельным» ОВ не все – не менее 130 человек заснули навсегда [710].

А вот мощные демонстрации в защиту прав и свобод, состоявшиеся 14-го и 28 марта 1991 г. в Москве, деятели ВХК за премиальными хлопотами просто не заметили.

Что касается попытки химической атаки на Белый дом в 1991 г., то у нее было продолжение. В марте 1993 г. уже сам президент Б. Н. Ельцин активно прорабатывал разгон верховной законодательной власти России, и одним из подходов было выкуривание парламентариев из Белого дома с использованием ирританта хлорпикрина (I). Как записал в своих мемуарах генерал А. В. Коржаков, «химическая» сторона дела выглядела незамысловато: «На балконах решили расставить канистры с хлорпикрином – химическим веществом раздражающего действия… Офицеры, занявшие места на балконах, готовы были по команде разлить раздражающее вещество… Каждый офицер… знал заранее, с какого места и какого депутата он возьмет под руки и вынесет из зала».