С тех пор как он уехал, я ни разу даже толком не выспалась. Всегда же очень привыкаешь, что кто-то спит рядом с тобою, правда? Что кто-то рядом ворочается во сне и горячо дышит тебе в ухо. А ведь столько раз бывало ночами, когда мы жили вместе, что я лежала в постели без сна, маясь неудобством и потея, и мечтала, как бы мне выспаться всласть одной, хорошенько вытянув руки-ноги. Мне так хотелось избавиться от его огроменной туши, вечно вторгающейся на мою половину постели и стягивающей с меня одеяло. А теперь в моем полном распоряжении обе половины постели и целое одеяло, и места вообще сколько хочешь – и притом бывают моменты, когда мне кажется, я этого не выдержу.
Долгими бессонными часами я лежу теперь в постели, глядя в наш – точнее, в мой – потолок. Бесчисленными часами я изучаю замысловатый белый цветочный орнамент, тянущийся по нему через всю комнату. Забавно! Я никогда не обращала на него особого внимания. В постели всегда как-то находилось чем заняться… Если что, сейчас я имею в виду – сном, а не сексом. Хотя и сексом порой тоже.
Теперь стоит мне закрыть глаза – и я вижу этот узор на потолке. Он словно запечатлелся у меня на обороте век – как бывает, когда в темной комнате тебе в лицо полыхнет вспышка фотокамеры.
А еще я стала слушать много музыки. По-моему, столько музыки я не слушала еще аж с подростковых лет! Соседи слева мне уже подсунули под дверь записку насчет Селин Дион. Мол, им, конечно, нравится, как она поет, но не могла бы я хоть иногда ставить еще хоть что-нибудь, кроме «Подумай дважды». Этого я обещать им не могу, но с тех пор всегда слушаю музыку в наушниках.
Флора между тем склоняется ко мне поближе и в отчаянии тихонько говорит:
– Как думаешь, сегодня что-нибудь поинтереснее не ожидается? Как-то до сих пор совсем всухую отмечаем. То есть я, конечно, люблю Милли и знаю, что у нее пунктик на здоровом питании, но мне кажется, я эти соки больше пить не в состоянии. До сегодняшнего дня я вообще считала, у меня луженый желудок и надежное пищеварение. А что у нас на ужин будет, ты не в курсе? Кто ж любит эти огурцы! И что, так никакой выпивки сегодня и не будет? Может, Милли беременна? Потому еще одного «предрожденчика»
[35] я в этом году уже не вынесу. Там такая тоска смертная!
– Все может быть, – уныло соглашаюсь я, разглядывая плоский живот будущей невесты в другом конце комнаты. – А вообще, тут недавно в туалете пронесся слух, будто в спа подают алкоголь и что старшие родичи собираются отчалить домой уже в семь. Кто знает, может, потом начнется что-то более интересное.
– Скрестим на этом пальцы, – кивает Флора, затравленно глядя на зеленое пойло в своей руке.
Потом и впрямь стало гораздо интереснее. Точнее, четыре часа спустя, когда послевоенное поколение наконец покинуло эти стены. Едва за ними закрылась дверь, как подружки невесты повытаскивали плоские фляжки под бурные всеобщие аплодисменты. И дабы заполировать нашу крепкую спиртную основу, мы сразу же заказали из меню спа-салона несколько бутылок вина по совершенно баснословным ценам. И с беспримерной целеустремленностью все это опустошили.
Как и следовало ожидать, нарезались мы все невероятно быстро. За весь день мы ничего, считай, не ели, и на собственном примере я могу подтвердить, что эти соки и смузи проскакивают через человеческий пищеварительный тракт, даже не касаясь его стенок. Простите за вульгарную подробность, но я еще очень долго буду переживать нынешний сортирный опыт, – хотя любой вам скажет, как важно с кем-то поделиться своими переживаниями.
Далее, здоровый огуречный ужин так и остался почти нетронутым, что, собственно, никого и не удивило. И вот теперь мы все – то есть оставшиеся одиннадцать женщин – отдыхаем в роскошном спа-салоне, в полной эйфории от своей безнадзорности после отбытия старших блюстительниц, и пьяно выкрикиваем друг другу что-то через весь бассейн.
Мы распределились по всему помещению, полулежа и полусидя в шезлонгах. Еще пара девиц барахтаются на середине бассейна так, словно вот-вот готовы утонуть.
И даже слов нет передать, как мне теперь тут весело и классно! Все же девичник в спа – совершенно изумительная идея! Пьяный девичник в спа, спешу добавить. Похоже, я сама уже набралась просто в стельку, и что бы я ни говорила, абсолютно ничего не значит, и в то же время значит всё – и это, мне кажется, здесь самое важное. Мне правда здесь очень нравится, и я действительно уверена, что Флора – моя новая родственная душа. Нам словно предначертано было здесь сегодня встретиться! Она моя новая лучшая подруга, и она такая замечательная – хотя я и не уверена, что у нас с ней много общего. Мне не нужны больше ни Лорен, ни Джоэли – потому что Флора лучше их обеих, вместе взятых! Ей даже нравится «Ласковая долина», и мы с ней долго обсуждали эту книгу, сойдясь на том, что Тодд – скучнейший тип на свете и что для Джессики и Элизабет полнейшее безумие так метать из-за него копья.
На самом деле, от этого разговора мне чуточку взгрустнулось: ведь «Ласковая долина» – именно то, что всегда так объединяло нас с Лорен.
Но, как бы то ни было, отныне мы с Флорой лучшие подруги (по крайней мере, пока я не протрезвею), и мы уже рассказали друг другу каждая про свою жизнь. Она очень смеялась из-за моих ужасных родителей, а особенно из-за моего вечно «недоступного» братца, названого в честь Тома Джонса. А она мне рассказала, что подрабатывает актрисой, и еще кое-что рассказала про своего парня, Пита, и про его бледнокожую мошонку. И вообще, мне и впрямь страшно понравился весь этот разговор про «шары» ее приятеля! Это ведь так захватывающе, оказывается! И настолько познавательно! Это ж насколько мы, представительницы слабого пола, продвинулись в последние годы, что способны нечто столь сокровенное обсуждать публично! Способны даже обсуждать причиндалы своего молодого человека с незнакомкой, вдруг оказавшейся родной душой, без страха, что тебя осудят. А ведь совсем недавно мы были узницами тоталитарного режима, где к женщинам относились лишь как к производительницам детей, не имеющим ни малейших прав… Или, погодите, это речь из «Рассказа служанки»
[36], верно? Ну да, достаточно близко к тому. И тем не менее эта наша беседа о причиндалах совершенно в духе феминизма, и я очень и очень рада, что приняла в ней участие.
У-ух, как все плывет по кругу! Вот забавно!
На самом деле, я ведь могу немного и поспать. Господи, как же я люблю где-нибудь прикорнуть по пьяни! Есть у меня такая крошечная, совсем малюсенькая, о которой даже упоминать-то нелепо, привычечка где-нибудь вырубиться надравшись. Мне уже пару раз случалось засыпать в общественном туалете, четыре раза – у кого-нибудь на кухне, пока дожидалась нужной стадии приготовления какой-нибудь там пасты, и один раз – в «Пицца-Экспресс», уткнувшись носом прямо в чесночные пампушки. Впрочем, официантка тогда с пониманием к этому отнеслась и даже не корила меня за булочки, хотя меня и угораздило тогда заказать шестнадцать дополнительных порций чесночного масла.