И тут в наш разговор резко вклинивается ледяной голос у нас из-за спины:
– Ну что ж, полезно было узнать, что вы думаете на самом деле.
Мы с Джоэли резко оборачиваемся – перед нами стоит Лорен, красная как рак и совершенно, донельзя, целиком и полностью вне себя от злости.
О нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет…
– Лорен, это совсем не то… – начинаю я, и меня заполоняет мертвенный ужас, когда я пытаюсь подсчитать, сколько она сейчас невольно подслушала страшных, уничтожающих слов в свой адрес. Господи, и что она увидела с моей стороны? Что я делала? Кивала? Соглашалась? Даже не представляю – я словно была на автопилоте. Как я на все это реагировала? Сколько раз я согласно хмыкнула, пока говорила Джоэли? Вот черт…
Но не успеваю я что-либо еще сказать, Лорен меня обрывает, подняв ладонь к моему лицу.
– Не утруждайся, Лайла. Я слышала все, что она сейчас наговорила, и теперь точно знаю, что у нее творится на уме. Я и так это подозревала, но теперь знаю как есть. Джоэли у нас – избалованная фифа, и меня уже тошнит от ее самодовольной наглости. Она считает, что весь мир крутится вокруг нее, – а это совсем не так. Она всего лишь чертова блогерша – а это даже и работой не назвать! Но она почему-то думает, что за счет этого она нас чем-то превосходит и что она слишком хороша, чтобы помогать своим друзьям. Но ничего она не лучше, она просто жалкая, презренная сволочь, и все вокруг над ней только смеются.
У Джоэли открывшийся было от неожиданности рот захлопывается, и внезапно она свирепеет в точности под стать Лорен.
– Знаешь что?! – бросает она, вставая во весь свой шестифутовый рост и возвышаясь над среднего сложения кузиной. – Я даже ни капли не жалею, что ты все это слышала, Лорен! Потому что сейчас тебе самое время узнать истинную правду. Это я-то фифа?! Да я в жизни не видела человека с таким, как у тебя, комплексом принцессы! А в последние месяцы ты вообще превратилась в ходячий кошмар, и меня уже достали все твои неадекватные запросы! И всех достали! Ты саму себя-то хоть слышишь иногда? Давно пора уже тебе все сказать и прекратить всю эту свистопляску со свадьбой и девичником. Мы тебе не рабы и не шестерки! – Тут она поворачивается ко мне: – Лайла, я тебе не говорила, что эта бессовестная обезьяна велела мне к ее свадьбе сбросить вес?
Лорен подступает к нам еще ближе.
– Чушь собачья, Джоэли, и ты сама об этом знаешь! Просто меня взбесило, что ты еще больше разжирела как раз перед примеркой платьев для подружек невесты, и я тебе слегка, очень осторожно намекнула, чтобы ты по возможности скинула малость, дабы влезть в платье. Ты даже не представляешь, как я креплюсь постоянно рядом с тобой! Ты думаешь, это ты себя сдерживаешь в последние месяцы? Нет, это мне все время приходится держать себя в крепкой узде, чтобы все тебе не высказать! Ты такая грубая и наглая, и помощи от тебя не допросишься! Ты изо всех сил стараешься, чтобы я неудобно себя чувствовала, когда прошу тебя о помощи, хотя сама прекрасно знаешь, что я со всем этим, по сути, разбираюсь в одиночку. Я и просила-то от тебя не так уж много – но ты демонстративно делала утомленный вид, и толку от тебя на всех наших подготовительных встречах было просто ноль. У тебя даже не хватило достоинства, чтобы потрудиться это отношение скрыть. И это очень, очень печально. У меня свадьба, Джоэли! Самое большое и важное событие в моей жизни! И ты вроде бы должна радоваться за меня и меня поддерживать. Не только как одна из подружек невесты и одна из лучших подруг – но и как моя сестра! Мы одна семья – и ты, казалось бы, должна служить мне опорой. Но нет! Нет! Потому что для тебя важнее ты сама и твой дурацкий профиль в Инстаграме, да еще твой долбаный никчемный блог! И ты даже не пытаешься сделать вид, что тебя заботит моя свадьба. Ты просто невероятная эгоистка, Джоэли!
Та откидывает назад голову и саркастически хохочет.
– Ох, Лорен! Ну, это просто неслыханно! Таких, как ты, самовлюбленных и в упор не видящих своих недостатков людей еще поискать! Ты сама-то хоть иногда заглядываешь в эту свою идеально крашенную дрянную башку? Ушам не верю, что ты такое нам высказываешь! Да в последние месяцы, стоит только проснуться – и уже ты требуешь к себе нашего полного внимания! Ни о чем другом нам даже не поговорить! Мы не можем даже просто посидеть где-то за стаканчиком – это сразу превращается в твою дебильную подготовительную встречу. Ты давно интересовалась тем, что происходит в моей жизни, Лорен? Хоть раз ты спросила меня об этом, начиная с мая? Ты вообще знаешь, как я живу, что чувствую? Знаешь ты, например, что меня недавно бросил парень? Что-то я не припомню, чтобы хоть раз об этом спрашивала. Да, твоя свадьба – очень значимое событие. Боже ты мой, мы все знаем, насколько это важно! Но все же не настолько это важно! Это не значит, что можно требовать от своих подруг, чтобы они на долгие месяцы напрочь забыли про собственную жизнь! Это уже полное сумасшествие! И Лайла испытывает абсолютно то же самое. Правда, Лайла?
Ой-ёй… Все это время я с растущим ужасом следила за их перепалкой, что с каждой минутой делалась все громче и отвратительнее. Я понимала, что в любой момент и меня попытаются в это втянуть, и теперь, когда они обе развернулись ко мне, пылая яростью, я просто застыла перед ними молча, с открытым ртом. Я точно кролик перед светом фар, когда летящий навстречу бешеный поток машин с неудержимой силой и грохотом мчится в мою сторону.
Так и не услышав от меня ответа, Лорен снова поворачивается к Джоэли.
– Не пытайся втянуть в это еще и Лайлу, ты, мешок с дерьмом! – вопит она. – Ей как раз нравится мне помогать. Она не такая себялюбивая и бесполезная сучка, как ты! Она моя лучшая подруга, а вовсе не твоя, и если ты думаешь, что она примет скорее твою сторону, нежели мою, то, значит, твоя тупость уже достигла нового уровня! Абсолютной тупости! Ты и так сколько лет пытаешься ее у меня увести, а уж особенно в последнее время. Так что давай-ка поумерь свой пыл! Ты в меньшинстве у нас, и нам тебя очень, очень жаль, безмозглая ты сволочь! Мы даже не хотим больше видеть тебя нашей подругой, правда, Лайла?
Я испускаю невольный стон, и Джоэли злорадно усмехается:
– Она способна и сама за себя подумать, Лорен. У нее есть и собственное мнение, и своя собственная жизнь. Только посмотри, до чего ты ее довела! Она даже дар речи потеряла. Представляешь, она даже побоялась рассказать тебе, что Уилл ей сделал предложение, потому что прекрасно знает: ты же будешь писать кипятком, ежели она хоть на секунду привлечет к себе большее внимание, чем ты! Да разве можно такое допустить?! Такой великий и значимый момент в ее жизни – и она ничегошеньки тебе не рассказала! Как это говорит о тебе? Я знаю, что Лайлу ты уже достала – равно как и меня. Ну же, Лайла, скажи ей хоть один раз правду! Расскажи, как тебе уже все это обрыдло!
Я вообще не представляю, что сказать, а потому просто стою, переводя взгляд то на одну, то на другую.
– Лайла? – нетерпеливо спрашивает Лорен.
Джоэли скрещивает руки на груди, пунцово-красная и вне себя от злости. Ее столь прекрасные и совершенные черты теперь искажены яростью.