Разум или чувства. Что важнее, когда решил изменить жизнь к лучшему - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Харпер, Альберт Эллис cтр.№ 48

«Кажется, я веду себя как собаки Павлова. Очевидно, у меня выработалась реакция страха, подчинения и обиды на любого близкого мне человека. И этот условный рефлекс продолжает срабатывать. Сэм – очень хороший человек, а мои дочери-подростки ведут себя как зайки, но я все равно живу в постоянном страхе. Раздается звоночек, и мои собаки тут как тут: ждут свою порцию и пускают слюни. Я всегда наготове, всегда на задних лапах, в ожидании пинка».

«Может быть, для вас это выглядит как условный рефлекс, – сказал я, – но нам нужно понять реальные причины вашей паники. Для начала вспомните, что обычно происходило у вас с отцом и первым мужем».

«Они очень злились по поводу любой мелочи, которую я делала или не делала. Я видела эту злость и знала, что за ней последует: меня жестоко накажут. Каждый раз, когда я видела, что они начинают злиться, меня охватывал страх, я боялась наказания. И я либо пыталась скрыться, либо начинала паниковать, либо просила их поскорее разделаться со мной, чтобы все это побыстрее закончилось».

«Вы описали все довольно подробно и последовательно, но упустили очень важную часть процесса».

«Что именно?»

«Вы сказали: они начинали злиться, вы знали, что вас накажут. И затем вас охватывала паника. Но вот вторая часть – вы знали, что вас накажут – вы перескочили через нее слишком быстро. Скорее всего, когда вы понимали, что на вас злятся, то начинали думать что-то вроде: “Боже, опять! Он злится на меня ни за что. Какой ужас! Это так несправедливо! Какое я бедное, беспомощное существо! У меня такой несправедливый отец (или муж), который может делать со мной что угодно, а я настолько слаба, что не могу противостоять!” Признайтесь, говорили себе что-то подобное?»

«Да, говорила. В частности, в детстве я говорила себе, как ужасно, что у меня такой отец, когда, например, у Кэрол, моей лучшей подруги, такой хороший, дружелюбный папа, который никогда на нее не кричит и тем более не бьет и не наказывает. Мне было так стыдно, что мой отец не такой. Вообще, я думала, что у меня ужасная семья. Мне не хотелось, чтобы Кэрол или кто-нибудь еще знал, насколько плохо со мной обращаются».

«А что было с первым мужем?»

«Примерно то же самое. Только мне было стыдно не за него, а за то, что я вышла за него замуж. Когда он начинал злиться и я знала, что сейчас он набросится на меня, то я говорила себе: “Как я могла быть такой дурой, что вышла за него? Особенно после того, что я пережила в родительском доме. Я выбралась из кошмара и тут же загнала себя в такую же ловушку, уже добровольно! И все еще остаюсь с ним, а надо бы набраться смелости и уйти”».

«Хорошо, давайте разбираться дальше. Вот у нас есть стимул: злость вашего отца и первого мужа. Есть условный рефлекс: ваш огромный страх наказания. Но также у нас есть (это особенно важно) ваши интерпретации своего страха, наполненные самообвинениями. Вы могли бы сказать себе: “Вот снова отец начинает злиться, и вскоре последует несправедливое наказание. Но ничего, я переживу это, а потом, когда вырасту, уйду из этого дома и стану жить так, чтобы такого больше не было”. Но вместо этого вы говорили себе: “Наверное, я никудышная, раз живу в такой плохой семье. И я слишком слаба, чтобы прекратить эти издевательства”.

В ситуации с первым мужем вы могли бы сказать себе: “Конечно, плохо, что я совершила такую ошибку: вышла замуж за садиста. Но я достаточно сильна, чтобы уйти от него”. Но на деле вы говорили себе совсем другое: “Я никчемная дура, раз совершила такую ужасную ошибку, выйдя замуж за этого урода. И, конечно, у меня не хватит духа, чтобы уйти от него. Что еще раз доказывает, какая я идиотка!”»

«То есть вы хотите сказать, что мою устойчивую реакцию страха обусловили совсем не действия моего отца и мужа и следующие за ними наказания? Эту работу сделали мои собственные интерпретации и самообвинения»

«Да, ваши интерпретации, которые частично не соответствовали реальности. В какой-то части они были справедливы. Ведь, например, когда вы жили с отцом, то были девочкой, которая действительно страдала от его нападок. И независимо от того, что вы бы могли себе говорить тогда, вы на самом деле были в опасности. И если бы у вас совсем не было страха, это нельзя было бы назвать абсолютно здоровой реакцией».

«Но когда я первый раз вышла замуж, это уже была другая ситуация».

«Да. Но и тут у вас были причины для рационального страха. Поскольку он вел себя как псих и, войдя в раж, мог бы даже убить вас. Чтобы все прекратить, вы могли просто уйти от него. Так что большую часть так называемых обусловленных страхов в ситуации с мужем вы создавали сами, убеждая себя, что не можете справиться и решиться, обзывая себя идиоткой за то, что остаетесь с ним. Если бы вы говорили себе более разумные вещи, возможно, решились бы уйти гораздо раньше».

«Значит, такое “обусловливание” – это прикрытие для того, что мы по большому счету делаем с собой сами?»

«Да, очень часто это именно так. В экспериментах Павлова реакции вырабатывались за счет внешних воздействий. Ученый полностью контролировал то, получат или не получат собаки свой кусок мяса, когда прозвенит звонок. Возьмем случай с вашим отцом: он был больше и сильнее вас и также (во многом) контролировал, получите или нет вы свое наказание, когда он разозлен. Но он не мог контролировать это полностью! Ведь если бы вы смогли по-другому воспринимать происходящее, то могли бы поменять ситуацию. Например, вы могли бы уходить из дома, как только замечали, что он злится. Или могли бы переносить наказания стоически, без самоуничижения. Но из-за определенного образа мыслей, который был у вас в то время (и который сформировался не без помощи отца), вы лишь пассивно принимали нападки и винили себя за то, что у вас такой отец, и за то, что вы его злите. Ситуация у вас и правда была страшная, но окончательно ужасной вы сделали ее для себя сами».

«Понимаю, о чем вы. А с первым мужем ведь было еще хуже. Эту ситуацию я вообще могла не принимать, однако я заставляла себя с ней мириться. Посредством того, что вы называете определенным образом мыслей».

«Совершенно верно. Если в ситуации с отцом от вас зависело немногое, то в ситуации с первым мужем вы практически сделали все сами. Вы могли убедить себя, что неразумно и глупо позволять такому мужчине издеваться над вами. Но делали все ровно наоборот».

«А что насчет текущей ситуации, с моим вторым мужем?» «Если снова вернуться к эксперименту Павлова, вспомним: он переставал давать собакам мясо после звонка, они через какое-то время перестали выделять слюну по сигналу. То есть избавились от условного рефлекса, когда поняли, что звонок и мясо уже больше никак не связаны друг с другом. Если бы из-за вашей истории с отцом и первым мужем у вас выработалась условная реакция, вы могли бы от нее избавиться, просто осознав, что со вторым мужем ситуация совсем другая. Он ведь ведет себя как ангел по сравнению с теми двумя».

«Это так. Он просто удивительно хороший и неконфликтный».

«Но вы говорите, когда он или дочки просто находятся с вами рядом, это вызывает у вас панику».