Ты теперь моя - читать онлайн книгу. Автор: Елена Тодорова cтр.№ 43

— Ты никогда не видел своих родителей? — спрашиваю чуть позже.

— Нет.

— Это так странно, наверное. Находиться постоянно среди чужих людей. С самого рождения быть одному… — медленно вздыхаю. — Я теперь тоже одна.

— Ты не одна, Юля. Ты — моя.

Юля

Три месяца спустя.

— Жуткий ты циник, Рома. Непробиваемый, — смеется мэр, добродушно похлопывая Саульского по плечу. — Не улыбнешься, пафосными пожеланиями не окатишь, еще пятьдесят пять лет мне не вбросишь… Выбиваешься из массы.

Я улыбаюсь, пока мой суровый муж, якобы невзначай, окидывает сосредоточенным взглядом банкетный зал.

— Виктор Степаныч, ты только не говори, что ждал от меня чего-то подобного, — вновь возвращает внимание к Ставницеру. — Знаешь же, что не привили мне всех этих морально-этических ценностей, душевной теплоты и стремление языком «зарабатывать» уважение.

— Знаю, знаю…

Фотовспышка вынуждает нас всех на мгновение застыть в статичных позах.

— Моя прерогатива — тыловая и фронтовая защита, — добавляет Саульский спустя несколько секунд. — В этом плане, милости прошу, как говорится. В любое время дня и ночи.

— Твоя прерогатива — нападение, адский ты черт!

Мы с Катериной Львовной, поймав запал мэра, искренне смеемся.

— С этим тоже обращайся, — невозмутимо отзывается «черт».

— Твое хорошее ко мне отношение удивительно исчерпывающее! — Ставницер переключает свое внимание на меня. Со смехом спрашивает: — Юля Владимировна, как ты с ним справляешься?

— Сжав кулаки и сцепив зубы, — отвечаю с неизменной улыбкой.

— Вот соединил же Господь! Лучше не подберешь.

— Господь тут ни при чем, — резонно замечает Рома. — Так что не богохульствуй, Виктор Степаныч. Не бери грех на душу. Все куда прозаичнее. Так жизнь расставила.

— А я думаю, папа, — улыбаюсь мягче, с благодарностью принимая щемящую теплоту в груди, которая возникает каждый раз, когда вспоминаю отца.

— Не без него, — соглашается Рома, чуть прищурившись.

Первые недели, когда я справлялась не самым лучшим образом — это был молчаливый призыв против слез. Давно не плачу, но он каждый раз так делает, словно сам готовится к моей истерике. Когда же мои глаза в очередной раз остаются сухими, подмигивает, мол: «Умница, Юлька, горжусь тобой». Так делает и сейчас. А я все так же смущаюсь и, не скрывая этого, счастливо улыбаюсь.

— Ну, главное, хорошо получилось, — взмахнув рукой, мэр подзывает официанта. — Пользуясь случаем, предлагаю тост за тех, кто не с нами.

— Земля пухом.

— Царство небесное.

Приглашают к столам. Мы с Саульским оказываемся в компании трех семейных пар. Одного мужчину я знаю, нас познакомили несколько недель назад в ресторане у Алика, но, увы, не помню его имени. Сдержанно улыбаюсь, когда он здоровается и, обменявшись с Ромой рукопожатиями, представляет свою жену.

Пока мужчины обсуждают политику, я немного отстраненно слушаю взволнованный треп Натальи. Она впервые оставила новорожденного сына. Ест она мало, я тоже не успеваю, так как она без конца рассказывает мне о том, как выбирала роддом, договаривалась с врачом, готовилась к родам, рожала, налаживала лактацию, а теперь пытается похудеть по какой-то там популярной методике, которая не одобряет употребление порции свыше двухсот пятидесяти граммов.

— Молока у меня было немало, но оно как вода. Совсем не питательное. Малыш не наедался и висел на мне просто ночь напролет. У меня соски потрескались — боль адская. Хорошо, что мне смесь посоветовали… Родишь, я тебе тоже кипу информации сброшу… — Разве я еще чего-то не знаю? — Так вот, со смесью благодать началась. Спим целую ночь. По часам проснусь, еще и бужу Масика, чтобы поел… У меня швы, с ними две недели садиться нельзя было. Представь!

Как ни стараюсь, мне трудно это сделать. Я даже предположить не могу, в каком месте и с какой-то стороны эти швы возможны. Вот так повезло с соседкой!

— Дай мне свой номер. Встретимся, погуляем. Я тебя с Масиком познакомлю. Ну, Мася — это Максимилиан.

— Красиво, — вставляю я, ища пути отступления.

— Мы живем недалеко от вас. Я в парке рядом гуляю. Завтра будешь свободна? Между десятью и одиннадцатью?

— Нет. Мы с Ромой на охоту собираемся, — выпаливаю, что приходит в голову.

Наталья впервые с тех пор как мы сели за стол замолкает. Лишившись дара речи, переводит взгляд на Саульского, а я мысленно к нему взываю, чтобы поддержал мою легенду.

— Воскресенье мы всегда проводим вместе, — говорит он.

— Вместе, — зачем-то поддакиваю я.

— Хах, а Лариса не верила мне, — встревает сидящий напротив мужчина. Только сейчас я узнаю в нем охотника, которого мы встретили на открытии сезона. — Не верила, что девочка…

— Гриша! — одергивает его, вероятно, та самая Лариса. — Ну, какая девочка?

— Простите, Юлия Владимировна, это я исключительно с уважением, все-таки вы против меня весьма юны. Не обессудьте, — говорит как настоящий интеллигент. Если бы не глубокий белесый шрам, рассекающий щеку от глаза до подбородка, я бы поверила, что он не с «нашего» берега. — Так вот, Лара моя не верит, что девочка способна свалить косулю.

— Это все Рома. Он научил меня обращаться с оружием.

Слегка прищуриваюсь, неосознанно подражая манере Саульского, когда «Лара моя» переключает на него свое внимание. Не нравится мне этот ее взгляд. На Гришу своего она так не смотрит.

— Юля быстро учится. Ей и амурский медведь под силу.

— Ну, надо же!

Это, конечно, огромное-огромное преувеличение со стороны Ромы, но всяким Ларисам явно стоит меня опасаться.

— Очень неожиданно, — выдает та, улыбаясь с заметной натяжкой.

— Так вы завтра на охоту? — не унимается Гриша. — Можно присоединиться?

— Мы охотимся только вдвоем.

Гул голосов как-то разом стихает. Мягко раскачиваясь, зал заполняет медленная, буквально тягучая, музыкальная композиция. Ставницер с Катериной Львовной первыми выходят на танцпол, а за ними подтягиваются остальные гости. Но я, будто зачарованная, продолжаю наблюдать за мэром и его женой. Случается же такая любовь… Столько лет вместе, а по сей день смотрят друг на друга с ощутимой теплотой. Да не просто привязанность это, о которой рассказывала мне Тоня. Каждый взгляд наполнен любовью.