Записки Охотницы - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Муравская cтр.№ 4

Какой понятливый малый, ушел выискивать даме спиртное. Отлично, несколько минут себе выбила. А жаль, он очень и очень даже симпатичный. И, по всей видимости, при деньгах, раз приглашен на вечер. Сложись другие обстоятельства, может мы бы и…

Черт с ним, есть дела поважнее. Где этот несносный тип? Надеюсь, только что я его не упустила. Хотя с чего вдруг? Такие люди никогда не упускают возможности показать себя. Как заявлено в той же программке, господин Данилов пожертвовал галерее чуть меньше миллиона. Миллиона! Только подумать. Разве он уедет раньше времени с Гала-приема, в который вбухал столько денег? Ну нет, человек уровня его самодовольства отсидит до конца, лишь бы все успели оценить подобную щедрость.

А вот и он — Станислав Николаевич Данилов собственной персоной: сладкий сон наяву половозрелых девиц и дам бальзаковского возраста до кучи. Миллиардер, красавец, плейбой, кем его еще там считают?

Не знаю, по мне так он мерзкий избалованный эгоист, получивший долю в крупной холдинговой компании, когда еще пешком под стол не ходил. А последние несколько лет и полностью заправляющий ей. Тридцатилетний с хвостиком богатей. Чего уж говорить, один из самых молодых и перспективных холостяков города.

Правда, стоит отдать должное — выглядит Станислав Николаевич и в самом деле неплохо. Словно только сошел с глянцевой обложки. Лощенный, подтянутый, с пальцами пианиста и сияющей улыбочкой, будто специально созданной для рекламных афиш стоматологических клиник.

Сегодня, разумеется, в смокинге, как и остальные. Неизменны только прищуренные серебристо-серые глаза, которыми он стреляет по сторонам. Даже, похоже, совсем позабыл о привлекательной спутнице, расположившейся по правую руку от него с откровенно скучающим и блуждающим видом. Скучающим? Среди портретов прославленных русских фельдмаршалов? Боже, и где только эти зажравшиеся снобы таких откапывают?

Что ж, этой дамочке придется еще чуть-чуть поскучать. Ненадолго разобью парочку. Поправив на талии съезжающее платье, подхожу к нему. В ответ широко вздернутые брови и едва заметная насмешка. Впрочем, ничуть не перекрывающая удивления.

— Не думал, что увижу здесь и вас. Это закрытое мероприятие.

Сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Да, та наша единственная встреча, по всей видимости, ни у кого не вызвала особого восторга.

— Что еще остается, если вы не желаете больше принимать меня в своем офисе.

— Мне казалось, в прошлый раз мы все решили. И я дал ответ.

— Вернее, в свойственной вам манере, ушли от него. Понимаю, тяжело принять тот факт, что среди ваших коллег завелись крысы и воры…

Станислав Николаевич неодобрительно косится по сторонам. К счастью, кроме его спутницы никто больше не додумался нас подслушивать. Гости слишком заняты заигравшим венским вальсом и подающимися закусками. Только же ужинали! Что за люди.

Молодой мужчина, дав знак спутнице оставаться на месте, не особо корректно берет меня под локоть и выводит из зала обратно к парадной лестнице. Где меньше народу.

— Помнится, мы договорились: я разберусь сам.

Вырываю локоть.

— А я, как помнится, сказала, что не собираюсь терять свой процент из-за вашего страха быть публично оскорбленным. Мне плевать, в какой скандал это выльется. Мое дело вернуть украденную шкатулку и получить вознаграждение.

Данилов хмурит брови.

— Сколько?

— Что сколько? — не сразу понимаю я.

— Сколько вы должны получить?

— Два процента.

— Оценочная стоимость рубиновой шкатулки три с половиной миллиона, если не ошибаюсь. Приблизительно. Два процента… семьдесят тысяч? И стоит поднимать такой шум ради мелочевки?

У меня только что челюсть не отвисает.

— Для кого-то быть может это и мелочевка. А для меня парочка таких дел в месяц на протяжении года и безбедная пенсия обеспечена, — с пенсией я лукавлю, конечно. Ее не может быть у человека, который не стареет.

Станислав Николаевич согласно кивает. С чем это он согласился? Видимо с самим собой.

— Хорошо, давайте так. Я выпишу чек… на сто тысяч, устроит? И вы оставляете мою компанию в покое, а я сам разберусь со всем, отыщу вора и верну шкатулку хозяину. Тихо и без свидетелей.

Хмыкаю так, что на нас оборачиваются эти самые свидетели.

— Покупаете, значит? Нет, так не пойдет. Шкатулку отыщу я, а от вас мне нужно лишь содействие. Не захотите сотрудничать, созову к порогу вашего дома прессу. Вот СМИ порезвятся.

— Это шантаж? — у Данилова даже скривилось его прекрасное личико.

— Это деловой подход.

Неопровержимые доказательства у меня есть, нужно лишь имя вора и информация о его передвижениях в последнее время, так что отнекиваться бессмысленно… И Данилов это прекрасно знает, потому и опасается за репутацию.

Золотой Павлин, гордость Эрмитажа, пробили двенадцать. Отлично, пора мне последовать обычаю, придуманному многие годы назад предприимчивой Золушкой. Ну, в смысле красиво ускользнуть с бала.

Достаю из клатча визитку с номером телефона и без зазрения совести залезаю во внутренний карман пиджака Данилова, одновременно нащупывая там парковочную карточку. О, почему бы и нет? Незаметно подменяю визитку на карточку. Ловкость рук и ничего более.

— Позвоните, как только подготовите все, что необходимо, — улыбаюсь на прощание.

— А если не позвоню?

Улыбаюсь еще более ослепительно.

— Позвоните, не сомневайтесь. Всего хорошего.

Грациозной хромающей ланью (чертовы туфли!) спускаюсь по лестнице и иду к выходу, протягивая карточку парковщику. Очень скоро передо мной останавливается серебристый идеально обтекаемый Астон Мартин — дорогущий суперкар. Эта тачка входит в десятку самых дорогих автомобилей в мире. Отвалить за такое два миллиона долларов? Воистину, мои жалкие семьдесят тысяч убогие копейки.

И нет, я не угоняю эту машину! Я не жалкая воровка, просто заимствую. Мне ведь нужно добраться домой, а стоять, мерзнуть и ждать такси не хочется. К тому же страсть как охота лишний раз позлить этого типа.

Захочет вернуть машину — позвонит. И нет, никто не заявит об угоне. Слишком уж сильный козырь у меня в рукаве. А если все же и заявит, то… ну тогда он еще примитивней и глупей, чем я думала. Я же просто сбегу. Как делала последние две сотни лет. Уж что-то, а убегать я умею.

Мне всё равно осталось доживать в Петербурге недолго. Время подходит, и очень скоро появятся вопросы. Нельзя не постареть за десять, пятнадцать лет, а именно это я и делаю. Казалось бы, чего сложного? Правило первое и самое главное: не привязываться к месту и людям. Главное правило, только вот из раза в раз я его нарушаю. За что после и плачу.

В скорейшем времени заезжаю во внутренний двор и паркуюсь. Мда, рядом с потрепанными Киа и Опелями Астон Мартин смотрится как золотой ролекс на руке у бомжа. Ну, ничего страшного. Пусть перекантуется денек другой в общем курятнике.