Рандеву - читать онлайн книгу. Автор: Эстер Верхуф cтр.№ 25

Так я и стояла, дрожа, с одеялом в руках, пока не услышала гул мотора, с перебоями, все ближе и ближе. Луч света проник через окошки внутрь, промелькнул надо мной и погас.

У меня неприятно сжался желудок. Я совсем не хотела разговаривать. Не теперь. Все тело содрогнулось. Взорвалось.

Я выронила одеяло и пошла открывать дверь. С Мишелем внутрь ворвался запах, который накрыл меня с головой, — смесь самого Мишеля, свежевыстиранного хлопка и наружного воздуха. Никакого «Bonsoir» ^[30], никаких любезностей, никаких прерывающихся слов и нервирующих ощущений. Мы обвили друг друга руками, жадно целуясь. Мои ладони сами собой искали под футболкой его спину. Мышцы, двигающиеся под мягкой кожей. Губы Мишеля не отпускали меня, пока он сбрасывал с себя куртку и нетерпеливо скидывал с ног кроссовки. Потом схватил меня и то ли приподнял, то ли подтолкнул к кровати, так что мы, споткнувшись друг о друга, рухнули на матрас. Мишель оказался сверху — его бедра устроились между моими. Одним движением он поднял мою юбку и резко стянул вниз трусики, а потом уткнулся лицом в ложбинку моей шеи, постанывая и содрогаясь всем телом.

Я быстро стянула его футболку. Мне хотелось видеть его, чувствовать; его торс, грудную клетку, сужающуюся к талии. Кончиками пальцев я провела по его животу, мышцы которого, вздрагивая, сжимались под моими прикосновениями. Добравшись до молнии джинсов, я потянула за нее, он рванул ее дальше книзу. Мой топ и лифчик он нетерпеливо сдвинул кверху. Кожа к коже. Мишель поймал мой взгляд, мы поцеловались, медленно, его нос скользнул по моему, ласково, нежно. Меня трясло. Я больше не управляла своими мышцами, я больше вообще ничем не управляла. Я прижалась к нему бедрами, зашептала что-то, ободряя его.

В следующую минуту он вошел в меня, ошеломляюще, полностью. Я закрыла глаза и забыла, где я и кто я, отдалась ритму и темпу, кружащему мне голову, заставляющему хватать ртом воздух. Его губы на моих, его язык — мой язык, его дыхание — мое дыхание. Он шептал мне на ухо что-то непонятное, замедлял темп, потом снова ускорял, так что весь мир вращался вокруг меня, как на ярмарочной карусели. Ни верха, ни низа… Только еще чувствовать, быть на этой карусели… Воздушный шар у меня в животе становился все больше, распухал, душил меня, так что я непроизвольно начала стонать все громче. Мишель ухватил меня за плечи, приподнялся, посмотрел в глаза, мрачно, сосредоточенно. Не отводя взгляд, он открыл рот, сглотнул, ритмично двигая своим прекрасным, совершенным телом, влажным от испарины, в непрерывном ритме, пока я, к своему ужасу, непроизвольно не начала царапать пальцами матрас, и тогда у меня в низу живота произошел взрыв, прокатившийся по всему телу. Мишель рывком поднял голову, глаза у него были мутные, он крепко зажмурился, на шее обозначились жилы. Раздался протяжный стон. Его голова упала рядом с моей на подушку.

Какое-то время мы лежали, тяжело дыша. Я обвила его руками, притянула к себе. Крепко к нему прижалась. Его кожа была скользкой от пота, а сердце стучало в мою грудь.

— Фантастика, — прошептал он.

Слезы стекали с моего лица на подушку, и я не понимала почему. Меня трясло, зубы стучали не переставая, и я не могла унять слезы — они лились и лились по щекам. Все вокруг было как в тумане.

Мишель испуганно приподнялся на локте и слегка удивленно посмотрел мне в глаза. Отвел волосы с моего лица.

— Тебе больно? Я сделал тебе больно?

— Нет, — сказала я каким-то чужим голосом. — Мне не больно… Не больно…

У двери камеры лежит коробка с пиццей. Красные и зеленые полосы на белом картоне. Полицейский принес ее из города около часа назад. Его смена закончилась, так он сказал. На дежурство заступил его коллега.

Я смотрю на упаковку, где еще лежит три четверти пиццы. Съесть больше я не смогла.

Который сейчас час? Половина десятого? Они будут меня допрашивать? Или только завтра? Послезавтра? Сегодня ночью?

Борюсь с надвигающимся приступом паники. Чтобы привести мысли в порядок, попытаться сосредоточиться на чем-нибудь другом, начинаю считать. Длина камеры — три метра. Ширина — два метра, может быть, меньше. Высота? Точно два с половиной метра. Длина металлической койки, прикрученной к полу, с тонким матрасом из грубой ткани, напоминающим гимнастический мат в начальной школе? Французская длина. Меньше двух метров.

Только сейчас я начинаю понимать, как должны чувствовать себя животные в зоопарке старого образца. О чем думает тигр, без конца проходящий одни и те же круги, вырванный из своей среды и низведенный до положения объекта, выставленного на всеобщее обозрение в клетке, для безопасности запертой? Краешком глаза смотрю на коробку с пиццей. Здесь тоже бросают еду внутрь. У меня есть что есть, и вода тоже есть. У меня есть кровать. И в то же самое время у меня нет совсем ничего.

Как долго они продержали меня здесь в неизвестности? Умышленно ли это? Они хотят меня изолировать, напугать, оставить наедине со своими мыслями, так что я буду рада, если кто-то захочет со мной поговорить, и выложу все, что знаю, расскажу обо всем, что сделала?

Я открыла глаза. Снаружи сквозь дымчатые окошки каравана падал мягкий свет. Одной рукой я обнимала Мишеля, который вытянулся на кровати по диагонали, почти во всю ширину матраса. Он дышал глубоко и ровно. Я смотрела на него вблизи, в сумрачном утреннем свете. Видела закрытые глаза, ресницы, нос, который сейчас показался мне чуть великоватым. На щеках и подбородке пробивалась щетина. Моя рука непроизвольно скользнула по его груди и ниже, к волоскам у пупка, которые вели к расслабленному члену. Я прижалась губами к плечу Мишеля, обвилась вокруг него, вздохнула. Пробормотав что-то сквозь сон, он закинул на меня ногу. Я даже не пыталась вспомнить, испытывала ли когда-нибудь такое блаженство.

Моя рука нашла его шею, губы сами собой оказались у его губ. Я снова возбудилась. Он приподнял уголок рта в сонной улыбке, не просыпаясь, погладил меня по волосам и снова затих.

В дверь кто-то поскребся. Заскулил и тихонько взвизгнул. Пират.

Я осторожно выползла из кровати, чтобы открыть дверь. Бедный пес всю ночь провел на улице. Пират, виляя хвостом и тычась носом в руку, кружил вокруг меня, а я смотрела на спящего Мишеля, чтобы навсегда запечатлеть в своей памяти его образ. Потом я быстро натянула топ и юбку и, босая, пошла в дом. На улице было свежо, холоднее, чем вчера. Трава щекотала мне ноги. Солнце пряталось за густыми облаками. Самый подходящий день, чтобы валяться в постели.

Зазвонил телефон. Я поспешила в дом, Пират шел за мной по пятам.

— Алло!

— Господи, Симона, ну где ты пропадаешь? Я все утро пытаюсь до тебя дозвониться.

Конечно, это был Эрик. Его голос звучал встревоженно и раздраженно, но самым ужасным было то, что мне казалось, что я слышу этот голос впервые в жизни. Будто мне позвонил незнакомец.