Небо в Океане - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Заушицына cтр.№ 59

— Кир… — рвано, сокровенно, близко.

— Кир… — еще ближе…

— Кир… — парень резко остановился, нависая над ней сверху.

— Открой глаза, — требовательно произнес он, опаляя дыханьем покрасневшие щеки. — Открой глаза, Тина, — уже попросил, целуя её.

Легкое касание — нежное, чувственное, едва уловимое. Как июльский ветер, что невесомо щекочет кожу. Как луч заходящего солнца, что призраком скользит по телу. Как маленькая искра, что едва обжигает.

И эта искра разожгла то самое пламя, бороться с которым у нее не было сил…

И Тина подчинилась.

Кир, как в замедленной съемке, наблюдал за плавным взмахом ресниц, что, словно крылья испуганной птицы, несмело устремлялись в небо; за лихорадочным блеском синих глаз, что казались еще ярче; за её желанием, что выстрелом пронзало его насквозь.

— Чего ты хочешь, Тина?

Взгляды встретились — темные, голодные, жаждущие.

Дыханья смешались — горячие, учащенные, шумные.

Сердца остановились.

И ответы стали не важны…

«Тебя, идиот», — все же ответила ему Тина, не зная, произнесла она это вслух или просто подумала, окончательно теряя рассудок и бесповоротно растворяясь в темноте его глаз. Она хотела эту темноту, уповала на нее, отдавалась ей.

Его темнота была её светом.

— Детка, мы же договаривались, — прошептал у её губ парень, но так и не поцеловал их…

От звука бьющейся посуды, что словно гром прогремел на всю комнату, они вздрогнули оба. И оба одновременно посмотрели в сторону дверей, возле которых, собирая дрожащими руками остатки неудавшегося завтрака, сидела красная до корней волос…

— Гнида, — прошептала Тина, с расширившимися от ужаса глазами.

Лида всю ночь не могла сомкнуть глаз. И причиной тому было вовсе не радостное волнение после встречи со своим кумиром, или же радужные воспоминания об том как он «нежно» пожелал ей сладких снов. Причиной бессонницы девушки, стала хворь, что рано или поздно одолевает любое влюбленное сердце — ревность.

И ревновала Лида с полной самоотдачей — до искусанных в кровь губ, до изгрызанных под корень ногтей и до пожеванного, в порыве забвения, уголка подушки. В общем, ревность пробуждала в ней что-то животное и далеко нерациональное…

Именно поэтому, когда под утро в её помутившееся сознание постучалась «гениальная» — как она подумала — идея, Лида, не раздумывая, соскочила с кровати и умчалась на кухню готовить завтрак для своего возлюбленного.

«Эта курица уж точно ему ничего не приготовит», — злорадствовала девушка, зная о Тининой нелюбви к кулинарии.

Когда аппетитный завтрак и Лида, что выглядела не менее аппетитно в своем розовом мини, были готовы, а все преграды в виде любознательной родни остались позади, тонкая девичья ладонь с маникюром в тон платью решительно повернула ручку нужной двери, распахивая ту настежь.

Наверное, то зрелище, что вмиг разбило все хрупкие надежды о вечной любви музыканта, Лида будет помнить до конца жизни…

Первое, о чем подумала девушка, увидев почти обнаженного кумира, нависающего над её родственницей, что просто ошиблась комнатой. Вторая мысль оказалась более рациональной: «Надо было постучать!». А третья и вовсе поражала своей интеллектуальностью: «Она его невеста!»

— Детка, мы же договаривались, — раздалось насколько возбуждающим шепотом, что Лиде на миг показалось, будто это она лежит на кровати, ощущая приятную тяжесть мужского тела; будто это её руки обнимают крепкие плечи; будто это его дыханье прикасается к ней…

В висках застучало, во рту пересохло, а руки…

Руки теперь собирали обломки разбитого сердца и посуды, которую постигла та же участь.

«Не смотри на них, — повторяла про себя девушка, поспешно складывая на поднос осколки белой керамики, — не смотри».

Но не смотреть не получалось.

Громкий звук пощечины взрывом пронесся в тягостной тишине комнаты, заставив Лиду поднять глаза. И сделала она это вовремя:

— Спасибо за завтрак! — рявкнула ей Валька, что вихрем пронеслась мимо нее, пробежав прямо по острым осколкам.

— Тина, стой! — промелькнул рядом с Лидой Кир, в точности повторив подвиг Рудневой. На лице парня еще пылал след от пощечины.

— Лучше я в Пашку влюблюсь, этот неуравновешенный какой-то, — пробурчала себе под нос блондинка, брезгливо собирая окровавленные кусочки посуды. — Два сапога пара, блин!

***

«И чё у них замки на дверях не стоят?», — возмущался про себя Кир, вспоминая лихорадочный блеск синих глаз и распухшие губы, с которых едва слышно срывалось обжигающее «тебя…».

О том, сколько презрения было в этих глазах позже, а с алых губ срывалось такое же едва слышное «ненавижу», парень старался не вспоминать. Хотя, лучше пусть призирает и ненавидит, чем вот как сейчас, даже взглядом не удостоит! Будто это она всего час назад задыхалась от его поцелуев! Будто и не смотрела на него так, что все внутри переворачивалось…

— Да что, твою мать, не так?! — забывшись, воскликнул в голос Кир, по-прежнему не спуская глаз с Тины.

Музыкант действительно не мог понять, причину такого «игнора» со стороны разукрашки. Ведь им двоим было хорошо! Да она же хотела его, черт побери!

Температура в комнате моментально упала на несколько градусов ниже, а тишина стала замораживающее-тонкой, как первый лёд в ноябре, что мог в любую секунду с треском рассыпаться на тысячи колючих осколков.

Все взгляды разом устремились в сторону Кира, все кроме одного…

«Ты — моральный урод, вот что не так!» — прорычала в мыслях Руднева, но в жизни лишь жеманно отложила вилку на салфетку и, скользнув по присутствующим равнодушным взглядом (намеренно пропустив барана) грациозно поднялась со стула.

Теперь все дружно сосредоточили свое внимание на Тине.

— Спасибо, — произнесла Валентина, задвигая стульчик, — я сыта, — голос её звучал мягко и обволакивающе, хотя внутри её, казалось, все покрылось болезненными шипами.

Все так же, не смея нарушать тишину, семейство в немом изумлении проводило глазами неспешно удаляющуюся девушку. И только Кир заметил, что Тина немного прихрамывает.

«Вот же идиотка!» — выругался про себя парень, заметив кровь на белоснежной глазури напольной плитки.

— А вы… — решил, наконец, поинтересоваться Михаил Петрович, что, собственно, происходит, но был перебит своим зятем, который уже возвышался над ним.

— Где аптечка? — требовательно спросил Кир у мужчины.

— В ванной, над стиральной машинкой, — заторможено ответил дядя Миша, не забыв спросить: — У вас точно все в порядке?