Небо в Океане - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Заушицына cтр.№ 29

Я все это время в нетерпении кусала губу, маясь в догадках, что же он на этот раз напишет.

— Вот, — протянули мне вышеупомянутый снимок, и я немедля перевернула его, вчитываясь в строки, выведенные знакомым аккуратным почерком:

И Демон видел… На мгновенье

Неизъяснимое волненье

В себе почувствовал он вдруг.

Немой души его пустыню

Наполнил благодатный звук…

— «Демон», — еле слышно прошептала я, узнав в этих строчках одну из своих любимых поэм Лермонтова.

Папа очень ценил творчество этого писателя, и у нас дома хранилась целая коллекция его книг. Как-то раз, в девятом классе, моя подружка Иришка пришла ко мне в гости и предложила погадать на книжке, схватив первое, что попалось под руку. По иронии судьбы это был томик с произведениями Лермонтова…

— Все очень просто! — напустив показной серьезности, объясняла Иришка. — Мысленно задаешь вопрос и, крепко зажмурившись, открываешь книгу тыкая в нее пальцем наугад, — подружка сразу же воплотила это действие в жизнь. — Какая строчка выпадет, то и будет предсказанием!

Мы обе с интересом уставились на Иришкино «предсказание», это были строки из «Мцыри»:

Однажды русский генерал

Из гор к Тифлису проезжал…

— Тьфу ты! Бред какой-то, — презрительно фыркнула подруга и протянула мне книгу: — На, может, у тебя что-то нормальное выпадет.

Я молча приняла томик, четко выполнив все Иркины инструкции.

— Что там у нас, — протянула подруга и зачитала вслух строки из «Демона»:

Его коварною мечтою

Лукавый Демон возмущал:

Он в мыслях, под ночною тьмою,

Уста невесты целовал.

— А что ты спрашивала? — поинтересовалась Иришка.

— Что меня ждет, — отстраненно отозвалась я, все еще вчитываясь в строки произведения и пытаясь отыскать там скрытый смысл.

— Надо взять другую книгу! — решительно изрекла подруга. — В этой бред какой-то попадается.

В тот год Иришкиного отца-военного неожиданно повысили в звании, и они всей семьей уехали на юг. Подругу я больше не видела. И о нашем неудавшемся гадании успела позабыть…

— Знал, что ты узнаешь, — хмыкнул парень, который в это время бесцеремонно перебирал фотки, забирая себе самые лучшие кадры.

— Эй! Я их себе хотела оставить! — тут же возмутилась я, позабыв о цитате.

— Не будь жадиной! — с довольной улыбкой заявил Сашка, запихивая мои снимки в карман.

— Ах, так! — разозлилась я и пустилась в сторону дома, крикнув на ходу: — Прощай, Александр!

— До свидания, Маргарита! — донеслось смешливое мне в спину. — До свидания!

***

Пока Рита стояла на краю набережной, борясь с демонами прошлого, Лекс этих самых демонов лелеял и оберегал…

Ему все-таки удалось уснуть этой ночью и даже проспать без навязчивых сновидений (в последнее время они участились) почти три часа. Он и сам не знал, отчего так резко проснулся. В душе было только одно желание — поскорее увидеть море. И он легко поддался ему, и, как выяснилось позже, не зря.

Хрупкая девичья фигурка с длинными развевающимися волосами, в которых уже успело запутаться восходящее солнце, сразу же зацепила его взгляд.

«Рита…» — отозвалось болью в сердце.

Лекс так и застыл, не решаясь встать из-за барной стойки, за которой он сидел, ожидая утренний кофе. А сонный бариста (в тайне проклинающий раннего клиента) не слишком спешил с подачей напитка.

— Сделайте два с собой, — небрежно бросил Лекс и все-таки поднялся, останавливаясь у самого края плетеного навеса, под которым ютилось небольшое кафе.

Рита стояла не шелохнувшись, лишь темные волосы невесомой вуалью оплетали горделивую и изящную спину, делая её похожей на одну из статуй знаменитого скульптора девятнадцатого века — Рафаэля Монти.

Только вот Маргарита, в отличии от других изваяний, что были выполнены из бездушного камня, застывшего в своем безразличии на века, была сделана изо льда. А лёд имел интересное свойство превращаться в воду. Живую и подвижную. И Саша прекрасно знал это, ведь однажды ему уже удалось растопить ту, которую он сначала принял за камень. За очередную красивую статуэтку, с которой можно было поиграть и выбросить. Ибо камни ничего не чувствуют, верно? Он и сам это прекрасно знал не понаслышке…

***

Белобрысый медленно брел по улице, проклиная про себя безмозглых девиц и их ненормальных папаш.

Вчера вечером, отыграв очередное уличное представление, к Лексу на шею начала вешаться хорошенькая блондиночка, беззастенчиво предлагая ему себя. А Марков не привык отказывался от таких предложений.

В общем, все было хорошо. И под утро Лекс сладко уснул, обнимая стройное обнаженное тело, но почти сразу проснулся от благого мата, что сотрясал всю комнату.

— Лена! Я не понял, что это? — орал здоровенный мужик с седыми усами и блестящей лысиной. — Какого этот *запрещено цензурой* лежит в твоей постели?

— Эй-эй-эй! Полегче с обращеньями, дядя! — возмутился сонный Марков. — Я, как вы успели заметить, нормальной ориентации! — парень красноречиво указал на обнаженную девушку рядом.

Глаза у лысого налились кровью и он, выплюнув очередное ругательство, бросился на щенка, что посмел опорочить честь его единственной и боготворимой дочери.

Лекс, конечно, любил драться, хоть в последнее время он делал это все реже и реже, но огромная фигура разъяренного мужика, которая мчалась прямиком на него, желания помахать кулаками не вызывала. Поэтому, ловко соскочив с постели и собрав в охапку все свои вещи, парень в два прыжка оказался возле балконной двери и, преодолев последний рубеж, сиганул с балкона.

Благо, девица жила на первом этаже и лететь до земли ему пришлось недолго.

— Ох! — то ли испуганно, то ли восхищенно воскликнули бабушки, что с самого утра куковали у подъезда, узрев обнаженного парня.

— Это от Пеньковых такой выпрыгнул? — спросила старушка в белой панаме.

— А от кого ж еще? — презрительно ответила её подруга. — Ну, этот хоть ловкий, не то, что остальные.

- Я тебя найду, урод! — донеслось гневное с балкона, но парня уже поблизости не было. Одевшись, он поспешил скрыться между тесными улочками южного городка.

Лекс поморщился, в очередной раз наступив на что-то острое.

— Чтоб ты *запрещено цензурой*, папаша! — от души пожелал он усатому мужику, по вине которого потерял свою единственную пару обуви.

Так проклиная всех на свете, парень не заметил, как очутился на залитой восходящим солнцем набережной.