Зачарованные тайной - читать онлайн книгу. Автор: Александра Давид-Неэль cтр.№ 12

Дама не удосужилась ему возразить.

Из соседней комнаты, куда я еще не заходила, послышался страшный шум.

Маленький мальчик хныкал, кричал и топал ногами. Женщина, видимо мать, пыталась успокоить его, сюсюкая:

— Помолчи, Зи-Зи. Смотри, какая миленькая чашечка, а в ней горячее молочко для Зи-Зи… Пей скорее и пойдешь баиньки. Баиньки, — повторила мамаша нараспев. — Баиньки с маленьким мишкой.

Дама выразила досаду:

— Неужели нельзя держать ребенка в другой комнате, когда члены общества собираются для духовного общения, — сухо произнесла она.

Секретарь встал и вышел. Вскоре мы услышали, как он бранит малыша и отчитывает мамашу.

«Духовное общение» между нами не представлялось мне настолько удачным, чтобы пробудить у меня интерес.

Я извинилась, сославшись на дорожную усталость, и удалилась к себе.

В моей комнате можно было обходиться без освещения — хватало уличных фонарей и огней кафе, расположенных напротив. Бульвар являл собой оживленное и не слишком назидательное зрелище. По мостовой расхаживали поджидавшие клиентов девицы, останавливаясь возле террас ресторанов и делая едва уловимые призывные жесты, которые тоже могли дать пищу для размышления. Неужели наши древние предки спустились с Луны, чтобы пасть так низко? — спрашивала я себя.

Я так и не уехала из квартиры четы Журданов, Маленькая женщина была самым восхитительно глупым созданием на свете; она сразу же завоевала мою симпатию. Любовь, которую она питала к мужу, не знала границ и проявлялась самым причудливым образом.

«У Эдмона способности, — поведала мне пигалица, как только я приехала. — Временами он сидит в кресле не двигаясь и его ногти зеленеют».

«О! Сколько же всего у него в голове! — сказала она в другой раз. — Чувствуется, что от его головы исходят духовные вибрации. Ясновидящий наверняка мог бы их увидеть, так как они светятся в воздухе вокруг него».

Я не принадлежала к числу «ясновидящих» и замечала лишь неестественно обширную, несмотря на его тридцать два года, лысину. В то время как муж писал возвышенные статьи об оккультизме для различных журналов, посвященных тайным наукам, жена, вероятно в надежде уловить эти незримые волны, неустанно целовала его гладкую, похожую на страусиное яйцо голову, венчавшую тощую фигуру.

Пока длились подобные проявления любви, стряпня, которую пигалица, исполнявшая также обязанности кухарки, оставляла на газовой плите, постепенно превращалась в горелые ошметки. Свидетельствующий об этом запах просачивался под двери комнат, и, как только их открывали, сероватый дым, проникавший из кухни в прихожую, клубился кольцами вокруг наделенного особыми «способностями» секретаря.

В такие моменты я надевала шляпу и шла завтракать в ближайший ресторан. Обсуждать что-то с маленькой дамой было бесполезно.

Иногда по вечерам собирались трое-четверо членов общества. Они читали «Бхагавадгиту» по двуязычному изданию, где текст на санскрите, переданный латинским шрифтом, соседствовал с французским переводом на параллельной странице, выполненным Бюрнуфом ^[27].

Эти простаки, забывавшие, что порядок слов, из которых состоит фраза, неодинаков в различных языках, бездумно соотносили первое слово французской фразы с первым словом санскритской, из-за чего возникали в высшей степени комичные языковые конструкции.

Я попыталась вставить несколько осторожных замечаний, но тотчас же столкнулась с таким сопротивлением, что больше не заикалась об этом. По ходу чтения госпожа Дежан продолжала рассуждать о вибрирующих звуках санскритских слогов. Среди членов «вечной» ложи (официально она именовалась «анандой» ^[28]) вообще много говорили о вибрациях. Широко раскрывая свой клюв хищной птицы, дама издавала поочередно гортанные и пронзительные звуки. Сначала некоторые из собратьев по оккультным наукам пытались копировать ее интонации, но вскоре сдались и молча слушали, как она в одиночку продолжает свои вокальные экзерсисы.

Порой после чтения или музицирования, поводом для которого служила все та же «Бхагавадгита», секретарь объявлял сеанс медитации. Он опускался в старое кресло и замирал с закрытыми глазами. Другие, менее удобно устроившись на обычных стульях, прикладывали похвальные усилия для того, чтобы оставаться столь же неподвижными, но это им плохо удавалось. Вокруг слышались шарканье ног по натертому полу, скрип стульев и с трудом сдерживаемый кашель. Сеанс тянулся долго и затягивался далеко за полночь. Внезапно секретарь громко хлопал в ладоши. Присутствующие вздрагивали.

«Достаточно! — выпаливал Журдан. — Возвращайтесь!»

Впоследствии я узнала, что этот категоричный приказ не предписывал каждому, кто его получал, отправляться в свои обиталища. Речь шла о возврате более сложного порядка. Во время сеанса неподвижности и сосредоточения души членов этого небольшого кружка якобы частично отделялись от своих телесных оболочек, чтобы приблизиться к другим планам бытия. При такой игре можно погибнуть, считают — причем не совсем безосновательно — индийские йогины. Члены ложи «ананда» смутно осознавали эту опасность, и, поскольку никто из них не стремился к самоубийству, секретарь, руководивший занятием, заканчивал его в тот миг, когда, по его мнению, оно приближалось к критической точке.

Опасения Журдана, как я уверена, были излишними: его собратьям, ерзавшим на стульях, отнюдь не грозил полет в иные сферы. Когда они вставали, их лица скорее выглядели заспанными.

Посетители тихо обменивались пожеланиями «спокойной ночи» и с важным, невозмутимо-благочестивым видом спускались вниз, освещая себе путь карманными фонариками.

Иногда после таких сборищ Журдан, вместо того чтобы отправиться в супружескую спальню, предлагал нам ночную прогулку.

«Давайте ускорим возврат нашей праны ^[29] в наши физические тела», — говорил он.

И вот мы втроем — он, его жена и я — принимались бродить по уснувшему Парижу. После возвращения, примерно в три-четыре часа утра, он приказывал супруге:

«Леонтина, свари нам кофе покрепче».