Волшебный корабль - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 198

— Полное имя? — спросил он небрежно.

…Вот она, мелочь, способная загубить что угодно. Некоторым образом Альтия никогда не загадывала, как станет выкручиваться, когда настанет этот миг. Что ж… Рекомендация должна быть выписана на ее имя, на ее настоящее имя, иначе грош ей цена. И она тихо сказала:

— Альтия Вестрит.

— Так это девчоночье имя, — удивился капитан, начиная выписывать буковки.

— Так точно, кэп, — еще тише проговорила она.

— Во имя Са! Какого хрена понадобилось твоим предкам навешивать на тебя девчоночье имя? — поинтересовался он праздно, начиная трудиться над словом «Вестрит».

— Должно быть, кэп, оно им понравилось, — ответила она. Она не отрывала глаз от его пальцев, аккуратно вдавливавших в кожу букву за буквой. Вот она, рекомендация. То, что должно ей помочь вынудить Кайла сдержать клятву и отдать ей корабль… Рука капитана сперва замедлила движение, потом вовсе остановилась. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. На лбу обозначилась морщина.

— Вестрит, — протянул он. — Это же купцы из старинной семьи?

У нее вдруг пересохло во рту.

— Так точ… — начала было она, но капитан прервал ее взмахом руки. И обратился к старпому:

— Вестритам принадлежал тот корабль… как его? Ну, живой корабль?

Старпом пожал плечами, и капитан Зихель вновь повернулся к ней:

— Как называется ваш корабль?

— «Проказница», — ответила Альтия тихо. Помимо ее собственной воли в голосе прозвенела гордость.

— И, помнится, капитанская дочка работала на палубе вместе с командой, — медленно проговорил Зихель. Его взгляд сделался жестким: — Эта девчонка был… была ты?

Прозвучало, как обвинение. Альтия выпрямилась:

— Так точно, кэп!

Он с отвращением отбросил писало. И рявкнул на старпома:

— Живо убери ее с моего корабля!

— Я уйду, господин капитан. Но мне нужна эта рекомендация, — сказала Альтия, глядя на приближающегося старпома. Она намерена была стоять до конца. Она не собиралась срамиться бегством.

— Никакой рекомендации с именем моего корабля ты от меня не получишь! — фыркнул капитан. — Хочешь, чтобы я стал посмешищем всего торгового флота? То-то смеху будет — у Зихеля целый сезон плавала на борту женщина, а он и понятия не имел! Да тебя за такое вранье вообще всей платы надо бы лишить! Чего теперь удивляться, что нас змеи чуть не сожрали! Никогда прежде ничего подобного не было! Я-то удивлялся — а теперь ясно, как же иначе, с бабой-то на борту! Хорошо еще, вообще живы вернулись… несмотря на тебя. Живо убери ее отсюда! — рявкнул он на старпома, который, судя по выражению лица, вполне разделял мнение капитана.

— Дай мне рекомендацию, — взмолилась Альтия в полном отчаянии. И попыталась схватить, но капитан первым сгреб кожаный ярлычок, не силой же у него отбирать. — Пожалуйста! — повторила она, но старпом уже сцапал ее за руку.

— Вон отсюда и прочь с моего корабля! — прорычал капитан. — Да спасибо скажи, что еще время даю тебе собрать барахло! А не соберешь живо — велю просто так выкинуть на причал! Ах ты сучка лживая, потаскушка! Со сколькими матросами ты перетрахалась, чтобы они секрет твой хранили? — бросил он уже ей в спину. Старпом тащил ее к двери.

«Ни с одним! — хотела выкрикнуть она гневно. — Ни с одним!»

…Но ведь она переспала-таки с Брэшеном, и, хотя никого это не касалось, это превратило бы в ложь ее возмущенный протест. И она смогла только выдавить:

— Это несправедливо!

— Справедливее, чем твое вранье! — проревел капитан.

Старпом вышвырнул Альтию за порог.

— Собирай шмотки — и выкатывайся! — прохрипел он сдавленным от ярости голосом. — И если хоть полсплетни поползет по Свечному — сам тебя разыщу, тогда и узнаешь, как мы поступаем с лживыми потаскушками!

И пихнул ее вперед так, что Альтия едва не растянулась на палубе. Она кое-как удержала равновесие и услышала за спиной резкий хлопок закрывшейся двери. Альтия обернулась и какое-то мгновение смотрела на эту дверь, качаясь от ярости, унижения и несправедливости. Ей казалось, это происходило не на самом деле. И не с нею. Месяцы страшнейшей работы — и ради чего? Ради пригоршни монет (жалованье у юнги было не ахти какое)? Альтия с радостью отдала бы и этот так называемый заработок, и вообще все, чем располагала, — за тот самый кусочек кожи, который, вне всякого сомнения, капитан уже резал на мелкие части.

Медленно повернувшись, Альтия заметила смотревшего на нее Риллера. Старый моряк вопросительно поднял бровь.

— Выкинули с корабля, — пояснила она коротко. Это была правда, и к тому же не вынуждавшая пускаться в долгие объяснения.

— За что? — спросил матрос, идя следом за нею в форпик, куда она направлялась за своими убогими вещичками. Альтия лишь передернула плечами и мотнула головой:

— Не хочу об этом говорить, — буркнула она грубо. Оставалось только надеяться, что прозвучало это как неучтивость рассерженного юнца… а не как слезное негодование женщины, воистину близкой к истерике. «Держись, держись, держись!» — повторяла она себе, в последний раз спускаясь в душное и неуютное помещение, которое всю зиму было ей домом.

Собрать пожитки и побросать их в морскую кису было делом минутным… Альтия закинула кису на плечо и ушла с корабля. Ступив же на причал, она новыми глазами огляделась вокруг… Свечной. Весьма пакостное местечко для того, кто оказался здесь с горсткой денег и кисой на плече…

Прохожий повернул голову и несколько странно на него покосился. Брэшен тоже глянул на него, потом отвел взгляд. Он, оказывается, топал по улице с самой что ни есть дурацкой улыбкой на физиономии. Ну и плевать. Он имел право улыбаться. Он гордился ею. Она стояла на палубе «Жнеца» как самый настоящий юнга, битый морем и жизнью и обретший определенную крутость. Этак небрежно приняла его приглашение… И шапочка у нее на голове сидела с должной лихостью. Плавание, которое, как он ожидал, должно было прикончить ее, на самом деле помогло ей… выздороветь. Заново обрести нечто, вышибленное, как он полагал, Кайлом, когда он заделался капитаном «Проказницы». Недостаток именно этого качества и делал ее в последних двух плаваниях такой невыносимой. Ее привычное нахальство тогда сменилось стервозностью, ее чувство честной игры — мстительностью. А в день, когда умер ее отец, он уж было решил, что прежняя Альтия умерла навсегда. И надежда на ее воскрешение затеплилась у него только в тот день на Тощих островах, когда она начала свежевать котиков. Что-то в ней переменилось тогда. И начавшаяся перемена потом только становилась заметнее — точно так же, как сама она становилась сильней и выносливей. А в ту ночь в недоброй памяти Закоулке, когда она пришла к нему, — вот тогда он полностью осознал, что перед ним во всей красе была прежняя Альтия.

И еще он понял, до какой степени ему ее не хватало все это время…