Малая земля - читать онлайн книгу. Автор: Олег Таругин cтр.№ 48

Вполне возможно, старлей и сам справился бы ничуть не хуже, но кто тогда поведет отряд? Он единственный, кто тут уже бывал, причем дважды — сначала двигаясь со сводной бригадой к Мысхако, затем — возвращаясь обратно вместе с разведчиками. Ну, не считая Левчука с Аникеевым, понятно. Но старые товарищи сейчас на Малой земле, и потому лучше него никто местности не знает…

Сверившись с картой, Степан удовлетворенно кивнул. Все, практически дошли. Еще километра два, максимум три — и они на месте. С квадратом он вроде бы тоже ничего не напутал, выведя отряд в одну из точек, где их должна поджидать группа прикрытия. Теоретически, понятно, поджидать. Если Кузьмин не получил последнюю радиограмму, никакой помощи не будет. Поскольку вовсе не факт, что она дошла: Прохоров мог нарваться на немцев, подорваться на случайной мине — да просто не суметь выйти в эфир из-за чисто технических проблем с радиостанцией! И тогда выбираться придется своими силами, заново отыскивая подходящее «окошко» для перехода вражеских позиций: то, через которое они просочились сюда, наверняка уже давным-давно закрылось…

Едва слышно захрустела под подошвами схваченная легким морозцем перепревшая прошлогодняя листва, зашуршали мелкие камешки:

— Не шугайся, командир, я это.

— С чего б мне шутаться, Коля? — неожиданное появление снайпера старлея не насторожило. Захлопнув планшет, Степан зафиксировал клапан ремешком, перекинул офицерскую сумку за спину. Взглянув на товарища, нахмурился: как правило не лезущий за словом в карман балагур Ивченко выглядел каким-то излишне серьезным. — Чего случилось? Выкладывай!

— Да не знаю, как и сказать, командир… — отчего-то смутился ефрейтор, отведя взгляд.

— Как есть, так и выкладывай!

Тяжело вздохнув, Николай кивнул:

— Слушаюсь. Только это… можно, я сначала одну историю расскажу?

— Валяй. Только быстро, буквально в двух словах. Времени нет.

— Понял. Короче, в Крыму дело было, когданас туда из-под Одессы перебросили. Вышел я на охоту, замаскировался как следует, жду. Час, другой, третий. Уж и задубел весь — не лето, чай, декабрь на дворе. И ведь даже не пошевелишься, до фрицев от силы метров с триста. Вмиг засекут, дадут с пулемета проверки ради, и придется сматываться, а я эту позицию пару дней подбирал, чтобы и окопы ихние как на ладони были, и блиндаж, где командир местный обитается…

Старший лейтенант досадливо мотнул головой:

— Коля, все это, конечно, очень интересно и познавательно, но я же просил покороче!

— Виноват, — стушевался тот, автоматически пробежав кончиками пальцев по зарубкам на прикладе снайперской винтовки — Степан и раньше замечал, что Ивченко так делал, когда говорил о чем-то серьезном. — Ну, если уж вовсе коротко, дождался я того фрица, ради которого столько часов мерз. Вышел он из блиндажа, потянулся — выспался, значит. И, главное, погоны во всей красе видны, хорошие такие погоны, витые. То ли майор, то ли даже цельный полковник. Ну, прицелился я, чтобы прямехонько в лобешник пулю всадить. Пожелать, значится, доброго утречка. Уж и слабину на спусковом крючке выбрал, буквально пару миллиметров дожать осталось. А выстрелить не могу! Вот, хотите верьте, тарщ старший лейтенант, хотите не верьте, а никак не могу! Палец не слушается! И чувство такое странное накатило — разумом понимаю, что если сейчас не стрельну, уйдет, гад, и еще неизвестно, сумею ли я на эту позицию вернуться. Но одновременно словно бы точно знаю, что ежели завалю его, и самому мне никак не жить! Вот ей-ей, командир, все так и было!

Решивший больше не перебивать ефрейтора, морпех молча слушал. Уже начиная догадываться, к чему все это. И эта догадка Степану сильно не нравилась. Можно даже сказать, катастрофически не нравилась.

Ободренный молчанием старлея, снайпер продолжил, стремясь поскорее завершить рассказ:

— Ну, убрал я, значится, палец со спуска, да лежу, ветошкой прикидываюсь. Даже дышу через раз. А секунд через пять камушки под сапогами захрустели, да фрицы мимо прошли. Пятеро. Сначала подумал, патруль, а после понял, что разведка это ихняя возвращалась. В камуфляжных накидках все, с автоматами. Метрах в пяти от моей позиции протопали, а ничего не заметили. А стрельнул бы я… ну, тут уж все понятно. С одной винтовкой да парой гранат от пятерых никак не отбиться. Вот такая история, тарщ командир…

— Давно почуял? — не стал тратить лишних слов Степан.

— Верите мне, значит? — заметно расслабился Николай, незаметно, как ему казалось, выдохнув.

— Верю, сам такое испытывал, — слегка приврал Алексеев. — Опытные люди это чуйкой называют. Предчувствие опасности, другими словами. Так давно?

— Нет, буквально только что. Как вы отряд остановили да карту достали, так на меня и накатило. Нельзя нам дальше, смерть там. Словно в прицел кто разглядывает.

— Понятно. Добро, Коля, я тебя услышал и понял. Возвращайся к Мелевичу, пусть незаметно пулеметную позицию подберет, а я бойцов предупрежу. Вперед пока соваться не станем, осмотримся. Если тут и на самом деле есть кто, пусть думают, что мы привал устроили. Кстати, а с фрицем-то тем что? Ну, которого ты выпасал? Так и ушел?

— А вот хрен ему, — зло ухмыльнулся ефрейтор, закаменев лицом. — Я на принцип пошел, даже с места не двинулся. Дождался, пока те фрицы до своих дотопают — а он их встречать вышел, видать, хотел поскорее доклад выслушать. Даже из окопа вылез. Там его и снял. И еще двоих из разведчиков следом отправил. Потом, правда, полдня от преследования уходил, но к своим целехоньким вернулся.

— Ладушки, давай к танкисту. Заодно прикинь, откуда тебе работать удобнее будет, местечко подбери, без снайпера нам не справиться. Если что, сразу себя не выдавай, ты наш главный козырь. Выжди, осмотрись, определись с целями. Мы пока постараемся время чуток потянуть. Ну, да не мне тебя учить. Только возвращайся спокойно, как сюда шел, иначе заподозрят. Задача понятна?

— Так точно, тарщ старший лейтенант, не подведу! Только вы тоже на открытом месте не светитесь шибко. Глядишь, и у них тоже свой снайпер имеется. Наверняка даже. Любой командир для нашего брата основная цель, сами знаете.

Не сдержавшись, морпех фыркнул:

— А где ты тут командира группы советских разведчиков видишь? — Алексеев шутливо одернул кастрированную шинель. — Как по мне, просто какой-то оборванец в не пойми какой одежке, немецкой каске и с немецким же автоматом. Вот углядишь ты меня в свою оптику — что подумаешь?

— Н…не знаю, — стушевался не ожидавший подобного вопроса снайпер. — Ежели выше пояса — так вроде чистый фашист, румыны ж тоже фрицевские каски носят, а вот ежели ниже… я б задумался. Хотя все одно бы стрельнул. По совокупности внешних признаков, так сказать.

— Так это ты, Коля, а на меня вражеский снайпер глядеть станет! И в первый момент уж точно валить не станет. Все, дуй к Толяну, время теряем!

Дождавшись, пока Ивченко уйдет, Степан двинулся к наслаждающимся короткой передышкой бойцам. Самое смешное, теперь он и сам едва ли не физически ощущал чужой взгляд — как и сказал снайпер, будто бы кто-то рассматривает его в прицел. Конечно, это можно объяснить и банальной внушаемостью с прочей впечатлительностью (которых раньше Степан за собой как-то и не замечал), но ощущение — пипец, какое неприятное. Словно бы вдоль спины тянет ледяным холодком, от которого кожа покрывается мелкими, противными мурашками. Да и под ложечкой тоже как-то неспокойно…