Секция плавания для пьющих в одиночестве - читать онлайн книгу. Автор: Саша Карин cтр.№ 24

Ей бы и правда хотелось, чтобы кто-нибудь приехал; кто-нибудь, кто бы смотрел вместе с ней из окна, держа на коленях раскрытую книгу, кто-нибудь, кто бы мог ненавязчиво побыть с ней рядом и напомнить ей, что она еще молода и жива. Но отца и мать она видеть не хотела, да и вряд ли они решат неожиданно приехать на этих выходных — на неделе отец ничего не сказал о своих планах.

В последнее время оставаться одной Лизе было особенно тяжело. Может быть, Молохов это чувствовал, потому что в последнее время смущал ее больше обычного, постоянно навязывая свое общество. Лиза мирилась с его присутствием, но она боялась слухов, которые наверняка будут ходить у нее за спиной. Все эти толстые женщины в халатах, с большими ногами в нелепых колготках, — у них всегда находилось какое-то уродство вроде ячменя под глазом, или усов, или бородавок, проросших черным волосом, — эти пошлые, любопытные женщины жили в санатории сменами, иногда возвращаясь в деревню у подножия холма, к скучным семьям. О чем они думают, о чем сплетничают там, внизу, в своей деревне?

Ей хотелось, чтобы приехал кто-нибудь извне, из «реального мира». Лиза подумала, что было бы хорошо, если бы приехал Мара. Но имеет ли она право просить его об этом? Позвать его было бы равноценно признанию слабости, маленькому поражению в ее борьбе, однозначным шагом назад. Это бы означало, что она нуждается в помощи. Хотя она действительно в ней нуждалась.

Лиза положила книгу на поручень кресла и взяла в руки смартфон. Когда она открыла диалог, он как раз писал ей сообщение. Так иногда бывает, когда настроения двух людей неожиданно совпадают — оба в эту минуту думали об одном и том же. Может быть, их желания так странно проявились в этот первый снежный день. Или было между ними все же что-то большее, о чем невозможно было больше молчать.

Мара, 16 ноября в 12:40:

Несколько дней думал о тебе и ничего не мог с этим поделать. Я хочу тебя увидеть. Понимаю, что мы знакомы всего ничего, но я не могу выкинуть тебя из головы. Я не могу уснуть, пока не замучаю себя, пытаясь тебя представить. Я уже давно никуда не выезжал, но сейчас мне тяжело оставаться дома. Я боюсь, что сорвусь и снова поеду к реке.

Лиза, 16 ноября в 12:42:

Приезжай вместо этого ко мне. Только что я тоже думала о тебе! Ты не прав, мы знакомы уже больше года, просто забыли об этом. Кажется, я тоже хочу тебя видеть. Очень. Чем раньше ты сможешь приехать, тем лучше. Думаю, проще всего добраться на электричке, но точно сказать не могу, поэтому, если не передумаешь, выезжай завтра утром первым поездом.

Она отправила ему адрес санатория. Потом задумалась на мгновение и дописала:

Приезжай, Мара. Тогда мы сможем провести целый день вместе. И ты сможешь меня нарисовать.

Мара, 16 ноября в 12:43:

Я приеду. Я сам хотел попросить тебя об этом.

Лиза, 16 ноября в 12:43:

Буду тебя ждать. Не стесняйся писать мне, если заблудишься.

Он начал писать длинное сообщение, но стер его и отправил только:

Мара, 16 ноября в 12:47:

Ок.

Лиза сняла очки и потерла пальцами влажные от неожиданных слез глаза. Она поднялась и пошла, как во сне, по коридору, забыв про оставленную на поручне книгу. Ей хотелось быстрее выйти во двор, пойти по чистому, еще не оскверненному старушечьими шагами снегу, чтобы ускорить течение времени и поскорее прикончить этот день.

~ ~ ~

Лиза спустилась по лестнице, так сильно ей не хотелось ждать лифт. В холле первого этажа она столкнулась с мужчиной средних лет в сопровождении двух крепких санитарок с засученными по локти рукавами халатов, с большими волосатыми руками. Мужчина, вероятно, только приехал, он явно был с улицы: на плечах его плаща таял снег, но он казался слишком погруженным в свои мысли, чтобы отряхнуться. Трое шли в сторону лифтов. Санитарки, как обычно, были тупыми и бесстрастными, а мужчина двигался неуверенно, и лицо его было задумчиво и хмуро, на лбу отчетливо проступала одна длинная и неестественно ровная морщина. Лиза инстинктивно прижалась к стене, освобождая им путь; она уже видела подобные печальные процессии раньше: в санатории, переполненном стариками, нередко объявлялись дети или внуки пациентов — они забирали своих стариков, чтобы уговорить их пойти под воду. Многие соглашались на эвтаназию добровольно, были те, кто упирался, и тогда стариков приходилось терпеть до их естественной кончины; но как правило, старики желали уйти под воду в окружении родных, и тогда-то за ними приезжали их дети.

Лиза пропустила мужчину и санитарок вперед. Это столкновение несколько подпортило ей настроение, и, может быть, поэтому, выйдя во двор, покрытый девственным снегом, Лиза застыла на ступеньках. Она подумала, что в этот раз приехать могли за стариком с ее этажа… Она дернула головой, как будто в попытке отбросить дурные мысли, и пошла по дороге, ведущей к аллее.

Лиза попыталась представить себе приезд Мары и одновременно представляла смерть старика; она решила, что непременно встретит гостя завтра у ворот, чтобы его точно пустили внутрь. Проходя под деревьями, она закрыла глаза; ей мерещилось, как Мара появляется издалека, поднимается на холм как раз в тот момент, когда эти ворота будут широко открыты, чтобы выехала «Газель», в которую будет погружено складное кресло старика с ее этажа. Но даже в это горько-приятное, волнующее видение вторгсся брат Ваня: он стоял неподвижно в кустах рябин у декоративного озерца и наблюдал за Лизой.

От этого видения у нее закружилась голова. Она открыла глаза и замерла в конце тропинки, удержавшись за спинку холодной скамейки, чтобы не упасть. В тихую воду пруда медленно опускался снег.

~ ~ ~

Внезапно и просто все было решено. Тем же вечером Мара уже собирался в дорогу.

Он пересчитал деньги: того, что оставалось с подработки у школьного приятеля, вполне хватало на билеты туда и обратно и, возможно, еще на такси от станции. Но проверив по карте расстояние от станции до санатория, Мара решил, что три километра сможет пройти и пешком, а часть денег лучше потратит на бутылку вина — ему хотелось сделать Лизе подарок. Она же писала, что предпочитает красное?

Поздно вечером Мара вышел из дома. В супермаркете перед закрытием Мара долго расхаживал по рядам, разглядывая полки с дешевым спиртным и подсчитывая в уме, что он может себе позволить. За пять минут до одиннадцати Мара уже отчаялся подобрать что-нибудь хорошее и решился взять хотя бы литровый бумажный пакет «Чиосана» по скидке и пачку дешевых сигарет.

Несколько раз он, как школьник, проходил мимо стенда с презервативами. Продавщица с неприятной ухмылкой следила за ним. Мара притворился, что выбирает шоколадный батончик.

Позади него в очереди стоял высокий неестественно худой мужчина в плаще и в широкополой шляпе. Казалось, у него не было плеч. Украдкой Мара следил за его отражением в выпуклом зеркале над кассой, и ему показалось, что густая борода мужчины шевелилась наподобие осьминожьих щупалец. Мара вспотел от страха. Кассирша спросила у него паспорт, и Мара долго раскрывал его дрожащими руками.