— Это еще что за ответ? — сказал Сайкс. —
Куда ты идешь?
— Говорю — недалеко.
— А я спрашиваю: куда? — закричал Сайкс. — Ты
меня слышишь?
— Не знаю куда, — ответила девушка.
— Ну, так я знаю, — сказал Сайкс, не столько
потому, что у него были веские причины не пускать ее, если бы она вздумала
куда-нибудь пойти, сколько из упрямства, — Никуда!.. Сядь!
— Мне нездоровится. Я тебе уже говорила, —
возразила девушка. — Я хочу подышать свежим воздухом.
— Высунь голову в окно, — ответил Сайкс.
— Мне этого мало, — сказала девушка. — Мне
нужно подышать воздухом на улице.
— Обойдешься! — ответил Сайкс.
С этими словами он встал, запер дверь, вынул ключ и, сорвав
у нее с головы шляпку, забросил ее на старый шкаф.
— Вот так, — сказал грабитель. — Теперь сиди
смирно там, где сидела, слышишь?
— Шляпа-то меня не удержит, — сильно побледнев,
сказала девушка. — Что с тобой, Билл? Да знаешь ли ты, что ты делаешь?
— Знаю ли я… О! — воскликнул Сайкс, поворачиваясь
к Феджину. — Смотрите, она свихнулась, иначе она бы не посмела так со мной
говорить.
— Ты меня доведешь до какого-нибудь отчаянного поступка, —
пробормотала девушка, прижимая обе руки к груди, словно стараясь удержаться от
бурного взрыва. — Отпусти, слышишь… сию же минуту… сию же секунду!
— Нет, — сказал Сайкс.
— Феджин, скажите ему, чтобы он меня отпустил. Пусть
лучше отпустит. Для него же будет лучше. Слышишь ты меня? — топнув ногой,
крикнула Нэнси.
— Слышу ли? — повторил Сайкс, поворачиваясь на
стуле лицом к ней. — Если я еще минуту буду тебя слышать, собака вцепится
тебе в горло так, что выдерет из глотки этот крикливый голос. Что это на тебя
нашло, дрянь ты этакая?! Что на тебя нашло?
— Пусти меня, — очень настойчиво сказала девушка
и, усевшись на пол перед дверью, добавила: — Билл, пусти меня! Ты не знаешь,
что ты делаешь. Не знаешь… Только на один час… Пусти!.. Пусти…
— Пусть меня режут на куски, — воскликнул Сайкс,
грубо схватив ее за плечо, — если у этой девки не буйное помешательство!
Встань!
— Не встану, пока ты меня не пустишь… пока не пустишь…
ни за что… ни за что!.. — завизжала девушка.
С минуту Сайкс смотрел на нее, подстерегая удобный момент,
потом, внезапно скрутив ей руки, потащил ее, невзирая на сопротивление, в
маленькую смежную комнату, где швырнул на стул, а сам уселся рядом на скамью,
продолжая держать ее. Она то вырывалась, то умоляла, пока не пробило
двенадцать, тогда, устав и выбившись из сил, она перестала настаивать на своем.
Бросив ей предостережение, скрепленное многочисленными ругательствами, не
пытаться больше выйти сегодня из дому, Сайкс предоставил ей успокаиваться на
досуге и вернулся к Феджину.
— Вот так штука! — сказал взломщик, вытирая пот с
лица. — Чертовски странная девка.
— Что и говорить, Билл… — задумчиво отозвался
Феджин, — что и говорить.
— Как вы думаете, что это ей взбрело в голову уходить
из дому ночью? — спросил Сайкс. — Послушайте, вы знаете ее лучше, чем
я. Что это значит?
— Упрямство. Мне кажется, это женское упрямство, мой
милый.
— Мне тоже так кажется, — проворчал Сайкс. —
Я думал, что вышколил ее, но она такая же дрянь, какой была.
— Хуже, — задумчиво произнес Феджин. — Я
никогда еще не видел, чтобы это с ней случалось из-за таких пустяков.
— Я тоже, — сказал Сайкс. — Я думаю, у нее
еще бродит в крови эта лихорадка, а?
— Похоже на то.
— Если она еще раз примется за такие штуки, я ей сделаю
маленькое кровопускание, не утруждая доктора, — сказал Сайкс.
Феджин выразительно кивнул, одобряя такой способ лечения.
— Она по целым дням, да и по ночам не отходила от меня,
когда я лежал пластом, а вы, злое, волчье отродье, держались в стороне, —
сказал Сайкс. — К тому же мы все время очень нуждались, и, я думаю, ее это
мучило и раздражало, а от долгого сиденья здесь взаперти она, наверно, и
сделалась такой беспокойной.
— Так оно и есть, мой милый, — шепотом ответил
еврей. — Тише.
Как только он произнес эти слова, девушка вошла в комнату и
села на прежнее место. Глаза у нее опухли и покраснели; она раскачивалась взад
и вперед, встряхивала головой и вдруг расхохоталась.
— Ну вот, теперь она покатилась по другой
дорожке! — воскликнул Сайкс, с величайшим изумлением посмотрев на своего
собеседника.
Феджин кивнул ему, чтобы он не обращал на нее внимания, и
через несколько минут девушка пришла в себя. Шепнув Сайксу, что больше нечего
опасаться нового припадка, Феджин взял шляпу и пожелал ему спокойной ночи. У
двери он приостановился и, оглянувшись, спросил, не посветит ли ему кто-нибудь
на темной лестнице.
— Посвети ему, — сказал Сайкс, набивавший
трубку. — Жаль будет, если он свернет себе шею и разочарует любителей
зрелищ. Проводи его со свечой.
Взяв свечу, Нэнси спустилась вслед за стариком по лестнице.
Когда они вышли в коридор, он приложил палец к губам и, придвинувшись к
девушке, спросил шепотом:
— Что случилось, Нэнси, милая?
— О чем вы говорите? — также тихо спросила
девушка.
— О причине всего этого, — ответил Феджин. —
Если он, — костлявым пальцем он указал наверх, — так жесток с тобой
(ведь он скотина, Нэнс, грубая скотина), то почему же ты не…
— Ну? — сказала девушка, когда Феджин замолчал,
почти касаясь губами ее уха и не сводя с нее глаз.
— Сейчас не будем говорить. Мы об этом еще потолкуем.
Во мне ты имеешь друга, Нэнс, верного друга. У меня есть средства под рукой,
надежные и безопасные. Если ты хочешь отомстить тем, кто обращается с тобой как
с собакой — нет, хуже, чем с собакой, потому что ей он иной раз
потакает, — приходи ко мне. Слышишь, приходи ко мне! Этот негодяй у тебя
на один день, а меня ты давно знаешь, Нэнс.
— Я вас хорошо знаю, — отозвалась девушка без
всякого волнения. — Спокойной ночи.
Она отшатнулась, когда Феджин хотел пожать ей руку, но снова
твердым голосом пожелала ему спокойной ночи и, ответив на его прощальный взгляд
многозначительным кивком, заперла за ним дверь.