Но куда он нас бедней!
Даже совесть он не может,
Не солгав, назвать своей.
Роберт Бернс. «Счастливая дружба»
Пошли втроем: Парис — посередине, мы — по бокам. Лина немного успокоилась и по лестнице спускалась лишь с чуть подрагивавшими руками. Зато у меня, чем ближе мы подходили к стойке администратора, тем сильнее возникало желание разнести здесь все вокруг. События последних дней расшатали мою ранее непробиваемую нервную систему, и теперь я начинала понимать многочисленных женщин-истеричек, чуть что срывавшихся в рыдания или скандалы. Плакать я не стала бы, а вот поскандалить желание возникло. Сильное такое желание, размером с тролля, который стоял у той самой стойки администратора и игнорировал пытавшуюся строить ему глазки Агнессу.
Широкий в плечах шатен, смазливый, с правильными чертами лица аристократа, за чьими плечами не одно поколение благородных предков, одетый в явно дорогой темно-синий брючный костюм, был мне знаком. Именно его гостиница по моему приказу выкинула наружу за наглое и бесцеремонное поведение.
«Принц Рантарский, первый претендент на престол троллей», — вспомнила я слова Париса. Его высочество с момента нашей с ним первой встречи явно научился сдержанности и хорошим манерам.
— Приветствую, прекрасная шантара, — едва увидев меня, он расплылся в улыбке, больше похожей на оскал разбойника, — позвольте нам остановиться в вашей чудесной гостинице.
Нам? Я перевела взгляд на вход: там теснилась разношерстная толпа, во главе с уже знакомым мне Норгроном дорн Валиским, поклонившимся при виде меня.
На язык просилась сплошь нецензурная лексика. С одной стороны, конечно, присутствие такого количества посетителей позволит спасти гостиницу от надвигавшегося банкротства. С другой же, я прекрасно понимала, что появились они здесь все явно не просто так, и принц Рантарский имеет на меня определенные виды.
Мысленно помянув добрым теплым словом своих любимых родственников во главе с бабушкой, я заставила себя фальшиво улыбнуться:
— Добро пожаловать, ваше высочество, мы будем рады вас видеть.
Принц просиял. Рядом послышался негромкий зубовный скрежет. Похоже, и здесь Парис меня ревновал. Что ж он такой неуверенный в себе. Впрочем, никому из мужчин я не давала ни малейшего повода ни для ревности, ни для проявления симпатии. А уж что они сами придумали… Это только их проблема.
Назад мы шли вдвоем с Парисом, молча. Понятия не имею, о чем думал он, а я размышляла над превратностями судьбы и надеялась поскорей увидеть бабушку. Хватит мне жить в неведении. Должна же я наконец-то узнать, и кто мои родители, и как бабушка сначала оказалась на Земле, и куда потом пропала. Да и многое другое выяснить не помешает.
В ответ на сухое прощание Париса я лишь рассеянно кивнула и снова закрылась в кабинете.
Кресло охотно приняло свою временную хозяйку в теплые кожаные объятия. Я подобрала под себя ноги, тяжело вздохнула, обхватила тело руками. Все, я в домике.
Не хочу видеть ни инкубов, ни вампиров, ни принцев троллей. Да и Парис с его странным, не внушающим доверия поведением, тоже не особо привлекал мое внимание.
Мужчины… «Два оставшихся думают только о себе, при этом старательно делают вид, что ты им нужна», — вспомнила я слова Арины. Интересно, Парис среди этих двух есть? Так, что-то меня снова потянуло не туда. Надо думать о другом. Например, об Агнессе, совсем недавно варившей убойный компот, или о принце троллей, а никак не об оборотне, ревновавшем меня к каждому столбу…
Я снова вздохнула. К Парису меня не то чтобы тянуло. Скорее, я не чувствовала отторжения. Остальные мужчины разных рас этим похвастаться не могли. Рядом с ними комфорта не ощущалось. А Парис… С Парисом возникало ощущение дома.
Я упрямо качнула головой: нет, это нечто. Когда Парис успел настолько сильно завладеть моими мыслями? Не сердцем, нет. Сердце мое пока еще было свободно. Но вот голова…
В дверь ожидаемо постучали.
— Войдите, — привычно откликнулась я.
На пороге появился Норгрон дорн Валиский.
— Шантара, — поклонился он, — его высочество принц Рантарский просит вас зайти к нему, в гостиную.
Подчеркивание комнаты мне не понравилось, как и просьба, больше напоминавшая приказ. Впрочем, когти я могла показать в любой момент, а пока что кивнула:
— Подойду, через пару минут.
Норгрон поклонился еще раз и закрыл дверь с другой стороны.
Глава 25
Вот старый Роб Моррис. А кто он таков?
Король за столом, старшина стариков.
Он славится стадом коров и свиней
И дочкой — отрадой своей и моей.
Прекрасней, чем утро в сиянии рос,
Свежей, чем закат на лугах в сенокос,
Она, как ягненок, резва и нежна.
Мне света дневного дороже она.
Но садом и стадом отец ее горд.
В усадьбе живет он не хуже, чем лорд.
У нас же с отцом только домик и двор.
Немногого стоит такой ухажер.
Забрезжит ли утро, — не мил мне рассвет.
Настанет ли вечер, — покоя мне нет.
Смертельную рану от всех я таю,
И жалобы грудь разрывают мою…
Роберт Бернс. «Старый Роб Моррис»
«Красиво жить не запретишь», — решила я, едва зайдя в номер-люкс принца. Ковры, ковры, везде ковры, ворсистые, теплые. В таких и утонуть можно. Вязаные ажурные салфетки на различных поверхностях, милые фарфоровые статуэтки. В общем, не номер гостиницы, а будуар какой-нибудь красавицы.
Сам принц, сидевший в удобном глубоком кресле с резными ручками и высокой спинкой, подскочил при моем появлении:
— Прекрасная шантара, рад вас видеть.
Не поклонился, нет, но, помня о его поведении в первый раз, я решила, что вежливость — не его конек, а значит, мне следует сказать «спасибо» и за такое относительно радушное обращение.
— Вы хотели меня видеть, ваше высочество? — я подошла, уселась в кресло напротив. Принц снова сел в свое.
Сейчас, когда он находился близко от меня, я могла рассмотреть и крупные ярко-зеленые глаза, и явно перебитый, но затем умело срощенный нос, и небольшой шрам на нижней губе. Принц вел чересчур активный образ жизни.
— Прекрасная шантара, мой представитель, живший у вас несколько дней, сообщил мне, что вы еще не замужем, а потому я буду рад стать вашим мужем.
Если бы не кресло, я, наверное, упала бы от такой прямоты. Вот кто не утруждает себя хождением вокруг да около. «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Чего зря время терять?», — вспомнила я известную цитату.
— Ваше высочество, — я заставила себя улыбнуться, — вы, думаю, слышали о моих родственниках. В том мире, откуда я прибыла сюда, вопрос брака обсуждается не с самой девушкой, а с ее родителями или заменяющими их лицами. На днях сюда приезжает моя бабушка. Полагаю, будет уместным вам поговорить с ней.