— Мы с Питом раньше держали почтовых голубей. Пересылали с ними письма. Заработали на этом немного деньжат. Не поверите, как далеко они могут залетать…
Питер тоже выбрался на берег и похлопал брата по плечу.
— Забудь об этом. Давай лучше музыку послушаем. Катберт сыграет на шарманке, а Феликс споет…
Артия плавала в лагуне и сквозь бирюзовую голубизну смотрела на стайки рыбок, вспыхивавших среди теней, как крохотные искорки. Пение Феликса на берегу едва доносилось до нее.
Выходя из воды, она сурово хмурилась.
Теперь она понимала, чего хочет, и решила этого добиться. Она сумела возродить «Незваный гость». И эти люди наконец-то обрели свободу и потихоньку находят свое истинное призвание. Они играют пиратов лучше, чем сами пираты. Поэтому им и улыбается удача. Будущее открыто перед ними, как морская ширь. Возможности безграничны.
Но Феликс Феникс… Его красивое, задумчивее, грустное лицо. Почему он остался? Чего хочет?
— Эбад, — обратилась Артия к первому помощнику, который, как мешок с картошкой, вытаскивал из воды второго помощника О'Ши. — Этого юношу нужно отправить домой.
— Ох, клянусь маслом Эйры, я полон воды, что твоя губка, — стонал Эйри.
Черный Хват (он наотрез отказался учиться плавать) проговорил, жуя банан:
— Верно, Арти, я этому Феликсу тоже не доверяю. Надо высадить его в Синей Индее. Нечего ему болтаться среди нас, когда мы туда придем. А если сам не уйдет, выбросим его за борт.
Песня Феликса закончилась.
— Никогда в жизни не плавал, — сказал Глэд Катберт. — И, черт возьми, не буду.
Планкветт на дереве встряхнулся и забрызгал его с ног до головы.
* * *
Следующим ограбленным ими кораблем была хорошо оснащенная шхуна, шедшая из Южной Амер-Рики.
Уолтер заметил ее из «вороньего гнезда», когда на море только спускались сумерки, и сумел установить курс: судно направлялось к берегу искать укрытия в бухте.
Подгоняемый вечерним бризом, «Незваный гость», неслышный и едва заметный на фоне темнеющего моря, крался сзади. Этот корабль оказался в точности таким, каким его и представляла себе Артия: мощным, но маневренным. Убрав паруса и погасив бортовые огни, они бесшумно крались вдоль берега, под прикрытием опустившейся ночи.
Хорошо напрактиковавшись в подобных делах на палубе бутафорского театрального корабля, экипаж «Незваного» действовал умело и быстро.
Без единого всплеска на воду была спущена шлюпка. На весла сели вооруженные до зубов Уолтер и Питер, к ним присоединились (тоже вооруженные до зубов) Эбад, Эйри, Артия, Вускери и Черный Хват.
Шхуна, увешанная гирляндами огней, стояла на якоре. На высокой бизань-мачте безжизненно повис флаг Свободы — корабль был амер-риканский, — по палубе лениво прогуливались немногочисленные вахтенные.
Артия Стреллби со своими людьми быстро вскарабкалась на борт шхуны. Не прошло и минуты, как пятеро вахтенных матросов, связанные по рукам и ногам, уже лежали на палубе и печально взирали на звезды — остальные члены команды, судя по звукам, ужинающие внизу, не услышали их вскриков и стонов.
Артия, Эбад, Эйри и Черный Хват спустились в офицерский отсек. Проскользнув по узкому длинному коридору, они добрались до кают-компании.
Артия ударом ноги распахнула двустворчатую дверь. При виде высокого стройного юноши с длинными каштановыми волосами, в которых пламенела тонкая огненно-рыжая прядь, и пистолетами в руках, перепуганный капитан и трое его помощников вскочили на ноги.
— Приятного аппетита, джентльмены. Простите, если помешали. Мы вас надолго не задержим.
— Пираты!..
— Вы на редкость проницательны! Сдавайтесь, и мы вас не тронем.
Капитан выхватил пистолет. Артия точным выстрелом выбила оружие у него из рук. Пистолет пролетел через всю кают-компанию и плюхнулся прямо в торт, стоявший на полке.
Эбад и Черный Хват разоружили двоих офицеров. Эйри похлопал по плечу третьего — юношу, рыдавшего в свою тарелку:
— Говорил я дядюшке — не хочу я в море!
— Полно, полно, малыш, не волнуйся ты так, — успокаивал его Эйри. — Если не будешь сопротивляться, мы, так уж и быть, не спустим с тебя шкуру!
Шхуна была гружена благовонным деревом, рисом и мелом, в трюме стояли три ящика с золотом и перламутровыми статуэтками из древних тропических храмов.
Пока перепуганная команда вытаскивала драгоценности на палубу, Артия ласковой рукой прижимала заряженный и взведенный пистолет к голове не помнящего себя от ужаса капитана, в то время как Эйри доверительно рассказывал ему о выколотых глазах и вырезанных печенках.
В последнюю очередь Артия вытащила у несчастного капитана ключ от его каюты. Потом заперла его вместе с офицерами и частью команды в крохотной комнатенке, где они и остались сидеть, как сельди в бочке.
— Доедайте свой ужин, господа. Если после нашего ухода вы попытаетесь чинить нам препятствия, то мы понаделаем в вас дырок.
Остальных матросов загнали обратно в трюм.
Вряд ли кто-то осмелится протестовать, решила Артия. Под шелковым покровом ночи шлюпка заскользила обратно к «Незваному гостю». Только раз над бортом шхуны показалась чья-то голова. Артия пулей взъерошила ей волосы, и больше уже никто не высовывался.
Добравшись до «Незваного гостя», они услышали приглушенный треск дерева — это капитан со своими запертыми соратниками выламывали дверь каюты. А когда они поднялись на борт и уже готовились к отплытию, над бортом клипера красными искорками засверкали пистолетные выстрелы. Похоже, у них не было даже пушки. Без всяких потерь, довольные, как коты, объевшиеся сметаны, Артия и ее команда скрылись в благоуханной ночи.
2. Четыре мудреца
Точно посередине ландонской Адмиралтейской аллеи стоит величественное здание военно-морского ведомства. Его дверь украшена серебряным веслом, с боков ее охраняют большие каменные сфинксы, привезенные много лет назад из Египтии.
Землевладелец Джордж Фитц-Уиллоуби Уэзерхаус не обратил на этих существ никакого внимания. Однако их женские лица до боли напомнили ему лицо Молли Фейт, которая давным-давно (правда, всего один год) была его женой. Такие же холодные и хитрые, как она, всегда стремящиеся настоять на своем…
Его Землевладельчество раздраженно топал вверх по широкой мраморной лестнице, постукивая по ступеням и перилам тростью с серебряным набалдашником — топ, топ, щелк… И тем, кто слышал его, казалось, что у этого человека три ноги.
Перед ним распахнулись двустворчатые двери, и Землевладелец вошел.
— Что всё это значит?!
— А, Джордж, — приветствовал его человек в большом белом парике, сидевший в большом деревянном кресле в зале с полированным деревянным полом. — Добрый день.