Меч Эроса - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 43

Те картины, которые она видела, по-прежнему тревожили ее воображение.

Значит, вот для чего предназначены эти молодые рабы! Они будут служить фронтистиос ^[89] на занятиях по любовному искусству! Кто-то из них достанется в любовники самой Тимандре. Она будет учиться раззадоривать его желание, доводить до исступления, принимать разные позы…

Бедняжка Лавиния перед всеми стояла на четвереньках, но, уж наверное, во время матиом клетки откроют, чтобы аулетриды научились играть с мужчинами как следует.

Интересно, красивы ли они, эти рабы?

Девушка улыбнулась, глядя в темноту. Впервые она без страха и раздражения думала о тех искусствах, которые преподаст им Аспазия. О, Тимандра будет самой прилежной ученицей! Когда-нибудь – она истово верила в это! – боги вновь сведут ее с Алкивиадом, и он узнает, какой обольстительницей стала бывшая Идомена. Ах, как же хочется увидеть, как затуманятся от страсти его серые глаза, прижаться губами к его губам, запустить руки в его вьющиеся темные волосы…

Тимандра резко села, отбросив покрывала.

Да что это такое?! Вот наваждение! Какие серые глаза? Какие темные волосы?! Опять она вместо Алкивиада представляет рядом с собой Хореса!

– Что б он провалился! – пробормотала Тимандра в гневе. – Век бы его не видеть! Никогда я не будут ему принадлежать, даже если он на коленях станет меня об этом молить!

Она снова легла, угрюмо глядя в темноту. В самом деле, никогда не будет она принадлежать Хоресу, потому что никогда не станет он молить ее об этом. Ведь он ее ненавидит!

– Я тоже его ненавижу! – зло прошипела Тимандра и даже расплакалась от этой злости. Так она и уснула в слезах, чувствуя себя отчаянно несчастной и даже самой себе не признаваясь, почему.

Коринф, дом Таусы близ Северных ворот

Родоклея никак не могла забыть ту скромную девушку, которую она сманила близ агоры, рядом с тележкой фармакопиоса, ^[90] продававшего лечебные растения, как сухие, так и свежие. Поначалу Родоклея нацеливалась не на нее, а на другую беднягу, которая прятала лицо под покрывалом и спрашивала у фармакопиоса какое-нибудь средство от синяков.

Тот посоветовал ей делать примочки из сока свежего селино. ^[91]

– Но сейчас еще ранняя весна, селино еще не выросли! – со слезами в голосе воскликнула бедняжка.

Тогда стоявшая рядом девушка, на которую Родоклея сначала не обратила внимания, сказала, что ей в свое время помогали и примочки из сока редьки, а еще она прикладывала медные пластины.

Женщина, которая прятала лицо под покрывалом, помчалась к зеленщику, чтобы поскорей купить редьку, а потом к меднику – за пластинами. Родоклея поспешила было за ней, однако та и слова сказать ей не дала: боялась даже на минутку задержаться на агоре, чтобы снова не рассердить мужа и не быть избитой опять. Родоклея разочарованно вздохнула и заспешила назад, к тележке фармакопиоса, сообразив, что та, которая знает, как бороться с синяками, наверняка не раз бывала битой.

Прямо тут, в тележки фармакописа, Родоклея завела привычную песню о дочери, которую так бил муж, что забил до смерти, и девушка, залившись слезами, немедленно рассказала ей свою историю.

Оказывается, она дочь пекаря из Афин, а его пекарня находится около Дипилонских ворот.

Родоклея при этих словах едва не ахнула. Вот же совпадение, подумала она, вспомнив неприветливого пекаря, который рассказал им, что Идомена отправилась в Элевсин или в Коринф, – и при этом едва ли не впервые вспомнила и саму Идомене, в погоне за которой они с Фирио притащились в Коринф, претерпев столько бед и невзгод. С тех пор, как бывшие афинянки встретились с Алепо и зажили новой жизнью, про Идомену они и думать забыли! Вот и теперь – мысль о ней лишь мелькнула в голове Родоклеи, и тут же сводня с прежним вниманием принялась слушать дочку афинского пекаря.

Оказывается, отец просватал ее за богатого человека, однако, если денег у него было немало, то милосердия и жалости к жене – ни на халк! Зато был он чудовищно ревнив и постоянно подозревал жену если не в измене, то в помыслах о ней. Бил он жену так, что в конце концов она, почти полумертвая, избитая до крови, сбежала к отцу. Потрясенный пекарь воззвал к народу на агоре, однако мужа-злодея приговорили только к уплате денежного возмещения. Все мужчины поверили, что жена его была изменницей! Тогда Эфимия бежала от позора в Коринф. Сначала жила у тетки и ее мужа, помогала им в пекарне, потом нашла хорошее место, но теперь тетка заболела, вот Эфимия и ищет для нее лекарство у фармакописа.

– Ну что ж, может быть, ты еще найдешь свое счастье с другим мужчиной, – начала свои подходцы Родоклея, и с удовольствием увидела, как затрясло Эфимию, какой ненавистью исказилось ее лицо.

– Я ненавижу мужчин! Все они грубые животные! Я была бы счастлива, если бы все они исчезли с лица земли! – воскликнула молодая женщина. – На истинную дружбу способны только женщины!

– И на истинную любовь, милочка, – вкрадчиво добавила Родоклея. – Ах, если бы ты только знала, как любят друг друга мои знакомые благородные дамы! И до чего же я жалею, что моя несчастная дочь уже умерла и не сможет придти в дом к этим дамам и вкусить хоть немного того счастья, которого она была лишена!

Девушка слушала Родоклею, как зачарованная, и опытная сводня поняла, что из этой несчастной женщины была выбита жажда мужской любви, но отнюдь не любви вообще. Ее поблекшие глаза ожили – и теперь Родоклее не составило труда уговорить ее зайти в дом Таусы – о, просто посмотреть на ее милых подруг!

Так вышло, что в это время в комнате для милых развлечений оказалась только одна Фирио, и была она вне себя от неутоленного вожделения. Даже любвеобильная Алепо уже утомилась неутомимостью бывшей надсмотрщицы порниона, а уж две прочие Хариты – и подавно. Они уже давненько не появлялись в доме Таусы!

При виде новенькой Каллисто изголодавшаяся Фирио пришла в восторг и набросилась на нее с поцелуями. Перепуганная бедняжка пыталась вырываться, однако Фирио не выпускала ее из объятий. Побоями она сумела заставить несчастную гостью ласкать ее. А когда мужеподобная Фирио схватилась за лоури, намереваясь доставить ей особенное удовольствие, злосчастная жертва испустила дикий крик – и умерла на месте.

Коринф, школа гетер

– Теперь твоя очередь, Лавиния! – сказала наставница. – Ты должна сообщить Адонии… – И она прошептала несколько слов на ухо тиренийке. – Поняла?

– Конечно! – с вызовом ответила та. – Это же проще простого!

Остальные девушки переглянулись, пересмеиваясь. Занятия по хирономии ^[92] – умению передавать слова и мысли с помощью кинси, движений ладоней и пальцев, – были, по мнению многих, чуть ли не самыми сложными в школе гетер!