Талиесин - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Лохед cтр.№ 8

Впрочем, сверток тюленьего меха на руках у Эльфина разжег их любопытство.

— Что там у тебя, Эльфин? — кричали они, пока он проезжал мимо приземистых домишек каера.

— Скоро увидите, — отвечал он, не сбавляя шага.

— Лососей не видно, — шептались соседи. — Снова ему не повезло.

Эльфин слышал шепот, но ничего не отвечал. Он проехал через внутренний частокол и направил коня к отцовскому дому. Гвиддно и Медхир, мать Эльфина, вышли встречать сына. Оба смотрителя спешились и, притихшие, остались стоять поодаль. Хафган, друид, оперся на жезл, опустил голову на бок и сощурился, словно пытался различить какую-то тонкую перемену в облике юноши.

— Как улов, Эльфин? — спросил Гвиддно, печально глядя на пустые мешки. — Ужели и дух запруды против тебя, сынок?

— Подойти ближе и посмотри, что я выловил, — произнес Эльфин громко, чтобы слышали все собравшиеся.

Он протянул руки и показал свою ношу. Гвиддно хотел уже принять ее, но Эльфин не отдал. Вместо этого он отогнул край тюленьей шкуры так, чтобы было видно всем. В этот миг солнце пробилось сквозь редкие облака, и яркий свет озарил младенца.

— Узрите! Талиесин — светлый челом! — вскричал Хафган, ибо лицо ребенка засветилось в лучах солнца.

Медхир кинулась к ребенку; Эльфин бережно передал ей сверток и спешился.

— Да, я вытащил дитя из запруды, — сказал он. — Пусть имя ему будет Талиесин.

Народ стоял в молчании. Поначалу все лишь смотрели на светлое личико чудного ребенка, потом кто-то в толпе пробормотал: «Горе, горе! Видано ли такое? Несомненно, это сулит нам беду».

Все слышали и вскоре уже причитали и заслонялись пальцами от нечисти. Эльфин различил их бормотанье и крикнул рассерженно:

— Вам все не по нраву! Привези я трех лососей или три сотни, вы бы и тогда нашли, за что зацепиться и объявить меня бессчастным!

Он забрал ребенка у матери и поднял над головой.

— В день беды это дитя будет мне полезнее, чем три сотни лососей!

Младенец проснулся и закричал от голода. Эльфин беспомощно смотрел на него. Медхир подошла ближе и забрала ребенка, прижала к груди.

— Всякий видит, что этот ребенок — не речной дух, — сказала она. — Он кричит так же жадно, как всякий младенец, требующий материнского молока.

Эльфин печально отвел глаза. У него нет жены, и ни одна соседка не согласится выкормить найденыша. Без матери Талиесин обречен на смерть. «Верно про меня говорят, — думал юноша, — что я бесталанный». Он вспомнил, сколько раз пропускал мимо ушей деревенские пересуды, убеждая себя, что все это пустяки, и повесил голову.

— Утешься, Эльфин, — послышался голос у него за спиной.

Юноша обернулся и увидел Хафгана.

— Никогда еще запруда Гвиддно не приносила столь богатый улов. — Друид подошел к ребенку и высоко поднял дубовый жезл. — Ты мал, Талиесин, и слаб в своей кожаной люльке, но язык твой исполнен блага. Быть тебе бардом, слагателем слов, славнейшим с начала времен.

Народ изумленно переглядывался. Хафган повернулся, опустил посох и трижды ударил в землю. Потом он вытянул руку и указал на собравшихся.

— Вы слышали мои слова, так сохраните их в сердце. Отныне пусть никто не зовет Эльфина злосчастным, ибо он стал удачливейшим из людей.

Медхир внесла младенца в дом Гвиддно, достала козьего молока, согрела на очаге в глиняной миске и стала кормить ребенка, давая ему обмакнутую в миску мягкую тряпочку. Гвиддно с Эльфином смотрели, как маленький Талиесин наелся и уснул. Медхир завернула его в серый тюлений мех и уложила на постель из чистой соломы.

— Теперь он будет спать, — сказала Медхир, — но на козьем молоке ему долго не протянуть. Ему нужна материнская грудь и как можно скорее.

Эльфин беспомощно развел руками.

— Кабы я знал, где найти его мать, я бы немедленно ее привел.

Гвиддно потер подбородок.

— Мать, кормилица… думаю, ребенку все равно.

Лицо Медхир просветлело.

— У меня есть родственница в Диганви, Эйтне ее зовут. Я с малышом совсем голову потеряла, не то бы сразу вспомнила. Ее дочка разрешилась две недели назад, да мертвым. Пошлем за ней — пусть выкормит нашего малыша.

— А что муж? — поинтересовался Эльфин.

— Она без мужа. Один человек, Нуин, взял ее к себе по уговору, чтобы родила ему сына. Раз ребенок родился мертвым, она свободна. Чтобы не было обиды, Нуин заплатил ее матери, сколько обещал.

— Я пошлю за девушкой, — объявил Гвиддно. — Может, она согласится.

— Я поеду сам, не теряя ни минуты, — произнес Эльфин, глядя на спящего ребенка.

— Ее зовут Ронвен, — сказала Медхир. — Передавай ей от меня привет и кланяйся ее матери.

— И скажи, — добавил отец, — что, если она выкормит дитя, Гвиддно Гаранхир даст ей телушку с бычком и четырех свиней.

Эльфин вышел из отцовского дома, оседлал гнедую кобылу для Ронвен, вскочил в седло и поскакал на север, в Диганви, ведя в поводу кобылу.

Келлиос блистал под огненным диском Бела, который плыл высоко в лазурном небе, влача за собой прозрачные, как паутина, ленты облаков. Улицы вымели и вымыли еще вчера, сегодня их заполнили люди, сошедшиеся со всего Сарраса на праздник и представление.

Вереница богато украшенных повозок выехала из Царских ворот в северной стене дворца Аваллаха и покатила по Церемониальному пути. Возглавляла ее сверкающая колесница, запряженная четверкой. Правил сам Аваллах. Харита выглядывала из повозки своей матери на людей, запрудивших улицы, высунувшихся из окон, шумно приветствующих кортеж. Порой царевна махала рукой и ловила цветы, которыми осыпали повозку; ее младшие братья придумали развлечение: поймав букеты в воздухе, бросали их обратно в толпу.

Наконец подъехали к арене.

— Лучшее место мое! — объявил Гуистан, собираясь выпрыгнуть из колесницы чуть ли не на ходу.

— Погоди минутку, — крикнула Брисеида. — Без толку пробиваться через толпу. Нам уже отведены места в царской ложе. Служители нас проводят.

— Я хочу сидеть впереди, — заныл Эоинн.

— Может, нас и посадят в первом ряду, — сказала Брисеида. — В любом случае вы будете вести себя, как воспитанные люди… Гуистан! Ты меня слышишь?.. И не станете драться из-за мест. Поняли?

Мальчики промычали в ответ, что будут вести себя прилично, и вылезли из повозки.

Харите было все равно, где сидеть, главное — попасть внутрь. Многие — да собственно большая часть пришедших — останутся снаружи. Бычьи игрища, столь редкие в Саррасе, всегда собирали толпы ценителей.

Одетые в синее служители проложили им путь через скопление людей к воротам стадиона. Здесь Брисеида остановилась.