Талиесин - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Лохед cтр.№ 67

И впрямь, поначалу ему сопутствовала удача. Ненависть и жажда крови помогли ему одержать много побед. Однако Сейтенин с Нестором коварны и хитроумны. Они увидели, что не могут одолеть его силой, тем более, что на подмогу Аваллаху пришли Белин и Мейрхион, и решили его вымотать. Они избегают открытых столкновений, но устраивают засаду за засадой; хитростью увлекают с выигрышных позиций, якобы обращаются в бегство, а покуда он преследует их войска, другие отряды разоряют пограничные и прибрежные деревушки.

Они не смеют встретиться с ним в честном сражении, но могут захватить город, перебить беспомощных горожан и тут же отступить. Мне больно думать о страданиях, причиненных ими. Короче, они заставали его сражаться хитростью и коварством, которых он не любит и в которых он не силен.

— Когда его ранили?

— Три года назад. Не могу точно сказать, как это случилось. С тех пор, как мы начали проигрывать, меня с ним уже не было. — Прорицатель глубоко вздохнул. — Знаю лишь, что он мчался на защиту какого-то города у коранийской границы, Энопе, если не ошибаюсь. Он успел отрезать Сейтенину дорогу к отступлению, но тот был готов — придержал часть войска в засаде. Завязалась битва, и Сейтенин одержал верх. Воины Аваллаха были изнурены переходом и не могли противостоять свежим войскам. Однако они сражались, и обе стороны понесли большие потери — цвет обоих воинств пал в тот день.

В конце концов Сейтенин увел свое войско, бросив Аваллаха на поле боя, так как посчитал его мертвым. Знай он, что Аваллах всего лишь ранен, он бы обязательно добил его.

Харита слушала, как зачарованная. Она и помыслить не могла, что такое возможно. Ее мир бычьих игрищ был совершенно не похож на тот, что описывал Аннуби. Далекие сражения представлялись ей крайне смутно. Да, она знала, что идет затяжная война, — и более ничего.

— Царя принесли в город, вернее, в развалины города. Лишь один дом уцелел от огня, там-то и поместили Аваллаха. Это был купеческий дом, дочь хозяина взялась ухаживать за царем. Рана казалась пустяковой. День-два — и его можно будет везти во дворец.

Однако рана не затягивалась. К тому времени как известили Белина и тот приехал за братом, ослабевший Аваллах уже жить не мог без своей юной сиделки. — Аннуби замолк и поднял узкие плечи.

— Она сказала мне, что они поженились.

— Да. Как только Аваллах вернулся домой. Она, разумеется, приехала с ним.

— У них есть дочь, так она мне сказала.

— Да, Моргана. — Аннуби кивнул. — Я все время забываю про ребенка.

— А что Белин и мои братья?

— Все сражаются… Они объезжают побережье и границы, чтобы защитить города: Белин со стороны Тайрна, Киан, Майлдун и Гуистан сдерживают Сейтенина. Порой им удается подстеречь вражеский отряд, и происходит сражение. Большую часть времени они просто несут дозор.

— По-твоему выходит, что нет никакой надежды.

— А ее и нет, дитя мое. Эта война — сама безнадежность. Ее нельзя выиграть, но ни одна сторона не решается предложить мир. А прочие царства спокойно наблюдают; думаю, просчитывают, как поживиться за счет побежденных. Они и сейчас имеют немалую прибыль: продают припасы, коней, оружие, а порой и воинов тому, кто больше даст. Только Мейрхион остается нашим союзником, но и он устал. Да, конечно, ведутся переговоры, заключаются и перезаключаются союзы, но всем им грош цена. Соседи предпочитают выжидать, чтобы потом накинуться на падаль.

— А Эоинн? — спросила Харита. — Ты не упомянул его.

Аннуби остановился.

— Я думал, ты знаешь.

Она покачала головой.

— Н-нет…

— Он погиб. Харита. В прошлом году.

— Как?

— В ночь после набега на Коранию. Никто не видел, что произошло. Он просто исчез. — Аннуби с усилием продолжал. — Через два дня его тело нашли ниже по течению. На нем не было ни царапины. Видимо, его сбросила лошадь, и он утонул.

Харита склонила голову. Милый, ласковый Эоинн, не чаявший души в скакунах. Как получилось, что тебя погубила лошадь? Как вышло, что ты погиб, а я ничего не знала?

— Когда это произошло, царь еще не оправился от раны, тем не менее он сам поехал за его телом. Вернулся он совсем плохой и с тех пор ему становится все хуже и хуже.

— Неужели ничего нельзя сделать?

Аннуби мотнул головой.

— Покуда она рядом — ничего. Один Бел ведает, что она сыплет в это свое снадобье. Сама его готовит и никого в это время близко не подпускает. — Он помолчал и добавил мрачно: — По-моему, она его опаивает.

— Зачем? — Харита вскинула голову. — Ты ему говорил?

— Чтобы он оставался слабым и зависимым от нее. Да, говорил. Он надо мной посмеялся. Я и с этой ехидной говорил. Она считает, что я ревную царя. А если кто и ревнует, так это она — чертова баба просто помешана на ревности. Я пытался сам лечить царя. Она пришла в ярость, стала мне угрожать. — Он печально покачал головой. — Как будто я вор и пытаюсь стащить царское белье. Я, Аннуби, служивший саррасскому трону при жизни трех поколений. Чепуха какая-то.

Они снова заходили. Харита долго молчала, вслушиваясь в легкий стук шагов между огромными каменными колоннами.

— Это неважно, Аннуби, — сказала она наконец. — Все это неважно, по крайней мере, теперь. Все кончено.

— Что кончено, Харита?

— Я снова встретила Трома, — объяснила она, — на холме возле Атланта. Он просто стоял там и ждал — ждал конца. Он сказал мне, что семь лет прошли, и я вспомнила пророчество. Так оно и будет, Аннуби, как он сказал.

— Так ты знаешь.

— Ты тоже знал все это время? Почему ты ничего не говорил?

— А что говорить?

— В Посейдонисе было землетрясение; оно случилось, когда я выступала на бычьей арене. Совсем небольшое, никто не пострадал, только разбился топазовый шпиль храма. Другое будет сильнее, а следующее…

— Как повели себя жители Посейдониса?

— Они-то? Да никак не повели. Ничего страшного не случилось, и все вернулись к своим делам.

— Знамения для всех, — сказал Аннуби, — но никто не обращает на них внимания. Люди занимаются своими делами, как будто мир будет стоять вечно. Но это не так. И никогда так не было.

— Мы можем им сказать. Предупредить их.

— Ты правда веришь, что тебя услышат? — Аннуби скривил лицо. — Ничего подобного. Тром говорит им уже много лет.

— Но… землетрясение… Они поверят…

— Да, землетрясение. Они поверят, когда их дома обвалятся им на головы, когда основания храма подломятся и священное здание рухнет, — тогда они поверят. Но будет поздно.

— Однако… — начала она.

Аннуби прошел еще несколько шагов, резко остановился и круто повернулся к ней.