От заката до рассвета - читать онлайн книгу. Автор: Инна Инфинити cтр.№ 79

Вот только говорить с отцом Мэриэн не спешит. По-прежнему боится. Она и когда мне давала читать, тряслась от страха. Но тот факт, что я первый человек, кому она решилась показать свои работы, мне невероятно приятен.

Время летит, наступает уже ноябрь. Мы живем в невероятном счастье. Я каждый день лечу с работы домой будто на крыльях. Мэриэн целыми днями занимается русским языком, готовит, следит за порядком в квартире. Просыпается вместе со мной и делает завтрак, по вечерам встречает меня с ужинами. На выходных мы ходим гулять. Мы обошли почти все московские музеи, все парки, все выставки. Даже съездили в Питер как-то раз на выходных. Иногда мы ездим в гости к моим братьям или к кому-то из друзей. Бывает, кто-то приезжает к нам.

Мэриэн светится счастьем, и я чувствую невероятное облегчение. Она ни разу даже не заикнулась о том, что хочет назад во Францию. Она ездит туда периодически, когда у нее истекает виза, чтобы получить новую, но ни разу не сказала, что не хочет возвращаться в Москву.

Мы собираемся во Францию на новогодние праздники. Я должен познакомиться с ее отцом. К тому же у Мэриэн к тому моменту снова истечет виза, и ей нужно будет делать новую.

Но обстоятельства вынуждают нас ехать в Париж раньше.

В обычный субботний вечер в конце ноября мы возвращаемся домой из торгового центра, где покупали новогодние украшения для квартиры. Я несу пакеты в гостиную, как слышу, что у Мэриэн звонит телефон.

Она начинает разговор очень бодро, я так понимаю, это ее отец. Но потом неожиданно она быстро скрывается в нашей спальне и закрывает туда дверь. Меня это очень удивляет. Она никогда раньше не закрывалась от меня, чтобы с кем-то поговорить. Тем более с отцом.

Я мою руки в ванной возле нашей комнаты и решаю заглянуть в спальню. Мэриэн сидит на кровати, крепко сжимая телефон в руках, и смотрит в одну точку на полу. У нее трясется верхняя губа, а лицо побледнело.

— Что-то случилось? — аккуратно интересуюсь.

Она медленно поднимает на меня голову и смотрит стеклянными глазами.

— Да. Моя сестра погибла.

Я сразу же звоню своей начальнице и говорю, что мне требуется, как минимум, одна неделя за свой счет по семейным обстоятельствам. К счастью, она не докапывается и отпускает меня спокойно. Мы с Мэриэн покупаем билеты в Париж на следующее же утро и начинаем собирать вещи.

Я держусь спокойно, но, если честно, на самом деле я в панике. А вдруг Мэриэн снова перемкнет, и она решит жить за сестру? Исполнять какие-то ее мечты? Мэриэн хоть и была после разговора с отцом в шоковом состоянии, сейчас абсолютно невозмутима. Как будто не сестра погибла в автокатастрофе, а просто какая-то плохознакомая девушка, посетить похороны которой обязывают приличия.

Ночью я так крепко ее обнимаю и в самолете так крепко держу ее руку, что Мэриэн уже не выдерживает:

— Егор, со мной все в порядке. Мы с Элайзой никогда не были близки. Я не видела ее больше четырех лет. Она абсолютно чужой для меня человек. И на похороны мы летим только лишь потому, что будет странно, если меня там не будет.

— Я переживаю за тебя, — говорю честно.

— Не надо, — она широко улыбается. — Все в порядке, правда. Мы с ней друг другу никто.

После этих слов я сжимаю ее руку еще крепче.

«Мы с ней друг другу никто».

Хочу я посмотреть в глаза ее родителям, которые так воспитали своих дочерей. И, признаться честно, уважения к отцу Мэриэн я не испытываю. Как бы Кристина его ни нахваливала, я не считаю его достойным человеком. Сослать свою дочь в интернат, по сути лишить ее семьи, откупаться от нее только деньгами… Нет, у меня нет уважения к этому мужчине.

Из аэропорта мы едем домой к Мэриэн. У ее родителей огромная трехэтажная квартира на Елисейских полях. Такая стоит минимум несколько миллионов евро.

— Мне очень жаль, что мы знакомимся при таких печальных событиях, — осунувшийся и бледный Пьер Готье протягивает мне руку.

— Примите мои соболезнования. — Я отвечаю на его рукопожатие.

Он кивает и уходит куда-то вглубь квартиры, откуда доносится тихий женский плач. Мы идем следом за ним. Женщина вся в черном сидит за длинным деревянным столом и вытирает слезы белым платком.

— Мама, — зовет ее Мэриэн.

Она поворачивает к нам голову.

— Кнопочка, ты приехала. — Женщина медленно встает со стула, подходит и обнимается с Мэриэн.

Затем смотрит на меня.

— Примите мои соболезнования, мадам Готье, — я тоже приобнимаю ее за плечи.

Приходит домработница, наливает в прозрачный стакан какие-то капли, разбавляет их водой и дает выпить родителям Мэриэн. После этого мы идем в гостиную, где уже накрыт обед к нашему приезду. Едим мы в гробовой тишине. И слово «гробовая» сейчас имеет особый смысл.

Элайза погибла в автокатастрофе. Села пьяной за руль и не справилась с управлением. Похороны завтра.

— Егор, можно тебя на пару слов? — обращается ко мне отец Мэриэн, когда мы встаем из-за стола.

— Да, конечно.

— Буду ждать тебя в своей комнате, — говорит мне Мэриэн и уходит.

Мы с месье Готье направляемся куда-то на третий этаж. Когда заходим в помещение, по интерьеру я понимаю, что это его кабинет. Он садится за рабочий стол, я сажусь на стул напротив.

Мужчина тяжело вздыхает, смыкает руки в замок и долго смотрит в одну точку на красном дереве.

— Я вчера потерял дочь, — тихо начинает и наконец-то поднимает на меня глаза. — И, к сожалению, вынужден признать, что это моя вторая дочь, которую я потерял. Потому что другую свою дочь — Мэриэн — я потерял очень много лет назад.

Я молча на него смотрю. Пока мне не очень понятно, что он хочет этим сказать.

— Видишь ли, — продолжает, спустя несколько секунд. — Тот факт, что Мэриэн ради тебя все бросила и уехала, о многом говорит. Она тебя любит. Мэриэн никогда бы так не сделала, если бы не испытывала к тебе самых сильных чувств. И все, о чем я хочу тебя сейчас попросить, — это беречь ее, любить и поддерживать. Мы с Мадлен уже давно для нее чужие люди, но вот ты — единственный, кто у нее теперь есть по-настоящему близкий. Я бы все на свете отдал, чтобы вернуть время обратно и выстроить отношения в семье по-другому, но это уже невозможно. Поэтому просто береги ее и дай ей ту семью, которой у нее никогда не было, но она всегда очень хотела.

Он замолкает, тянется к графину с водой, наливает в стакан и отпивает.

— Месье Готье, вам не о чем беспокоиться. Я люблю вашу дочь и я готов ради нее на все. И в скором времени я планирую на ней жениться.

Я говорю с ним спокойно, но на самом деле внутри меня все кипит от злости. Видите ли, он вдруг прозрел, что потерял дочь и что у Мэриэн не было семьи. И просит меня теперь о том, что сам не смог ей дать.