Сжимая в руках телефонную трубку, старик пригрозил:
— Еще раз прошу по-хорошему: уходите или я буду вынужден вызвать полицию!
Женщина недовольно скривила губы. Стянув перчатки, повернулась к одному из своих спутников и тоном, не терпящим возражений, произнесла:
— Бальтазар, займись этим упрямцем, пока не натворил глупостей. Он не хочет нам помогать.
Последнее, что запомнил несчастный, перед тем, как свет перед глазами померк навсегда, это огромную серую тень, надвигающуюся на него.
Эрика.
Пока брела коридорами музея, несколько раз порывалась вернуться обратно. Наверное, не стоило оставлять этого оглашенного одного. Неизвестно, что еще взбредет ему в голову. Вдруг решит сжечь дотла все хранилище, а крайней потом окажусь я. Мама с меня тогда три шкуры сдерет.
На лестнице, ведущей наверх, послышались голоса. Говорили по-венгерски, это я поняла сразу. Сердце в груди испуганно екнуло. Движимая нехорошим предчувствием, на цыпочках пошла на звук, намереваясь выяснить, что за гости пожаловали в наш музей. Но не успела вывернуть из-за угла, как кто-то схватил меня за локоть и, толкнув к стене, зажал рот рукой.
— Молчи! — еле слышно прошипел Керестей.
Промычав что-то нечленораздельное, попыталась вывернуться, даже хотела укусить нахала за руку, но тот только сильнее вжал меня в стену и угрожающе произнес:
— Не дергайся, если жизнь дорога.
При других обстоятельствах я бы, наверное, рассмеялась, фраза прозвучала как из дешевого боевика. Но сейчас мне было не до смеха. Что-то в голосе Кристиана заставило его послушаться. Несколько секунд мы стояли, в оцепенении глядя друг на друга, вслушиваясь в малейший шорох. Я чувствовала его прерывистое дыхание, слышала, как тревожно в унисон с моим бьется его сердце. Ведьмак судорожно сжимал мое плечо, кажется, даже не осознавая этого. Было ясно, что он напуган.
Когда голоса на лестнице стихли, Кристиан привалился к стене и раздраженно выругался. Собравшись с духом, схватил меня за руку и потащил к выходу. На бешеной скорости мы пронеслись по коридору и выбежали в холл.
Хотела спросить, от кого только что прятались, но слова застряли в горле. У самой двери на полу, скрючившись, лежал человек, столько раз встречавший меня доброй улыбкой и теплыми словами, угощавший, когда была маленькой, леденцами из жестяной коробки, покрывавший мои мелкие проказы. Теперь его лицо искажала гримаса боли. Кожа сморщилась, будто кожура апельсина. Глаза без зрачков с лопнувшими капиллярами были настолько ужасны, что я чуть не закричала.
— Бежим! — Кристиан опомнился первым и оттащил меня от тела. — Пока с нами не сделали то же самое.
* * *
Маргитта стояла у окна и через ажурное кружево гардин смотрела на стремительно удаляющихся от здания музея ведьмака и светловолосую девушку.
— Неожиданно. Очень неожиданно, — в задумчивости пробормотала она. — Вместо того чтобы отобрать у нее дар, они ей помогают.
— Это не похоже на Керестея, — нахмурился Вадаш, отлично знавший характер будущего хранителя вражеского клана.
— Зато вполне в духе Этери, — усмехнулась ведьма. — Помогать сирым и немощным.
— Догоним? — предложил подошедший Бальтазар. Глаза лугару все еще заполняла тьма — следствие недавнего перевоплощения.
Женщина тряхнула рубиновыми волосами.
— Предлагаю убить одним выстрелом сразу двух зайцев. Заберем силу, а заодно и жизни самовлюбленных юнцов, возомнивших себя могучими колдунами. Они меня уже достали.
— Но как на это посмотрит Габор? — не оценил энтузиазма ведьмы Вадаш. — Не проще ли просто забрать девчонку?
На что Маргитта загадочно улыбнулась:
— Не беспокойся. Он будет нам только благодарен.
Глава 23. Тучи сгущаются
Эрика.
Заледеневшими пальцами вцепившись в поручень, я бездумно пялилась в окно, не обращая внимания ни на сутолоку в автобусе, ни на бессмысленную болтовню Криса, пытавшегося меня расшевелить. Стоило на мгновение зажмуриться, как снова оказывалась в музее, смотрела в остекленевшие глаза уже мертвого человека и понимала, что умер он по моей вине.
— Хочешь об этом поговорить? — участливо спросил ведьмак.
— Кто были те люди? — с трудом выдавила из себя.
— Ближайшие родственнички Этери. — Венгр недовольно покосился на габаритного пассажира, навалившегося на него, когда автобус резко затормозил. — Каким-то образом узнали о чаше, и теперь убийственная сила, застрявшая в тебе, — наименьшая из твоих проблем.
— Им нужна была я, а погиб невинный. — Глаза обожгли слезы. Давно мне не было так паршиво.
— Предпочитаешь поменяться с ним местами? — Даже после случившегося Кристиан оставался верен самому себе: не переставал брызгать ядом.
Но я не слышала его, снова и снова в мыслях наказывала себя, однако самобичевание не приносило облегчения. Наоборот, становилось только хуже.
— Это случилось из-за меня…
— Если честно, тут мне возразить нечего.
— Спасибо, утешил. — Постепенно туман в голове стал рассеиваться. Я попыталась собраться с мыслями, запоздало спохватилась: — Нужно было вызвать полицию, а мы просто взяли и сбежали, как последние трусы!
Ведьмак предупреждающе шикнул:
— В противном случае твоей полиции пришлось бы расследовать тройное убийство. И перестань так орать! На нас уже пол автобуса косится. — Его глаза стали насыщенно изумрудными, будто только что напитались зеленым цветом. Так происходило всякий раз, когда Кристиана обуревали ярость или раздражение. А если учесть, что в моем присутствии в такое состояние он впадал с завидной регулярностью, точнее, пребывал в нем практически постоянно, то я уже успела привыкнуть к этим метаморфозам. — Поверь, эти ребята, в отличие от меня, церемониться с тобой не станут, да и я им давно встал поперек горла. Убраться оттуда — было единственным выходом.
— Но как они меня вычислили? Вы же не сразу обнаружили дар.
— Даниэль — талантливый ведьмак, но и в подметки не годится Вадашу, потомственному Ведающему, — пояснил Эчед. — Способность различать силы передается у них по наследству из поколения в поколение, он может чувствовать магию на больших расстояниях.
— Выходит, они и сейчас в курсе, где я? — От этого предположения у меня засосало под ложечкой.
— Вероятно, — и на сей раз не стал успокаивать меня ведьмак. — Поэтому нужно по-быстрому выяснить, как призвать дух Дарвулии. Конечно, было бы проще и разумнее бросить тебя здесь, а самим свалить, пока еще можем…
— Но ты ни за что не упустишь свою добычу, — мрачно усмехнулась я. — Скажи, почему именно этот дар? Ведь ты можешь присвоить сотни других.