Че Гевара - читать онлайн книгу. Автор: Николай Платошкин cтр.№ 165

В феврале 1963 года Че попросил приехать на Кубу Рикардо Рохо. Два месяца друзья детально обсуждали политическое положение в Аргентине. Казалось, что дела там шли неплохо именно с точки зрения обострения обстановки. В апреле 1963 года в Буэнос-Айресе восстали военные моряки ^[246], но армия быстро подавила выступление. Правда, по мнению ЦРУ, выступление моряков 2 апреля политически было скорее правым³⁹³, причем повстанцев поддержали часть ВВС и армейский гарнизон родной для Че Кордовы. Восставшие хотели помешать намеченным на 23 июня 1963 года президентским выборам, на которые, по данным ЦРУ, почти все слои аргентинского общества взирали скептически, ибо перонистов к ним опять не допустили.

Как и ЦРУ, Че также анализировал ситуацию на родине. Он полагал, что выборы будут либо сорваны, либо подтасованы, что вызовет недовольство масс, особенно в рядах перонистских профсоюзов. Именно в это время на сцену и должна была выйти «Партизанская армия народа», призвав этот самый народ к всеобщей забастовке и раскачав ситуацию успешными нападениями на армейские гарнизоны.

В мае 1963 года группа Масетти наконец-то отправилась из Алжира в Боливию, где кубинская разведка, наконец, приобрела ранчо недалеко от аргентинской границы.

Однако уже в Алжире Масетти проявил такие личные качества, которые во многом предопределили последующий крах операции «Тень». Один из членов группы, молодой аргентинский еврей Мигель, стал спорить с командиром, и дело доходило до драк. Перед отъездом из Алжира Мигель заявил, что хочет покинуть ЭГП. Масетти собрал суд, который приговорил Мигеля к смертной казни за попытку дезертирства. На таком приговоре настаивал именно Масетти, и все это сильно осложнило моральный климат в маленькой группе. Мигеля передали для исполнения приговора алжирцам, но те сохранили ему жизнь, о чем Масетти узнать уже было не суждено.

На пути в Боливию членов ЭГП сопровождали два алжирца с дипломатическими паспортами, назначенные сотрудниками алжирского посольства в Ла-Пасе. Они везли дипломатическую почту, в которой находились оружие и снаряжение для партизан. Сначала бойцы ЭГП прилетели в Рим, а оттуда вместе с алжирцами сели на самолет до бразильского Сан-Паулу, откуда добрались поездом до города Санта-Крус-де-ла-Сьерра в джунглях восточной Боливии. Оттуда алжирцы проследовали в фактическую столицу Боливии Ла-Пас и спрятали там оружие на конспиративной квартире.

Сеть поддержки операции «Тень» в Боливии состояла из молодых местных коммунистов. Коммунистическую партию Боливии возглавлял выходец из бедной крестьянской семьи Марио Монхе (1929 года рождения), который, несмотря на молодость, в 1950 году был одним из ее основателей. В 1952 году он принял активное участие в революции, а в 1954-м был избран первым секретарем ЦК КП Б. Монхе поддерживал неплохие отношения с властями, и партия придерживалась тактики мирной борьбы за построение социализма. Лидера боливийских коммунистов ненавидели в Пекине, потому что с самого начала советско-китайского конфликта Монхе твердо стоял на стороне Москвы.

Монхе был против «партизанского очага», но советские товарищи уговорили его поддержать операцию кубинцев, чтобы не осложнять отношения Москвы и Гаваны. Сошлись на том, что молодые боливийские коммунисты будут помогать ЭГП из личных симпатий, хотя и с ведома Монхе. Формально боливийская компартия никакого отношения к операции «Тень» не имела.

Кстати, в начале августа 1964 года Монхе проинформировал советское посольство в Гаване о своей беседе с Че, в частности о его взглядах на советско-китайский конфликт. Че говорил Монхе, что ему трудно принять ту или иную сторону, все же его точка зрения гораздо ближе к советской, чем к китайской позиции. Что касается Советского Союза, то Че, как человек прямой и честный, выразил недоумение, как можно считать грехом то, во что сами же советские товарищи столько лет свято верили (более чем прозрачный намек на борьбу с культом личности Сталина). Претензии к китайцам были куда более серьезными. Че яростно критиковал их грубость, высокомерие и явное лицемерие. И если настанет время сделать открытый выбор, то он, Че, как и все кубинское руководство, без всяких сомнений будет на стороне СССР³⁹⁴.

Группа Масетти прибыла на ранчо в горах неподалеку от города Сукре, формальной столицы Боливии. Партизаны выдавали себя за работников совместного боливийско-аргентинского предприятия, которое было якобы намерено заняться сельским хозяйством. Ранчо было расположено тактически грамотно — внутри лесистого треугольника боливийской территории, окруженного с трех сторон Аргентиной. К ранчо вела только одна дорога без твердого покрытия, а никаких соседей в радиусе нескольких километров не наблюдалось.

ЭГП была прекрасно вооружена и экипирована, хотя не все снаряжение было западного производства. Помимо югославской формы и биноклей (предоставленных алжирцами), с Кубы прибыли китайские ручные гранатометы, пистолеты, автоматы «томпсон» (любимое оружие Че), бельгийские автоматические винтовки ^[247] и масса боеприпасов. У Бустоса (отвечавшего за безопасность) был даже пистолет с глушителем. Красно-черный флаг ЭГП был явно скопирован со знамени «Движения 26 июля».

После того так партизаны изучили возможные места пересечения аргентинско-боливийской границы, авангард ЭГП в составе пяти человек пересек эту самую границу 21 июня 1963 года.

Хотя Алейда была не согласна с аргентинскими планами мужа, она понимала, что удержать Че на Кубе ей не удастся. 20 мая 1962 года у них родился второй сын Камило, а 14 июня 1963 года (точно в день рождения Че) — дочь Селия, названная в честь матери Че. Несмотря на свой чудовищный рабочий график, напрочь лишавший сна и отдыха, Че все же выкраивал свободные минуты, чтобы поиграть с детьми и любимой немецкой овчаркой Муральей.

Че очень любил собак, еще в 1952 году он подарил Чичине перед расставанием щенка Камбэк. В 1958 году во время боев в Эскамбрае Че удивлял местных крестьян, когда появлялся верхом на лошади, а рядом неизменно бежал пес Мигелито. Любимец Че Мигелито всегда отдыхал вместе с прославленным партизанским командиром в гамаке. Еще одна собака — Муралья сопровождала Че в министерство, она умела подниматься на лифте на девятый этаж и барабанила лапами в двери кабинета хозяина. На важных совещаниях Муралья частенько подходила к министру и благодарно клала ему лапы на грудь. Как только министр выходил из своего ведомства, его тут же окружали окрестные бродячие дворняги, которых он кормил.

Как-то в дом к Че приехала теща и сильно испугалась овчарки. Она запричитала, что такая большая собака не должна жить вместе с меленькими детьми. Че был невозмутим: «Сеньора, что вы пристали к бедному животному? Оставьте ее в покое».

Селия-старшая после возвращения с Кубы в апреле 1963 года была посажена в аргентинскую тюрьму. Ее голословно обвинили в распространении привезенных с Кубы «подрывных материалов», а на самом деле просто мстили за сына. Селия иронично сообщала Че, что в тайной полиции ДИПА ее спрашивали о том, какую роль она играет в правительстве Фиделя Кастро. В камере кроме нее находились 15 женщин, в основном коммунистки, которые, как могли, заботились о матери Че. Селия писала сыну, что кормят сносно, есть теплое одеяло, а охрана не проявляет излишней жестокости. Угнетала только невозможность хотя бы минуту побыть одной.