Авраам Линкольн - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Олейников cтр.№ 69

Так сдавать форт или держать любой ценой?

«Как видят инаугурационную речь президента на Севере… и на Юге». Карикатура Т. Наста. 21 марта 1861 г.

Единства не было даже у членов правительства. Президент попросил каждого высказать своё мнение письменно. Четверо склонялись к тому, чтобы эвакуировать форт: любая его поддержка спровоцирует войну. Осторожный Сьюард считал, что если возможность мирно доставить продовольствие существует, не сделать этого было бы «немудро и негуманно», но при этом любое использование для этого вооружённых сил начнёт гражданскую войну, а её никоим образом нельзя провоцировать. Двое — Чейз с оговорками и Блэр решительно — стояли за посылку подкреплений для Самтера. Блэр объяснял это тем, что сдача форта подорвёт авторитет правительства как у сторонников Союза на Юге, так и у сторонников Линкольна на Севере .

Действительно, то большинство, которое проголосовало за Линкольна и единую страну, уже ждало, что президент начнёт доказывать делом свои слова об обязанности «поддерживать, охранять и защищать» федеральную собственность. Недавние избиратели без конца писали, что проблема лежит далеко не в абстрактно-правовой сфере. Республиканец из Нью-Йорка негодовал: «Если Вы, сэр, сдадите форт Самтер — Вы будете мертвы политически так же, как Джон Браун физически… Вы должны сражаться! Если Вы не будете делать этого, сэр, страна сделает это без Вас. Неужели Вы думаете, что Нью-Йорк будет тихо сидеть и наблюдать, как вся торговля перемещается к южным портам, весь импорт, предназначенный для Запада и Северо-Запада, проходит через порты Юга из-за того, что они предложили беспошлинную торговлю? Либо действуйте немедленно и решительно, либо уходите в отставку и отправляйтесь домой».

Ему вторил республиканец из Цинциннати: «Ещё 30 дней „мирной“ политики, и развалится не только Республиканская партия, но и само правительство. Нас уже побили на городских выборах, а также в Сент-Луисе, Кливленде, Род-Айленде, Бруклине; мы потеряли два места в Конгрессе от Коннектикута — всё это от деморализующего эффекта кажущегося бездействия и умиротворяющей политики президентской администрации, от впечатления, что форт Пикенс собираются сдать мятежникам! Единственно возможный способ сохранить администрацию — и правительство, и Союз! — состоит в твёрдом противостоянии расколу. Прежде всего, и любой ценой — укрепление и сохранение за собой форта Пикенс… Форт Самтер должен быть снабжён продовольствием (неважно, ценой денег или жизней)… Усильте форт Пикенс — и пусть они его атакуют (кто знает, станут ли?). Если станут — все ядра, выпущенные против его стен, срикошетят и ударят по ним же, их же и погубят!.. Пятьсот тысяч человек, которые голосовали за Вас, готовы и страстно хотят поддержать Вас в борьбе за сохранение целостности Союза, старой Конституции, как она есть, за торжество законности» .

Наиболее авторитетные деятели являлись к президенту лично. Блэр-старший, глава влиятельного политического клана, не смог сдержаться: «Сдача форта — это сдача Союза, это предательство!» Конгрессмены-республиканцы добавляли: «Сдача форта — это гибель Республиканской партии» .

В подобных случаях Линкольну приходила на память история о ссоре двух его младших сыновей. Одному из них принадлежала игрушка, которую другой хотел настолько страстно, что поднял из-за этого невыносимый вой. Но когда счастливому владельцу было сказано: «Отдай ему игрушку, чтобы он так не орал», — ответ был: «Я оставлю её себе, чтобы я так не орал!» Мораль для Линкольна была очевидна: бессмысленно успокаивать Юг за счёт раздражения Севера …

Север и так был раздражён. Газеты выходили с заголовками «Ближе к делу, мистер Линкольн!» или «Есть ли у нас правительство?», а правительство только формировалось. Наверху всё шла и шла борьба за «внутренние форты» — должности в практически заново создаваемом госаппарате. Назначения делались через президента, и эта работа съедала большую часть его времени. Вполне лояльная газета из Огайо отмечала: «Вопрос, надо ли подкрепить или сдать форт Самтер, создаёт меньше шума, чем вопрос о том, „сдать“ ли посты на нью-йоркской таможне и в почтовых офисах „непримиримым“ или удерживать их для консерваторов». Линкольну постоянно приходилось считаться с требованиями сторонников Чейза и Сьюарда. Он даже завёл специальную записную книжку, чтобы следить за балансом должностей для представителей разных фракций. Бейтс записывал в дневнике, что Кабинет постоянно спорил, как «поделить пять хлебов и две рыбы». Три месяца спустя Линкольн признался, что ни одна проблема не доставила ему в начале президентства столько забот, сколько проблема выбора главного инспектора нью-йоркской таможни. Он сравнивал себя с домовладельцем, который «настолько занят сдачей внаём комнат в одном крыле своего дома, что ему некогда гасить пожар, начавшийся в другом крыле». «Обустройству комнат» не было видно конца, и вскоре Линкольн отчётливо дал понять окружающим: хотя Вашингтон наводнён тридцатью тысячами искателей должностей, которые съедают всё рабочее время президента, есть ещё 30 миллионов жителей страны, которые ничего не просят, но ждут ответов на самые наболевшие вопросы . Он сократил приёмные часы (не с девяти утра до ночи, а с десяти утра до трёх, а потом и до часу пополудни), научился говорить решительное «нет» даже родственникам Мэри. Приближался апрель, запасы форта Самтер подходили к концу, и надо было принимать окончательное решение.

Положение усложняла позиция «верхнего Юга» — восьми пограничных рабовладельческих штатов, пока не спешивших присоединяться к Конфедерации. Характерна была ситуация в одном из ключевых штатов, густонаселённой и процветающей Вирджинии, чья территория простиралась к югу и западу от столичного округа Колумбия. В столице штата Ричмонде с середины февраля непрерывно заседала «конвенция об отделении». Там с пламенными речами выступали эмиссары-пропагандисты Конфедерации, им не менее страстно отвечали защитники целостного Союза с гарантиями рабовладения. На решительном голосовании 4 апреля немедленная сецессия была отвергнута соотношением голосов два к одному, но после этого конвенция не спешила расходиться: окончательное решение напрямую зависело от судьбы форта Самтер, от того, Север или Юг первым перейдёт к открытому насилию. Чтобы удержать Вирджинию в Союзе, Линкольн был готов на компромисс: он несколько раз встречался с представителями штата, прозванного «родиной президентов», неоднократно заявлял, что не хочет кровопролития, и если для Вирджинии именно Самтер является главной болевой точкой, проблему решить можно. Не раз Линкольн предлагал сделку: он готов эвакуировать гарнизон форта при условии, что Вирджиния распустит «конвенцию об отделении», сохранив в качестве окончательного решение не присоединяться к Конфедерации. Он даже пробовал шутить: «Форт на штат — неплохой бизнес!» Но представители Вирджинии всё время уходили от ответа . Как и в предыдущих случаях предложения компромиссов, все были полны идей, но никто не брал на себя ответственность за их воплощение в жизнь, не давал гарантий.

Ход событий форсировали два послания президенту. Автор первого, главнокомандующий федеральной армией генерал Скотт, уроженец Вирджинии, неожиданно выступил не как военный, а как политик и явно патриот родного штата: 28 марта он предложил эвакуировать оба форта, Самтер и Пикенс, исходя не из военной необходимости, а из предположения, что этот шаг «немедленно сгладит противоречия внутри оставшихся восьми рабовладельческих штатов, придаст им уверенности и укрепит их сердечную привязанность к Союзу».