ДНК миллиардера. Естественная история богатых - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Коннифф cтр.№ 41

Второе и более важное предостережение сводится к следующему: едва ли кто-то приобретает стол в стиле чиппендейл или другой предмет (быть может, за исключением силиконовых грудей) для демонстрации, полагая, что это приведет к соответствующему затратам разнузданному сексу. Несмотря на научный термин «сексуальная демонстрация», наше демонстративное поведение по большей части лишено сознательной сексуальной подоплеки. Стремление демонстрировать экстравагантное поведение, конечно, появилось в результате полового отбора и по сей день влияет на наш выбор сексуального партнера, поэтому ученые и используют упомянутый термин. Однако демонстрация стала самоцелью даже для тех людей, которые не живут активной половой жизнью. Более того, демонстрация нередко является самоцелью и для животных.

Это стало особенно очевидным для меня, когда во время визита к Захави я увидел птицу под названием вихляй в исследовательском зоопарке при Университете Тель-Авива. Самец был размером с петуха, но красивее, с белыми перьями в форме аскотского галстука под горлом, черными перьями, торчащими веером вокруг шеи, и большим белым «головным убором». Внезапно он запрокинул голову, отчего его перья под горлом раскрылись огромным веером в том месте, где только что была голова. Затем, совершенно ослепленный собственным великолепным представлением, он начал расхаживать с важным видом старшего полкового барабанщика. Достигнув сетки вольера, вихляй поднял голову, опустил перья и щелкнул клювом. Затем он развернулся, вновь запрокинул голову и повторил ритуал несколько раз. Можно только догадываться, какое шоу он бы устроил, окажись в его поле зрения самка. Демонстративное поведение было неотделимо от него. У него был такой взгляд, словно он говорил: «Ну, разве я не хорош?»

Мы тоже любим хорошо выглядеть, модно одеваться, жить в красивых домах, даже тогда, когда никто на нас не смотрит. Мы делаем это (как сами предпочитаем считать) ради собственного удовольствия. Если оказывается, что это также нравится другим людям или делает нас более привлекательными в их глазах, это может показаться более или менее случайным. Даже если нам каким-то образом удается оставаться в неведении и не знать, что хороший внешний вид часто помогает установить близкие отношения, другие люди, особенно представители противоположного пола, обращают на это внимание. Так же как социальное доминирование и уровень серотонина, радующие нас вещи на подсознательном уровне часто отражают положительное мнение окружающих.

Однажды в Монако я сдружился с пожилой графиней, которая носила кольцо с бриллиантом размером с клубничку, три длинных нити жемчуга, золотой браслет из слоников, сцепленных хвостами и хоботами, бриллиантовые серьги, брошь и большую золотую булавку, которая удерживала на месте ее широкополую шляпу. Она курила сигареты Cartier, доставая их из золотого портсигара, а тени для век были цвета морской волны. Ее первый муж коллекционировал картины импрессионистов, и, как она сказала, где-то в подвале у нее до сих пор хранится Пикассо голубого периода. Ее же вкусы были незатейливы: «Мне нравятся драгоценности». Она остановилась в Hotel de Paris, потому что холл там всегда залит светом. «Я хочу, чтобы все видели мои украшения», – сказала она. Она была счастлива, как дитя. «Я люблю, когда они блестят».

Именно так и должно быть в Монако, где все, что блестит, – золото либо бриллианты. Это был пример престижного потребления в его самой откровенной форме. Торстейн Веблен, предложивший данный термин в 1899 году в книге «Теория праздного класса», считал престижные расходы опорой социального статуса богачей.

«Основанием, на котором зиждется хорошая репутация в любом высокоорганизованном индустриальном обществе, является финансовая мощь; способы демонстрации финансовой мощи, а стало быть, и приобретения или сохранения доброго имени – это праздность и расточительное потребление товаров».

Придуманный Вебленом термин вошел в обиход и стал модным, он используется при описании наиболее роскошных и нелепых излишеств богачей. Например, в 1550 году итальянский купец Гаспаре Дуччи, принимая в своем доме важного сановника, приказал подать на стол устрицы с позолоченными раковинами. Другой пример – особняк с подводной бильярдной комнатой, который в 1890 году построил английский мошенник Уитакер Райт. Или полет Элвиса Пресли на личном самолете из Мемфиса в Денвер и обратно в 1976 году, когда было потрачено 500 галлонов горючего, чтобы король рок-н-ролла съел какой-то особенный сэндвич.

Расточительное потребление стало столь неотъемлемой частью языка, что люди часто ошибочно считают это единственной формой демонстративного поведения богатых. Отчасти потому, что Веблен был не только экономистом, но и социалистом-сатириком, отсутствие или даже полное пренебрежение здравым смыслом стало казаться определяющей характеристикой расточительного потребления. Здесь речь идет о богачах, потакающих даже самым странным своим прихотям. Например, султан Брунея, праздновавший свое пятидесятилетие, проявил верх невоздержанности, пригласив Майкла Джексона дать три концерта.

Среди противоречащих здравому смыслу аспектов расточительного потребления – готовность богатых платить больше, когда аналогичный товар продается намного дешевле. Для праздного класса, как утверждал Веблен, ценник очень важен для статуса. «Красивый предмет, который стоит дешево, считается некрасивым». Серийно выпускаемая ложка может быть изящной, говорил он, а сделанная вручную серебряная – грубой, но мы почти всегда считаем фамильной ценностью серебряную ложку. Сегодня экономисты называют это эффектом Веблена. Он гласит, что богатые предпочитают высокую цену, так как она рекламирует их способность позволить себе, скажем, лучшие тапочки от Gucci с вышитыми вручную китайскими узорами и одновременно отсекает тех, кто этого себе позволить не может.

Эффект Веблена – это не просто научное понятие. В действительности он влияет на ценовую политику компаний и гласит, что, вопреки ожиданиям, снижение цен на престижные товары может привести к спаду продаж. Так, группа Four Seasons Hotel иногда в отсутствие спроса закрывает отели, вместо того чтобы предоставлять скидки и тем самым портить имидж марки. В период спада на рынке туризма после террористических атак 11 сентября 2001 года многие престижные отели заманивали гостей, предлагая дополнительную ночь бесплатно, но не рискуя понизить статус заведения в сознании клиента формальными скидками. Пьер Карден (надо думать, не читавший Веблена) отошел от высокой моды 1960-х годов к прет-а-порте и в 1980-е годы растерял весь свой престиж.

Если поведение богатых иногда противоречит интуиции, оно все-таки вовсе не является ненормальным. Расточительное потребление Веблена и принцип гандикапа Захави – это, в общем, два варианта одной идеи: первый касался человеческой роскоши, а второй, независимо, поведения животных. Экономист Веблен, вероятно, плохо разбирался в зоологии. Его представления об эволюции были своеобразными. Биолог Захави, в свою очередь, слыхом не слыхивал о Веблене, пока не опубликовал свою работу о принципе гандикапа. Это обоюдное неведение простительно: кто бы мог подумать, что богатые люди и дикие животные ведут себя одинаково? Но хотя первая теория связана в основном с собственностью, а вторая – с биологией и поведением, обе утверждают, что важной составляющей демонстративного поведения является небережливость, или то, что Веблен однажды назвал «показной расточительностью».