Эон. Исследования о символике самости - читать онлайн книгу. Автор: Карл Густав Юнг cтр.№ 50

²⁴⁴ В основе всего этого лежит идея доктрины, «aqua doctrinae». Как мы уже видели, «магниту» или «небесной росе» можно научить. Как и вода, магнит символизирует доктрину как таковую. Ему противопоставлен «одушевленный камень», «воспринимающий» влияние магнетической пары – magnes и магнезии. Одушевленный камень, как и магнит, – тайная субстанция; только такие субстанции могут вступать в соединение, приводящее к цели – lapis philosophorum. Дорн говорит: «Язычники говорят, что природа стремится к подобной себе природе и радуется собственной природе; если же она сочетается с другой, то труд природы уничтожается» ^[472]. Это аллюзия на аксиому, обычно приписываемую алхимику Демокриту: «Природа радуется природе; природа подчиняет природу; природа господствует над природой» ^[473].

²⁴⁵ Как magnes и магнезия образуют пару, так и lapis anima-tus sive vegetabilis ^[474] есть Rebis, или гермафродит, рождающийся в царском браке. Таким образом, мы имеем две контрастирующие пары, посредством взаимного притяжения образующие quaternio, четырехчастную основу целостности ^[475]. Как показывает символика, обе пары обозначают одно и то же: complexio oppositorum, или объединяющий символ ^[476]. Если в наших текстах они предстают не как одно и то же и не совпадают с тайной субстанцией, на это должна быть причина, хотя ее и невозможно установить на основании символов, используемых для обозначения двух подлежащих объединению субстанций. Иногда тайной субстанцией выступает магнезия, иногда – вода, иногда – магнит, иногда – рыба; впрочем, все они обозначают prima materia, из которой возникает чудесное рождение. Различие, которое видели алхимики, ясно показывает следующий отрывок из трактата, написанного в XVII веке Иоанном Коллессоном, приором бенедиктинского ордена ^[477]: «Что же касается субстанции, с помощью коей естественным и философским образом растворяются обычные золото и серебро, пусть никто не воображает, будто она есть что-либо иное, кроме как общая мировая душа, каковая с помощью магнитов и философских средств извлекается и притягивается вниз из высших тел, особливо же из лучей Солнца и Луны. Посему те, кто думает растворить естественным или физическим путем совершенные металлы, не имеют никакого представления о Меркурии, или о Философской жидкости» ^[478].

²⁴⁶ Очевидно, необходимо провести различие между двумя категориями символов: обозначающими экстрапсихическую химическую субстанцию либо ее метафизический эквивалент (например, serpens mercurialis, spirits, anima mundi, veritas, sapientia и т. д.) и обозначающими химические продукты, приготовленные адептом, такие как растворители (aqua, acetum, lac virginis) или их «философский» эквивалент, theoria или scientia, которые, если они «верны», оказывают на материю чудесное действие, как объясняет Дорн в своих философских трактатах ^[479].

²⁴⁷ Эти две категории постоянно пересекаются: иногда тайная субстанция есть не что иное, как химическое вещество, иногда – идея, которую сегодня мы бы назвали психическим содержанием. Пернети очень ясно описывает эту путаницу в своем объяснении магнита: «Но не следует полагать, что этот магнит обычный. Они [алхимики] дали ему такое название исключительно из-за его естественной симпатии к тому, что они называют своей сталью [adamas]. Это руда [prima materia] их золота, а магнит – руда их стали. В центре этого магнита содержится скрытая соль, растворитель для кальцинирования философского золота. Таким образом приготовленная соль образует их Меркурий, с помощью которого они изготавливают магистерий Мудрецов в белом и красном. Это становится рудой для небесного огня, который действует как фермент для их камня» ^[480]. Согласно данной точке зрения, следовательно, секрет действия магнита заключается в соли, приготовленной адептом. Когда алхимик говорит о «соли», он не имеет в виду ни хлорид натрия, ни какую-либо иную соль, либо подразумевает их лишь в крайне ограниченном смысле. Он не может избавиться от символического значения, а потому включает sal sapientiae в химическую субстанцию. Эта соль, – скрытая в магните и изготавливаемая адептом, – с одной стороны, является продуктом его искусства, а с другой – уже присутствует в природе. Данное противоречие легко можно разрешить, если рассматривать его просто как проекцию психического содержания.

²⁴⁸ Нечто подобное можно обнаружить и в сочинениях Дорна. В его случае речь идет не о sal sapientiae, но о «veritas», которая скрыта в творениях природы и в то же время является «моральным» понятием. Эта истина – «лекарство, улучшающее и преобразующее то, чего более нет, в то, чем оно было до порчи, и то, чего нет, в то, чем оно должно быть» ^[481]. Это «метафизическая субстанция», скрытая не только в вещах, но и в человеческом теле: «В теле человека сокрыта некая метафизическая субстанция, известная весьма немногим, ни в каком лекарстве не нуждающаяся, но сама являющаяся лекарством нетленным» ^[482]. Таким образом, «задача химиков – высвободить эту нечувственную истину из ее оков в чувственных вещах» ^[483]. Тот, кто желает овладеть химическим искусством, должен изучать «истинную Философию», а не «аристотелевскую», добавляет Дорн, ибо подлинная доктрина, по словам Коллессона, есть магнит, с помощью которого «центр истины» высвобождается из тел, а сами тела преобразуются. «Философы, благодаря некоему божественному вдохновению, узнали, что эта сила и небесная мощь могут быть высвобождены из оков; не противоположностью своею… но своим подобием. Поелику таковое найдено, будь то в человеке или вне его, соответствующее вышеназванной субстанции, то мудрецы заключили, что подобное должно усиливаться подобным, скорее через мир, нежели войну» ^[484].