Я любовь напишу, чтобы ты ее стер - читать онлайн книгу. Автор: Галина Турбина cтр.№ 78

— И почему же после того, как ты утаил от меня такую важную вещь, как благословенные браслеты, я должна тебе верить, папа?

— Я хотел, чтобы у тебя был выбор не под давлением обстоятельств, чтобы над тобой не довлела обреченность, чтобы ты не думала, что выбора у тебя нет, хотел, чтобы ты выбирала с открытыми глазами, без предубежденности.

— Папа! Я к Фолкету предубеждена! Он чуть не погубил меня, он хотел отдать меня на растерзание. Да он сам был готов это сделать! Кстати, где он сейчас?

— Сидит в каземате моего Департамента.

— А почему он не в Департаменте правопорядка и дознания? Ведь похищение они должны расследовать? Причем тут твоя разведка и безопасность?

— Тебе мало скандалов, связанных с тобой? — устало потерев лицо ладонями, глухо произнес отец. — Тебе нужен очередной?

— Не нужен, — поджав губы, нехотя согласилась Ясмина.

— То, что ты и Фолкет половинки, не должно стать известно большинству. А те, кто уже знает, буду молчать.

— Да, и с этим я согласна. Не хочу, чтобы знали о том, что я и Фолкет…

— Вот поэтому мы не будем ему предъявлять обвинение в похищении.

— То есть он останется безнаказанным?

— Нет! Я найду способ его наказать. Но если мы отдадим его в Департамент правопорядка, ваша тайна вылезет наружу. Даже если Фолкет промолчит об этом, все равно, опять будет скандал с твоим участием. Впрочем, боюсь, это все же может просочиться. Аруан, например, сообразил, почему я разрешил Фолкету за тобой ухаживать.

— Он знал… до того, как Фолкет меня похитил? — настороженно спросила Ясмина. Если это так, то понятно почему Аруан был таким отстраненным.

— Предполагал, именно с этим вопросом он шел ко мне, но по дороге встретил Айтала. Тот узнал, что Фолкету стало известно о вашей встрече с Аруаном в театре и что Фолкет направился к тебе. Они вместе поспешили к нам домой, но немного не успели.

— А ты… знал… о театре?

— Ты нас всех прости, доченька…

— Так знал или нет?

— Я разрешил Айталу организовать твое свидание с Аруаном. Боялся, что ты иначе совершишь какую-то глупость.

— Айтал теперь без твоего одобрения ничего не смеет делать? — криво усмехнулась Ясмина.

— В отношении тебя — да, так и есть. Он усвоил урок.

Ясмина встала и отошла к окну.

— Как все это… мерзко, — произнесла она, глядя в темноту за стеклами.

Отец подошел к ней сзади, положил ладони на ее плечи, слегка сжал, наклонился, поцеловал в висок.

— Прости, я хотел, как лучше для тебя.

— Значит… всё… можно считать, что испытательный срок прошел… и я могу теперь выбрать Аруана?

— Можешь, — вздохнул отец, целуя дочь уже в макушку, — но ты всё же… подумай… нужен ли он тебе.

— Я подумаю, — согласилась Ясмина, дергая плечами в попытке освободиться от рук отца.

— Ты прости меня, доченька, я хотел, как лучше для тебя, — попросил опять отец, убирая руки с плеч Ясмины.

Она развернулась к отцу.

— Для того, чтобы решить и выбрать все окончательно, я хочу встретиться с Аруаном, — заявила она, глядя в глаза отца, — и чтобы нам никто не мешал. Я даже согласна, чтобы это произошло в нашей гостиной, только мы должны остаться наедине и чтобы никто нас не подслушивал и не подглядывал. И никаких клятв с Аруана!

— Ясмина, он…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — перебила она, — но это нам с ним решать, подходим ли мы друг другу.

— Хорошо, будет тебе встреча с Аруаном. А теперь ты, вот так же прямо глядя мне в глаза, скажи — Фолкет на самом деле тебе противен? Ты просто не можешь рядом с ним находиться, тебе невыносимы его прикосновения, тем более поцелуи? И ты уверена, что эти полгода закончились бы твоим резким отказом Фолкету?

Ясмина невольно отвела взгляд и промолчала.

— Вот то-то же, доченька, так что ты подумай обо всем, подумай…

Сказав это, отец наклонился, поцеловал дочь в лоб и добавил:

— Спокойной тебе ночи, отдыхай.

После ухода отца, Ясмина мылась и переодевалась ко сну и все время думала о его словах. Нет, она все еще была на него обижена, но уже не злилась, но он не должен был так поступать с ней. Но что было бы, скажи он о браслетах сразу, как сам узнал о них? У нее все эти месяцы была иллюзия свободного выбора. А знай она все, было бы так?

Она все это время ждала окончания срока своего такого странного испытательного срока. А что было бы через два месяца, если бы Фолкет не похитил ее? Она же и сама стала бояться, что все окончится не так, как надеялась. Что уж, не надо теперь лукавить хотя бы себе. Она как щит держала между собой и Фолкетом свои обиды на него, свою вину перед ним. А еще неприязнь, возникшую с первой встречи, но постепенно исчезающую, и это ее беспокоило, поэтому она пыталась раздуть ее заново. А Фолкет, похитив ее и пытаясь принудить к браку, дал такой прекрасный повод, для того, чтобы ее неприятие, ее негативные чувства к нему опять подняли голову, развернулись в полную силу. И все же… все же… у нее не было той глухой ненависти к нему, как еще три года назад. И теперь она уже допускала, что если бы между ними не встало то, что они сделали друг другу… если бы у нее была возможность узнать Фолкета лучше… тогда… до всего, что случилось горького и непоправимого с ними, если бы он не выразил сразу же к ней презрение, а стал бы ухаживать, добиваться ее, то вполне вероятно все было бы сейчас по-другому. И то, что они оказались бы половинками, не вызывало бы сейчас отчаянье и безысходность, а наоборот радовало бы.

Но никак уже не изменить того, что случилось, тяжело, невозможно забыть, простить. Или все же… Нет, она не станет даже допускать этого. Это слишком больно, душа и сердце разрывается от обреченности и от безнадежности повернуть все вспять. Уже никак не получится переиначить, лучше даже не представлять этого.

Возможно, если бы она поплакала, то стало бы легче, но слез не было, видимо, слишком много последние годы было горьких, отчаянных слез, они закончились.

Уставшая, измученная Ясмина уснула, и во сне к ней пришла Едвига.

— Ты давно не появлялась, — сказала призрачной девушке Ясмина, — я уже думала, простила меня и больше не придешь, чтобы мучить.

— Я простила, — прошелестел в ответ приглушенный шепот Едвиги, — а ты подумай, загляни в свою душу и сердце, разгляди среди обиды и тьмы… прости его…

Едвига растаяла, а Ясмина проснулась и некоторое время лежала, оглушенная прозвучавшими словами. Что надо рассмотреть? Кого простить? Ведь своего же брата она имела в виду? Нет! Нет! Ага, только советов уже давно умершей девушки ей и не хватало! Пусть она виновата перед Едвигой, и свою вину уже ничем не загладить, но она сама разберется в своей душе и сердце! Вот встретится с Аруаном, он ее поймет, поддержит, а она окончательно решит, что Фолкет несмотря на благословенные браслеты не тот, кто ей нужен, с ним у нее ничего не получится, слишком много подлого и горестного стоит между ними.