Семья Рэдли - читать онлайн книгу. Автор: Мэтт Хейг cтр.№ 53

— В любом случае, — продолжает она, — у меня есть идея. Вы не могли бы предоставить мне список всех жителей Бишопторпа?

— Да. Разумеется. Но зачем? Кого вы ищете?

— Человека по имени Коупленд. — В голосе Элисон внезапно сквозит какая-то застарелая печаль. — Джеред Коупленд.

Уилл снова плывет на лодке по знакомому красному озеру. Но на этот раз с ним Хелен, она держит на руках темноволосого мальчика и поет ему колыбельную:

Тихо скользит твоя лодочка

Вниз по реке, по течению,

Радуйся, радуйся, радуйся,

Жизнь — это лишь сновидение.

Сейчас у Уилла есть весла, и он гребет к скалистому берегу, глядя на любимую женщину, которая продолжает нежно напевать. Она улыбается ему простой и полной любви улыбкой. Он не знает, что именно произойдет, когда они доберутся до берега, но знает, что они будут вместе и будут счастливы.

Тихо скользит твоя лодочка,

Вниз по реке держит путь,

Если увидишь чудовище,

Громче кричи, не забудь.

Хотя его гложет недоброе предчувствие. Все как-то слишком прекрасно. Он знает, что на скале кто-то есть и что этот кто-то наблюдает за ним. Кто-то помимо Элисон Гленни. Это мужчина, пытавшийся напасть на него вчера. Он держит что-то в вытянутой вверх руке, показывая Уиллу.

Это голова. Из разрубленной шеи в озеро стекает кровь.

Уилл перестает грести, но лодка продолжает плыть к берегу, пока не становится ясно, что голова его собственная.

Она свирепо таращится на него, словно маска из фильма ужасов. От страха у головы отвисла челюсть.

Б приступе паники Уилл ощупывает собственную шею и обнаруживает, что она невредима.

— Кто я такой? — спрашивает он, прерывая колыбельную Хелен.

Она изумленно смотрит на него, словно ей никогда не задавали вопроса глупее.

— Ты и сам знаешь, кто ты, — ласково говорит она. — Ты — очень хороший и добрый человек.

— Но кто именно?

— Ты тот, кем был всегда. Мужчина, за которого я вышла замуж. Питер.

Тут она замечает мужчину с отрубленной головой в руке и начинает кричать. Маленький Роуэн тоже заходится криком. Душераздирающий, безутешный младенческий вопль.

Уилл резко подскакивает и слышит какой-то странный негромкий свистяще-повизгивающий звук. Это его кассетник зажевал пленку, которую он поставил себе «на ночь». «Психокэнди» Иисуса и Марии Чейн. Менее крутой вампир увидел бы в этом дурное предзнаменование.

Уилл осторожно выглядывает на улицу — солнце палит вовсю. Прочь от фургона удаляется мужчина.

Это он.

— Идет палач, — бормочет Уилл и решает проследить за ним.

Он хватает темные очки, выходит на солнце и преследует мужчину до скромного на вид паба на главной улице. На вывеске под названием изображен пасторальный пейзаж Англии минувших дней. А называется заведение «Плуг».

Однажды Уилл написал глупый стишок, накропал его в одном из своих дневников вскоре после того, как перестал встречаться с Хелен. Он назывался «Красный луг», в честь его фамилии.

Вспаши красный луг,

Ничего не оставив.

Вонзи в землю плуг,

Осуши ее вены…

В обычных обстоятельствах Уиллу и в голову не пришло бы зайти в паб вроде «Плуга». Уютное, спокойное местечко для широкой публики, клиенты которого едва осознают, что живы.

К тому моменту, как Уилл входит в паб, мужчина уже заказал себе виски и засел в самый дальний угол. Уилл направляется к нему и садится напротив.

— Говорят, пабы вымирают как класс, — начинает он, на миг вообразив себя некровопьющим ныряльщиком, созерцающим бескрайнее море со скалы. — В двадцать первом веке им уже не место. Чувство общности у людей атрофировалось, живут себе в своих невидимых коконах. И это так печально… тем не менее еще бывают случаи, когда двум незнакомцам удается сесть друг напротив друга и побеседовать с глазу на глаз. — Уилл замолкает, рассматривая осунувшееся измученное лицо своего визави. — Мы-то, впрочем, уже знакомы.

— И кто я такой? — эхом повторяет мужчина слова из его сна.

Уилл косится на стакан с виски.

— Кто мы все такие? Люди, не умеющие забывать.

— Что?

Уилл вздыхает:

— Прошлое. Разговоры с глазу на глаз. Эдемский сад.

Мужчина молча смотрит на Уилла, и пространство между ними пропитывается его ненавистью. Напряжение не ослабевает, даже когда к столику подходит официантка.

— Принести вам меню? — спрашивает она.

Уилл восхищается про себя ее приятной пухлостью. Праздник, который всегда с тобой.

— Нет, — отвечает мужчина, не поворачивая головы.

Уилл встречается глазами с девушкой и удерживает ее взгляд.

— Я, понимаете ли, слежу за своим питанием.

И официантка оставляет их в натянутом безмолвии, которое тем не менее как-то их объединяет.

— Можно кое о чем спросить? — через какое-то время начинает Уилл.

Мужчина потягивает виски, не отвечая. Уилл все равно задает свой вопрос:

— Ты когда-нибудь был влюблен?

Мужчина ставит стакан на стол и сверлит Уилла стальным взглядом. Ожидаемая реакция.

— Однажды, — отвечает он. Слово хрипом вырывается из его горла.

Уилл кивает.

— Это всегда бывает только однажды, да? Остальное… лишь отголоски первого раза.

Мужчина качает головой.

— Отголоски, — повторяет он с тихой злобой в голосе.

— Знаешь, а я влюблен. Но она не может быть моей. Она играет роль добродетельной жены в Браке-с-Другим. Ни дать ни взять бесконечный сериал. — Уилл наклоняется к собеседнику, глаза его светятся нездоровым весельем. Продолжает он шепотом: — Она жена моего брата. Но в свое время мы с ней славно погуляли. — Он извиняющимся жестом поднимает руку. — Прошу прощения, наверное, не следовало на тебя это вываливать. Просто с тобой так легко говорить. Тебе бы в священники податься. Вернемся к твоей истории. Кого любил ты?

Мужчина подается вперед, его лицо чуть подергивается от сдерживаемого гнева. Раздается звон монет в игральном автомате.

— Мою жену, — отвечает он. — Мать моего ребенка. Ее звали Тесс. Тесс Коупленд.

Уилл внезапно оказывается выбит из колеи. На миг он возвращается обратно в лодку. Имя Тесс Коупленд звучит острым уколом из прошлого. Он помнит ту ночь, когда они пили в студенческом баре, шутливо обсуждая французского философа Мишеля Фуко, чьи теории о сексе и безумии странным образом проглядывали почти на каждой странице ее диссертации. (И в каком же смысле Вордсворт являлся, как вы там выразились, «обезличенным эмпирико-трансцендентальным педагогом неясного происхождения»?) Тесс хотелось вернуться домой к мужу, она и сама не понимала, почему засиделась допоздна со своим научным руководителем.