Музыкальный инстинкт. Почему мы любим музыку - читать онлайн книгу. Автор: Филип Болл cтр.№ 16

ТОНАЛЬНОСТЬ И ТОНИКА

Термин «тональная музыка» для западных меломанов практически стал синонимом «мелодичной» музыки – музыки, которую можно напевать себе под нос, идя по улице. Почему так случилось и до какой степени это сближение справедливо – вот темы, которые я собираюсь обсудить немного позже. На текущий момент достаточно сказать, что тональность указывает на наличие в музыке тоники, то есть высоты или класса тона (из-за воспринимаемой эквивалентности октав), который в некотором смысле укореняет музыку, обеспечивает ее опорной точкой, упорядочивающей все остальное. Идея тоники на самом деле гораздо сложнее, чем ее обычно объясняют в традиционной теории музыки, но все же можно сказать, что тоника указывает на тональность, в которой записана музыка. Другими словами, ноты музыки скорее всего будут взяты из гаммы (мажорной или минорной), которая начинается с тоники (первой ступени).

Тональность музыкального отрывка обозначается ключевым знаком в начале партитуры, который показывает, сколько диезов и бемолей используется (Рис. 3.10). Новичкам очень нравятся произведения в до мажоре, потому что в них редко попадаются черные клавиши: гамма не содержит диезов и бемолей. Тональность фа-диез, тем временем, включает все пять черных клавиш в диапазоне октавы. Некоторые тональности выглядят даже более угрожающе: ре-диез минор, в которой Бах беспечно написал одну из своих самых грандиозных фуг их «Хорошо темперированного клавира», заставляет пианистов поступаться привычкой всей жизни и играть фа (здесь ми-диез) каждый раз, когда на нотной линейке появляется ми.

Если вы не обладаете абсолютным слухом (способностью четко распознавать музыкальные тоны на слух), то сыгранная на современном инструменте композиция будет звучать практически идентично в любой тональности исполнения. Перенос произведения в другую тональность называется транспозиция. Опытные музыканты могут выполнить ее мгновенно, пока читают ноты с листа. Многие настаивают, что разная тональность сообщает разный «характер», который можно расслышать даже без абсолютного слуха: концерт для фортепиано Грига будет звучать совсем иначе, если его перенести из «родной» тональности ля минор, например, в фа минор. Они скорее всего правы, но по более сложным причинам, которые мы исследуем в главе 10.

ЛАДЫ

Мы не знаем, на что была похожа музыка древних греков, потому что не существует зафиксированных в письме или нотах примеров произведений того периода, и ни одна композиция не сохранилась в устном варианте. В основном эта музыка, скорее всего, представляла собой импровизацию, ограниченную набором правил и общепринятых норм. Мы вынуждены гадать о ее природе, основываясь на заметках Платона и Аристотеля, которые в целом больше писали о музыке в рамках философского и этического диспута и не создавали технических учебников по практике исполнения.

Так или иначе, само слово «музыка» восходит к традиции тех времен: это «музыка», вдохновленная «музами». Вероятно, греческая музыка в основном существовала в вокальной форме и состояла из пропевания стихов под аккомпанемент таких инструментов, как лира и щипковая китара (от которой произошло название «гитара»). При этом Платон рассуждал о музыке, которую исполняли только на лире и флейте и не в качестве аккомпанемента к танцу или песне, что было бы «чрезвычайно грубо и безвкусно». Мелодию, видимо, составлял весьма ограниченный набор тонов, поскольку музыкальные инструменты обладали диапазоном в одну октаву, от одной ми (как мы теперь ее определили) до другой. Стихи, которые необходимо было пропевать под звуки лиры, назывались «лирическими» – отсюда произошел термин, которым мы обозначаем слова и песни. На самом деле вся поэзия была неразрывно связана с музыкой; когда Аристотель говорит о форме стиха, в котором есть только слова, то указывает, что у этого явления даже нет собственного имени.

Музыка древних греков вряд ли звучала бы для нас совсем уж странно, так как ее «гаммы» (здесь анахронический термин) скорее всего состояли из нот, достаточно близких по звучанию к современным. И в самом деле, нечто схожее с диатонической гаммой могло появиться еще в древнейшие времена: на основе расшифрованной любовной песни, записанной в 1400 году до н. э. на глиняной табличке, появилось предположение, что шумеры практиковали схожий подход.

Насколько нам известно, греки не пользовались гармонией – двумя и более разными нотами, звучащими одновременно (хотя такие созвучия наверняка возникали во время игры на щипковых инструментах, например, лире). Древнегреческая музыка была монофонической, где один голос пел мелодию, дублирующуюся на музыкальном инструменте. Чисто инструментальная музыка, по-видимому, была большой редкостью. Удивляет тот факт, что пифагорейцы были заняты рассуждениями о гармонии, – но здесь они ссылаются на идею об упорядоченных отношениях между сущностями, например, на соотношение частот, выраженное целыми числами.

Старейшим греческим трактатом, посвященным теме музыки, считается сочинение Аристоксена «Элементы гармоники» («Harmonics»). Он изучал пифагорейскую традицию и стал учеником Аристотеля в четвертом веке до н. э. Из этого текста мы узнаем, что музыкальная система была основана на интервалах чистой кварты. Организационной единицей служил терахорд – последовательность из четырех нот, где самая высокая и самая низкая были разделены квартой, а средние ноты могли быть разными: несмотря на то что пифагорейцы тщательно проработали единую модель, по всей видимости, средние ноты настраивали на слух, а не с помощью математических вычислений. Тетрахорды складывали в различные сочетания, чтобы построить «звукоряды» в диапазоне октавы. Они получили название лады.

Не совсем ясно, что в действительности различные лады обозначали для греков: были ли они полностью различными «звукорядами» или тем же звукорядом, транспонированным в другие «тональности», или просто музыкой с разными свойствами. Возможно также, что названия разных ладов в разное время относились к разным явлениям. Некоторые музыковеды предполагают, что лады не являлись просто набором нот, из которых греки свободно создавали композиции, а соотносились с мелодическими фрагментами, готовыми секциями, из которых составлялись песни. Система подобного рода использовалась для создания византийских гимнов и сохранилась в других музыкальных традициях, главным образом в индийских рагах.