1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Гладышев cтр.№ 107

Уже после выхода в свет работы Перрена появилось переиздание истории Бриенон-сюр-Армансона, в основе которой лежали воспоминания бывшего мэра этого города Пьера-Жака Бридье. Под названием «Мои воспоминания» они были изданы при помощи родных и друзей Бридье всего в нескольких экземплярах. Поэтому в 1915 г., в условиях новой войны, актуализировавшей тему сопротивления интервентам, В. Гюимар решил переопубликовать отрывок из них, посвященный встрече бриеннонцев в 1814 г. с казаками ^[1296]. Но первоисточником этот отрывок не является: Пьер-Жак Бридье родился в Бриенон-сюр-Армансоне 28 мая 1813 г. Он занимался столярной мастерской, торговлей, стал членом муниципалитета коммуны, а с 1870 г. выполнял функции мэра: Бридье стоял во главе родного города в мрачные времена вторжения 1870 г. Собственно, воспоминания мэра — дань долгу памяти, история увековечивания героев 1814 г. в памяти потомков. Источник же информации о событиях 1814 г. не сообщается. По версии Бридье, события развивались следующим образом.

23 февраля в Бриенон австрийский конвой привел 80 французских военнопленных. Местные жители, «скорее храбрые, чем рассудительные», ввиду немногочисленности охраны решили освободить своих соотечественников. «Это было делом минуты»: под натиском толпы конвойные были рассеяны, а пленники разбежались в разных направлениях. Не стал бежать только лейтенант 6-го полка вольтижеров императорской гвардии, кавалер ордена Почетного легиона Делатр. Он даже спас жизнь командиру конвойных. Через несколько часов в городе появились «алчные до крови и резни» казаки Платова. Делатр просил командира казаков пощадить город, и даже командир конвойных вступился было за Делатра, вспомнив, что тот недавно спас ему жизнь. Но нападение на конвойных простить было нельзя, и казаки проявили строгость: австрийский конвоир, допустивший побег пленных, получил от своих союзников удар саблей плашмя, а Делатр был убит ^[1297]. Но смерть его была не напрасна.

«Смерть Делатра спасла город если не от грабежа, то от почти верной гибели»: был издан приказ, запрещавший под страхом смерти покидать свои жилища. Горожане же, «в большинстве своем люди отчаянные», предпочли дома свои оставить, забрать все самое ценное и бежать под защиту войск генерала Алликса. Чему же тогда удивляться, что брошенные дома подверглись разграблению? Повсюду имели место сцены самой отвратительной жестокости; варвары не пощадили даже госпиталь, хотя двое из них и воспользовались услугами медперсонала: «у больных отобрали их простыни, одеяла и носильные вещи». Кюре Массе пришел сюда в поисках убежища, но при его появлении один солдат отобрал у него часы и остатки денег ^[1298].

3 марта тогдашний мэр Ферран доложил муниципальному совету о тех тяготах, что выпали на его долю и долю мирового судьи Лемюе: привязанные к хвостам лошадей и постоянно понукаемые, они были вынуждены проследовать за казаками в Тоннер, где лишь «благодаря заступничеству великодушных местных жителей» были освобождены ^[1299]. Что же касается арестованного за нападение на конвоиров М. Пике-Лорена, то он остался под стражей до окончания войны ^[1300]. Мэр, описывая гибель пленного лейтенанта полка вольтижеров, закончил свой рассказ следующими словами: «Так погиб в расцвете лет гвардейский офицер Делатр, обладатель удостоверений, подтверждающих его благородное поведение и его бесстрашие в бою!» «Бравый француз», «благородная жертва возвышенных чувств» — мэр не скупился на эпитеты и заверял, что последние почести, отданные усопшему, не могут до конца выразить «боль и сожаление» горожан и т. п. Однако, как потом писал Пьер-Жак Бридье, власти долгое время не делали ничего, чтобы увековечить память этого героя. В 1865 г. на том месте, где была его могила, решено было построить школу, и только благодаря инициативе Пьера-Жака Бридье останки Делатра были торжественно перезахоронены. Чтобы найти могилу, пришлось копать траншею, и шесть рабочих копали ее все утро и весь день, прежде чем их усилия увенчались успехом: череп и кости сохранили следы ударов шашками, как о том и свидетельствовали очевидцы убийства Делатра.

Заканчивая пересказ воспоминаний Бридье, В. Гюимар не без рассудительности заметил: «Мы видим, что поведение тогдашних захватчиков из тех знаменитых казаков, которые вызывали такой же страх, как в свое время нашествие варваров, было только безобидной местью по сравнению с ужасами и мерзостями немецких орд в этой войне. Если бы подобные события произошли в наши дни, то в Бриеноне не осталось бы ни одного целого дома, а жители во главе с мэром были бы тотчас же расстреляны или преданы смерти еще более варварским способом» ^[1301].

Платов в рапорте Барклаю де Толли от 1 июня 1814 г. описывает отступление свое после переправы на правый берег Йонны так: «…посылаемые мною в разные места партии всюду имели желаемый успех, а особенно во время отступления моего от Вильнёв-ле-Руа через Жуаньи, Сент Флорино и Тоннор, когда преследовал меня неприятельский корпус маршала Макдональда, подчас арьергард мой везде отражал передовые войска, и я не допускал сии корпуса его отрезать себя» ^[1302]. Итак, из Жуаньи Платов отошел в Бриенон-сюр-Армансон, оттуда — в Сент-Флорентен ^[1303], а оттуда уже двинулся к Тоннеру.

Тоннерцы уже пережили волнение от первой встречи с казаками. Как писал Делагюпьер, с 13 февраля в город начинают возвращаться некоторые беженцы, полагая, что обстановка успокоилась. Но возвращаются они, избегая населенных пунктов, занятых большим количеством союзников, и стараясь не повстречаться с казаками. Горожане по-прежнему жили в основном слухами. То прибывшие из Осерра рассказывали, что они якобы видели, как на городской площади расстреляли казаков, уличенных в грабежах ^[1304]. То ездивший с 1 по 11 февраля в Санс господин Крюзо рассказывал о совершенных там грабежах и насилиях. Только его самого казаки якобы «раздевали три раза»: забрали совсем новые штаны, портмоне с 500 франками, рубашку, платки, галстук. Но, правда, так и не нашли несколько золотых, что он успел спрятать в потайной карман ^[1305]. То говорили, что в Осерре пострадало несколько домов в предместье, хотя сам город вроде бы и не грабили. То говорили о том, что императрица постоянно шлет в Труа к своему отцу курьеров. То прибывший из Эрви старик Мишле рассказывал, что сам читал прокламацию союзников, в которой говорилось о провозглашении Людовика XVIII королем Франции. 19 февраля прошел слух, что противник захватил Фонтенбло и потребовал с города контрибуцию в 20 000 франков, которую следовало предоставить на следующий день в полдень, но к 8 утра назначенного дня врагов вытеснили из города ^[1306].