1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Гладышев cтр.№ 102

16 февраля в 3 утра авангард отряда Турна, выдвинутый в лес у Нанто-сюр-Люнена, услышал оживленную перестрелку со стороны Немура. Немедленно весь отряд направился в эту сторону и, прибыв на холмы правого берега Луана, оказался напротив казаков Платова, ведших основную атаку на Немур с левого берега.

Как это представил Вейль, «полпятого утра спешившиеся казаки захватили пригороды, а Турн тем временем отвлекал внимание части гарнизона демонстрацией на другом берегу Луана» ^[1230]. И Турна теперь из истории взятия Немура, как слово из песни, не выкинешь… Сегодня на интернет-форумах так и пишут: «Казаки Платова совместно с австрийским авангардом подполковника Турна»…

В своих рапортах Платов заслугу «отвлечения внимания неприятеля» приписывал не австрийскому отряду, с которым до этого русские никак не могли наладить взаимодействие, а своим подчиненным. Кайсаров, имевший в авангарде генерал-майора Шперберга и полковника Крамина (или Кромина) ^[1231], атаковал мост через канал на дороге на Фонтенбло. В это время генерал-майор Т.Д. Греков 18-й проводил ложную атаку на мост Сен-Пьер, а 100 человек из полка Грекова 8-го, возглавляемые есаулом Ситниковым, отвлекали внимание неприятеля, имитируя атаку на Папском мосту ^[1232]. Казаки Кайсарова подтянули артиллерию, как рапортовал Платов, «на пистолетный выстрел» ^[1233] и разбили Фонтенблоские ворота. Под прикрытием черноморских стрелков казаки «рабочего полка» начали разбирать их остатки.

Французы только теперь определили направление главной атаки и бросили сюда все свои силы. С помощью оставшихся пушек (если верить Дюменилю, на тот момент в строю была одна пушка) защищались они с большим упорством, но спешившиеся казаки под командованием генерал-майора Шперберга и полковника Крамина с пиками наперевес бросились в пролом в воротах и ворвались в город. Все четыре орудия были захвачены, неприятель был сбит и отступил внутрь города ^[1234].

В версии событий, сочно изложенной П.Н. Красновым, ворота были не столько разбиты, сколько сожжены. После неудачи первой атаки Платов послал на помощь И.Я. Шпербергу часть полка Грекова 18-го: «Казаки живо подскочили к воротам, принесли солому, порох, и вскоре зарево озарило темноту ночи. Ворота города горели. Казаки с криком „Ура“ кинулись с одними дротиками на приступ, черноморские сотни открыли сильную стрельбу по стенам… И вдруг среди трескотни ружей и криков „Ура!“ раздались резкие звуки трубы. Неприятель трубил о сдаче. <…> к рассвету все было кончено. <…> „Мы возложили упование наше на Бога, — сказал Платов генерал- майору Грекову 8-му и полковнику Шпербергу. — Бог увенчал надежду нашу. Принесем Ему благодарение“» ^[1235].

М.И. Платов рапортовал, что после того, как казаки ворвались в город, командир гарнизона «полковник Грушо» и «тамошний комендант майор Боньи» просили пощады и позволить засевшему в средневековом замке гарнизону уйти в Фонтенбло. Но он это предложение отверг, поскольку город и так уже был в руках казаков: остатки гарнизона были объявлены военнопленными ^[1236]. Двери замка, где некогда был подписан договор, положивший начало войне гугенотов и протестантов, открылись, и французы сдались.

Потери французов, по рапорту Платова, достигли 200 человек убитыми, в том числе 5 офицеров. Пленены были Грушо, Боньи, 17 офицеров и до 600 унтер-офицеров и рядовых. Казакам достались также 4 пушки, зарядные ящики ^[1237], «довольное число ружей» и 400 фунтов пороха для мин ^[1238]. Потери Платова, по Богдановичу, составили не более 30 человек, в том числе два офицера ^[1239].

П.Н. Краснов, впечатленный «штурмом крепости в конном строю» ^[1240], в своем очерке позволил себе добавить еще одну красочную деталь событий того утра. «Настал рассвет. Пленники сидели в казачьем лагере и видели кругом себя лишь небольшой конный отряд донских и черноморских казаков. Платов позвал к своему шатру коменданта крепости Намура закусить чем Бог послал. „А где же ваша пехота?“ — спросил комендант у Платова. Платов показал ему на казаков. „Вот те люди, — сказал он, — которые штурмовали вас ночью“. „Я должен быть расстрелян за мою оплошность! — вскричал французский полковник. — Никогда бы я не сдал города, если бы я знал, что тут одни казаки“. „Э, друг мой! — сказал на это Платов. — Прежде не хвались, а Богу помолись! Напишите-ка лучше Наполеону, что с нашим государем ополчился на него сам Бог, и мы не желаем зла французам, но хотим только истребить его, общего нашего врага“» ^[1241].