Ты будешь жить (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Герман cтр.№ 13

Аслан бросил на омоновцев короткий взгляд и толкнул своего родственника Ису:

– Они не дойдут, отправь их к Аллаху.

Иса был молод.

– Если мы убьём их здесь, тогда утром сожгут село.

Аслан усмехнулся:

– А ты предпочитаешь, чтобы убили нас? Выполняй то, что я тебе сказал.

Утром в село вошли три БТРа и два «Урала» с солдатами-контрактниками. Четыре БТРа встали по краям села. Вошедшие в село солдаты блокировали улицы и некоторые дома. Остальные под прикрытием брони пошли по дворам. Село вымерло, женщины и дети спрятались в подвалы. Ахмед, с тростью в руках, встречал военных у ворот своего дома:

– Ребята, мы – мирные люди, у нас внуки, не надо стрелять. Сержант-контрактник ударил его в грудь прикладом автомата:

– Пошёл вон, старый пёс!

Трое солдат вошли во двор. Тот, который ударил старика, дал очередь в подвал, потом, держа фонарик на расстоянии вытянутой руки, спустился вниз. Через минуту он выскочил, держа в руках окровавленную тряпку:

– Это Сашки Шелеста бушлат, его держали в этом подвале. Где эта старая сука?

Сержант ударил старика в лицо, седую бороду залила кровь. Падая навзничь, Ахмед ударился затылком о каменный бордюр и захрипел, закатив под лоб глаза. Солдаты, не замечая агонии, несколько раз ударили его сапогами по ребрам. Мохнатая папаха упала с головы, обнажив седую голову. Сержант по рации связался со своим командиром:

– Первый, я пятый, они были здесь. В подвале дома Эльмурзаевых нашли бушлат сержанта Шелеста, он в списке пропавших.

Контрактник напряженно слушал ответ:

– Да. Разведчики говорили именно об этом доме. Нет, хозяин уже ничего не скажет. Оказал сопротивление, убит. Есть зачистить по полной программе.

В небо взлетели две красные ракеты. Один из солдат открыл люк погреба:

– А ну, вылезай, кто здесь есть!

Раздался голос старой Хади:

– Здесь бабушка с внуками. Боевиков нет, они ушли утром. Мы их даже не видели.

Солдат выдернул из гранаты кольцо, крикнул:

– Держи, бабушка, пирожки детям.

Рванул взрыв, из погреба повалил дым. Солдаты из автоматов крошили мебель, посуду. Очереди перечёркивали стены, из рамок с фотографиями сыпались осколки стекол. По всему селу раздавались выстрелы и взрывы, кое-где к небу поднимались столбы дыма и пламени.

Опять захрипела рация:

– Пятый, пятый, всех мужчин задержать, заберёшь с собой. Мародёрничать запрещаю. Если увижу у кого-нибудь хоть тряпку, расстреляю на месте, тебя первого. Доложи, как понял?

Рация с треском и хрипом отключилась.

Боевики были уже далеко от села, где провели ночь. Горы надёжно защищали их от врага и холодного ветра. Пленных с ними уже не было, их оставили лежать у подножья горы. Грязно-зелёные тела были почти неразличимы на фоне пожухлой травы. Пятна крови цвели причудливыми жуткими цветами. Аслан замыкал колонну. Поднявшись на вершину, он оглянулся: над селом к небу поднимались густые клубы дыма и огня.

Железнодорожный вокзал маленького южного городка до отказа забит людьми. Начался бархатный сезон, первым признаком которого является отсутствие железнодорожных билетов. На вокзале два зала ожидания, один – коммерческий, второй – общий. В коммерческом коротают время и ждут поезда люди, стремящиеся к тёплому морю, ещё жаркому ласковому солнцу, дешёвым фруктам.

Этих людей ожидают комфорт и покой. Вход в зал платный и в нем нет надоевших попрошаек-цыган, беженцев из Чечни, бездомных бродяг, стремящихся переночевать, и солдат, возвращающихся с войны.

Здесь есть несколько телевизоров, чистый туалет с бумагой и полотенцами, буфетная стойка, за которой подают дежурных цыплят, мягкие булочки, пиво, кофе. Вход в этот оазис благополучия охраняет милиционер с резиновой дубинкой и короткоствольным автоматом. Рядом с ним сидит девушка-контролёр в новенькой железнодорожной форме и кокетливом беретике. Она принимает плату за вход и строит милиционеру глазки.

В общем зале прямо на полу лежат солдаты-срочники и небритые контрактники, возвращающиеся домой. Билетов нет, солдаты по 3–4 дня не могут сесть в поезд. Они спят прямо на полу, подстелив под себя грязные бушлаты и подложив под головы вещевые мешки. Вырвавшись оттуда, где ещё вчера убивали они и пытались убить их, многие начинают пить тут же, на вокзале, кое-кто снимает проституток или просто потерянно бродит по улицам.

Милиция и офицеры не обращают на них никакого внимания. Офицеры держатся особняком, стараясь разъехаться по гостиницам или частным квартирам.

По залу ожидания ходит маленький нерусский мальчик. Он подходит к пассажирам и протягивает немытую ладошку. Лицо его чумазо, одежда требует стирки и ремонта. Какая-то сердобольная старушка подходит к нему и протягивает домашний пирожок. Мальчишка берет гостинец, вертит его в руках и суёт в мусорную урну. Ему нужны деньги. В России появился особый бизнес: дети просят милостыню, потом отдают её взрослым. Если ребёнок не принесёт денег, он будет наказан.

Рыжий сержант-контрактник со шрамом на лице, пнул ногой вещмешок и пошёл к железнодорожной кассе. Стеклянные окошечки прикрыты табличкой «Билетов нет», кассирша перекладывает купюры, не обращая никакого внимания на безропотных пассажиров. Сержант проталкивается сквозь очередь и стучит в мутное стекло:

– Девушка, мне очень нужен билет до Новосибирска.

Кассирша, не поднимая глаз, отвечает равнодушно-дежурной фразой:

– Билетов нет.

Сержант пробует сделать умоляющее лицо:

– Девушка, мне очень надо уехать, у меня мать при смерти, – и, как последний аргумент:

– Девушка, я с войны еду, ведь не застану мамашу.

Кассирша наконец поднимает голову:

– У нас правила одинаковые для всех, я вашей матери ничем помочь не могу.

Сержант ударил кулаком в плексигласовое окно, выдернул из кармана ручную гранату, оглянулся на замерших в ужасе людей. Сунул её обратно в карман, выдернул из ножен висящий на поясе нож, закатал левый рукав и ударил лезвием по вене. В стекло, прямо на говорящий что-то накрашенный рот, ударила струя крови. Громко закричала какая-то женщина, контрактник побелел, опустился на колени и тихонько завалился на пол, лицом вперёд. На крик прибежали два милиционера с автоматами, наклонившись к лежащему человеку, один из них принялся перетягивать руку жгутом, другой, ногой отбросив в сторону нож, быстро и привычно обыскал его карманы. Вытащив гранату, присвистнул и по рации стал связываться с дежурной частью.

В это время к лежащим на полу солдатам подошёл мальчик-попрошайка, привычно протянул за деньгами руку.

– Ты к кому подошёл, нерусская морда, чурка проклятый, у кого просишь деньги. Иди к своим ваххабитам, они тебе дадут, – заорал подошедший с бутылками вина белобрысый солдат. Мальчишка метнулся в сторону. Солдат присел на корточки: – Там кто-то из наших вены себе вскрыл, крови, как на бойне! Царство ему небесное, если не выживет. Пока солдаты из горлышка пили вино, пассажиры стыдливо отводили в сторону глаза.