Гарро - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Сваллоу cтр.№ 4

— Я — Астартес Императора, — ответ последовал незамедлительно. — От этого я не мог отказаться.

Сигиллит кивнул:

— Но без цели Астартес — никто. Что это за воин без войны?

Как Гарро ни старался сдержаться, в нем вновь поднялось раздражение:

— У меня есть цель. Не знаю, какая сила направляет нас, человеческая воля, судьба или высший промысел, но я знаю, что остался жив не просто так. Именно мне суждено было предупредить об опасности и остаться одному, когда мои братья поддались мятежному призыву. Во всем этом была своя причина, — он повел рукой, указывая на стены зала, — но пока вы держите меня здесь взаперти, вы лишаете меня возможности выяснить, что это за причина!

Встретившись глазами с Малкадором, Гарро почувствовал холод, словно над его душой нависла мимолетная тень. В этот миг он понял, почему Сигиллит неожиданно призвал его сюда.

— Мы еще посмотрим, какой цели ты сможешь послужить, но ты действительно Астартес, и это не изменится никогда. Однако ты больше не принадлежишь Гвардии Смерти, ты призрак. Тот, кто стоит между светом и тьмой, тот, кто обречен жить в серой зоне между ними. И мне нужен именно такой человек.

— Так дайте мне задание, Сигиллит! Я прошу лишь этого. Дайте мне исполнить свое предназначение.

И в качестве искупления Малкадор дал Натаниэлю Гарро именно то, что он просил.

6

Перед мысленным взором Рубио застыл миг, когда погиб его боевой брат. В реве калтских ветров ему слышался отзвук предупреждения, которое Милес выкрикнул за секунду до того, как погибнуть в разрушительном взрыве.

Рубио видел, что культист приближается, — заметил его именно в тот момент, когда в болтере закончились снаряды. Эти несколько бесценных секунд, которые ушли на то, чтобы взять новый магазин, установить его и навести болтер на цель, стоили апотекарию жизни. Рубио двигался слишком медленно.

Воспоминание обжигало, как свежее клеймо, чувство вины ядом иссушало душу. Трагедия была в том, что Рубио мог остановить культиста и без болтера, одним усилием воли — но теперь это было запрещено. Когда — то (казалось, что это было в другой жизни) он мог гораздо больше. Сейчас он носил знаки различия рядового Астартес из тактического отделения, но до этого — до этого на его наплечнике красовалось изображение черепа и свитка. Эмблема кодиция, знак воина-псайкера в рядах Ультрадесанта.

Были времена, когда Рубио и ему подобные внушали страх любому неприятелю; даже соратники робели в его присутствии. В его руках была сила варпа, и телекинетические молнии, срываясь с кончиков пальцев в синеватом свечении, сокрушали врагов человечества — не было числа противникам, которых он разорвал на части одной лишь силой мысли.

Но те времена прошли. Все изменилось после собрания на Никее, где Император принял окончательное и безусловное решение. Многие поговаривали, что люди, наделенные тем же талантом (или проклятием, как считали некоторые), что и Рубио, находятся лишь в шаге от того, чтобы стать чернокнижниками. Их разум — открытая дверь, через которую Губительные Силы, обитающие во тьме, могут войти и поглотить жертву. Возможно, причиной тому был страх или зависть, но на Никее голоса тех, кто придерживался такого мнения, наконец были услышаны.

В присутствии своих сыновей-примархов Император Человечества приказал, чтобы отныне все псайкеры в легионах Астартес, все эпистолярии, кодиции и библиарии, больше не использовали свои способности и вернулись к строевой службе в рядах боевых братьев.

Преданный и покорный, Рубио подчинился приказу и отказался от психического капюшона и психосилового меча. Лишившись прежнего статуса, он принял новое назначение и не сомневался в его правильности — по крайней мере, сначала.

Но теперь… Теперь смерть Милеса разрушила его уверенность. Каждым фибром своего существа Рубио чувствовал: если бы ему позволили в полной мере использовать свои сверхъестественные способности, апотекарий остался бы жив. И не только он один; сколько еще смертей Рубио мог бы предотвратить, сколько еще врагов уничтожила бы сила псайкера?

— Брат, тебя что — то беспокоит?

Оторвавшись от самоанализа, Рубио увидел, что над ним возвышается капитан Гай.

— Ничего важного, сэр.

Ложь вышла неуклюжей и Гая ничуть не обманула:

— Я знаю, о чем ты думаешь, друг мой. Я знаю также, что ты один из лучших среди Ультрадесантников, которыми мне доводилось командовать, и не важно, какими из своих талантов ты пользуешься. — Рука капитана легла на его плечо. — Отвага и честь, Рубио. Мы будем верны приказам Императора и Жиллимана до самой смерти.

— Отвага и честь, брат-капитан, — отозвался Рубио, хотя сейчас этот девиз казался ему пустыми словами. — Дело лишь в том, что я…

— Посторонний!

Его прервал внезапный тревожный окрик одного из Астартес, стоявшего на баррикадах. Появился кто — то неизвестный — воин, который приближался к их позициям, обнажив оружие.

Гай сорвался с места, и Рубио побежал следом, держа болтер наготове.

7

В полумраке Рубио различил легко узнаваемые очертания человека в силовом доспехе; незнакомец целенаправленно двигался к ним. Предательство Несущих Слово обернулось для Ультрадесанта огромными потерями, и они не собирались и в этот раз проявлять подобную доверчивость. Но когда приближающийся человек оказался в круге света, отбрасываемого светосферами на баррикадах, Рубио увидел, что броня его не вызывающе темная, как у предателей, а цвета грозового облака.

— Астартес… Но ни у одного легиона нет такой цветовой схемы.

Резким взмахом руки приказав воинам взять чужака на прицел, Гай окликнул его:

— Именем Императора, остановитесь и сообщите свои намерения!

Человек в сером доспехе неторопливо повесил болтер на плечо и окинул взглядом строй Ультрадесантников, готовых в любой момент расстрелять его.

— Капитан Гай? А вас нелегко найти.

Не обращая внимания на наставленное на него оружие, Астартес бесстрашно миновал баррикады и подошел прямо к командиру Ультрадесанта, встав с ним лицом к лицу. Рубио с трудом удержался от соблазна воспользоваться хотя бы малой толикой своих псайкерских сил, чтобы оценить незнакомца. Возможно, чужак что — то почувствовал: он повернул голову, и непроницаемые глазные линзы шлема воззрились на кодиция.

— Назовите свое имя и звание!

— Как прикажете, хотя уверяю, вам мое имя ничего не скажет. Я Натаниэль Гарро, а что до звания, то у меня его нет.

— Тогда кто вы?

Рубио окинул Гарро долгим изучающим взглядом.

— Вы стоите перед нами в безликом доспехе, без опознавательных эмблем и знаков; стоите на поле боя, где враг — те, кого мы когда — то считали братьями. Вы играете со смертью, Гарро, словно странствующий рыцарь из легенд.