За черным окном – море тюльпанов - читать онлайн книгу. Автор: Николай Пернай cтр.№ 44

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - За черным окном – море тюльпанов | Автор книги - Николай Пернай

Cтраница 44
читать онлайн книги бесплатно

Высота была четырехэтажная, и он разбился сразу. Когда приехала «скорая», Славка уже не дышал.


На следующий день Павла с тремя парнями на дежурке отвезли далеко в степь. На кладбище. Пригнали компрессор, два перфоратора и стали отбойниками, кирками, лопатами долбить мерзлую глинистую землю под могилу. Глина на морозе – хуже, чем камень. Инструмент в глине вязнет и не долбит. Тогда на мерзлой земле стали жечь автопокрышки. Оттаявшая и подсушенная глина начала поддаваться. Дело понемногу пошло. Так в течение двух дней кое-как выдолбили землю под могилу, но лица у четырех парней стали черными от липкой резиновой сажи.

К концу второго дня на грузовике привезли гроб, обитый красным ситцем. Провожали Славку только ребята из бригады каменщиков.

Постояли у гроба, помолчали. Потом приколотили крышку, тоже обитую красным ситцем, и опустили гроб на веревках в яму.

Побросали в яму на помин по горсти глины. Потом лопатами быстро ее закидали. И Славку Касатонова, по прозвищу Косой, – удалого кубанского казака, который неизвестно зачем приехал в эту, совсем чужую для него, пустыню, – оставили лежать в мерзлой земле под красной деревянной тумбочкой с фанерной звездой.


Начальника участка Сердюка и тогдашнего бригадира каменщиков после этого сразу сняли с работы и возбудили против них уголовное дело.

Но потом, говорят, дело закрыли.

* * *

Наступил полдень. Работы так и не было.

– Мужики, – возвысил голос Виктор Чайка, – не кажется ли вам, что подошло время, когда комсомольцы и примкнувшие к ним добровольцы должны сделать небольшой перерыв в своей ударной созидательной деятельности и позаботиться о своих желудках? Объявляю перерыв для организованного похода в столовую. Великая стройка коммунизма подождет.

До столовой ходьбы было минут шесть-семь, но мы потратили на дорогу еще меньше. Голод подгонял: оказывается, от ничегонеделания на свежем воздухе аппетит только распаляется.

Очередь к раздаче была небольшая, с десяток человек. Я увидел там своего напарника по общежитию – Мишку Рошкована. Он работал в бригаде плотников здесь же в Желдоре.

– Приходи домой, – сказал Мишка, – сразу после работы. Не задерживайся.

– Что так?

– Ты забыл? Мы ж договаривались сходить на базар и подкупить картошки, овощей.

– Хорошо.

Пообедали плотно. Рабочая столовая была единственным пунктом питания в поселке. Обеды здесь всегда были вкусными и недорогими. На рубль можно было взять стандартный комплексный набор. Я взял овощной салатик, тарелку наваристого борща, гуляш из баранины и компот – больше чем на рубль. Ломти нарезанного хлеба, соль и горчица лежали на столах в достаточном количестве.

Еда была одной из немногих радостей в нашей жизни, особенно таких, как я, – кто жил в общежитии. Но при всей дешевизне продуктов на питание уходило больше половины зарплаты. Еще каждый месяц я посылал матери двести рублей; на разные мелочи, вроде кино, зубной порошок и курево, уходило столько же. Кроме того, надо было экономить на поездку на сессию в Москву, иногда для этого оставалось рублей сто, иногда – нет. Если, например, позволял себе купить новые брюки, то полмесяца приходилось с трудом дотягивать до нового аванса. Какие-то другие дорогие покупки или траты на дорогие удовольствия ни я, ни мои товарищи позволить себе не могли.

Нам обещали «длинные рубли», но мы их так и не видели.


После столовой мы быстро вернулись на свои рабочие места. До конца обеда оставалось почти полчаса, и мы с дядей Васей опять покурили его самосад и растянулись на досках подмостей. Сверху припекало солнышко, а с боков обдувало легким ветерком. Тянуло ко сну. Получился перекур с дремотой.

Было по-прежнему тихо. Никаких движений. И мы на самом деле задремали.

…И вот вроде бы мы с Мишкой идем на базар. Это довольно далеко от нашего общежития. Базар располагался на краю поселка на унылом пустыре, огороженном со всех сторон серым бетонным забором. Торговля здесь обычно скудная, совсем не похожая на пышные восточные базары. Никаких будок, навесов, прилавков не существовало. Товар располагался прямо на земле. В базарные дни можно купить рыбу с озера Балхаш, которую продавали кучками, тушку барана или ягненка, кумыс в грязноватых алюминиевых чанах, картофель, который стоил здесь очень дорого. Мы обычно покупали два ведра картошки, немного морковки, свеклы и засыпали все в рюкзак. В стороне сидел старик с жидкой, в три волосины, бороденкой. Он всегда сидел на одном месте; мы, приезжие, звали его «акын». Но старик не пел. Перед ним на серой тряпице в маленьких мешочках лежала зеленовато-коричневая мелко накрошенная травка. Ее так и называли – «травка», но бывшие лагерники говорили – «план». «Акын» не только не пел, он даже не разговаривал. Если кто-то проявлял интерес к его товару и спрашивал цену, он просто раскрывал ладонь, на которой химическим карандашом была написана цифра. Мы обходили старика подальше: как балдеют с его травки, мы видели.

…И мы с Мишкой вроде бы ходим между рядами, а базар не узнать: всего навалом, и картофель лежит большими буртами. Мы кинулись выбирать картошку получше: Мишка все больше белую, а я – розовую, да все крупную, крупную. Каждый набрал уже почти по ведру… Но толстый хозяин в тюбетейке чем-то недоволен, грозит нам пальцем и, подойдя ко мне, начинает дергать за рукав. Что ему надо, думаю я…

И открываю глаза. Оказалось, дергает меня дядя Вася:

– Вставай, кран заработал.


Башенный кран со скрежетом и лязгом передвигался по рельсам, потом резко задребезжал звонок, и громада железа остановилась. Из кабины высунулась голова крановщика татарина Сашки и прокричала:

– Кто принимает?

Я поднял руку и показал ладонью: «Гони в другой конец». Обычно мы принимали два поддона шлакоблоков в разных концах дома.

Я побежал к месту приемки и, видя, как огромная клеть с блоками плывет в опасной близости от стены, стал показывать крановщику открытой ладонью вверх и закричал:

– Вира!

Крановщик поднял клеть, немного проехал и остановил движение, не доходя метров пятнадцати до торцевой стенки. Был он новичок, работал с месяц, по-русски понимал плохо, но язык профессиональных жестов обязан был знать.

Я подошел к клети и немного развернул тяжелый каменный тюк, ориентируясь исключительно на подмости и совершенно не глядя на то, что там под ними, внизу. Крановщику сверху было видно все, но он, видимо, следил только за ладонью и командами дежурного. Я по привычке вынул запоры клети с одной стороны и рукой показал:

– Майна помалу!

Осталось освободить запоры с другой стороны.

Я быстро обогнул клеть и, оказавшись с другой ее стороны, крикнул:

– Майна! – и вынул два последних запора.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию