Целительница моей души - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Чекменёва cтр.№ 40

У нас, конечно, дом артефактом отапливался, и плита тоже на магии работала, но посидеть зимой у камина, в котором потрескивает живой огонь, тоже здорово. А выращивать дрова в нашем крохотном огородике — только землю истощать, а нам еще порядочно запасов овощей на зиму нужно сделать.

Тройняшки тараторили, перебивая друг друга, подхватывая и договаривая фразы, а порой и хором рассказывая о куче впечатлений, полученных за последнюю неделю. Οстальные молча слушали, лишь иногда задавая уточняющие вопросы. А я улыбалась, представляя удивление педагогов, когда тройняшки вырастят им дрова.

Да, дрова они выращивали сами. Собственно, это были берёзы, но увидев то, что выросло, мало кто признал бы их в этих странных столбиках, разве что по узнаваемой расцветке коры. Выращивали мы их, по сути, в огороде — в Пригорном всё село состояло из одной длинной улицы, и за каждым домом было большое пространство, которое использовалось под сады и огороды — в поля нужно было ехать. А учитывая, что тройняшки могли на одном месте вырастить хоть двадцать урожаев за сезон, было бы удобрение и вода, нам столько места было не нужно, вот мы и выделили местечко, которое не жалко.

Там тройняшки и выращивали «берёзы», а точнее — ровные четырёхгранные столбики с руку толщиной, без веток, с перемычками сантиметра в два шириной через равные промежутки. Выглядело это так, словно на совсем молоденькое деревце надели крепкие металлические кольца и позволили расти дальше. Только ничего на них не надевали, всё это было работой Льюлы. Когда дерево достигало нужного размера, то, по приказу близнецов, засыхало. Теперь достаточно было его толкнуть, а потом перерубить перемычки — с этим справлялись даже девочки, топор прикладывался к перемычке, а сверху по обуху ударяли молотком, — и всё, десяток ровных, сухих берёзовых поленьев готов, ни пилить, ни рубить, ни колоть не нужно, лишь в поленницу сложить.

Здесь с этим сложнее, я всё еще решала, что лучше и дешевле — купить немного дров для камина или нанять повозку, выехать за город и вырастить несколько десятков таких вот берёзок где-нибудь в безлюдном месте. Но тройняшки предложили свой план, он мне понравился — почему бы и нет? Правда, нанимать повозку всё равно придётся, но это проще, чем искать ничейную землю в незнакомой местности, а тройняшкам это даст ещё и дополнительные бонусы в виде хороших отметок.

— Соглашайтесь на четверть, но торговаться начинайте с половины, — посоветовала я близнецам. — И предупредите заранее, если получится, чтобы я повозку заказала. Думаю, та конюшня, что нам навоз поставляет, не откажет. Может быть, даже удастся деньги сэкономить, если кто-нибудь снова спину потянет. Хотя… — задумалась я, понимая, что план так себе, — повозка — это не навоз, её просто так не отдашь, тут распоряжение хозяина нужно. Ладно, заплачу, — шикнула я на свою жабу. Всё равно ведь собиралась платить, не за повозку, так за дрова.

— А ещё нам тёплую форму выдали! — вспомнила ещё одну новость Льюла. — Мы же теперь стипендиаты.

Да, тех, кто получал стипендию, еще и одеждой с обувью обеспечивали — отличное подспорье. Но всё равно — обычная, не форменная одежда им тоже нужна, о чём я и сообщила детям. Узнав, что всё воскресенье мы потратим на ходьбу по магазинам и закупки всего необходимого, мне тут же выдали целый список того, что тоже является очень-очень необходимым, хотя одеждой не является.

Мне удалось убедить детей, что ни щенок, ни пони, ни рогатка к самому необходимому точно не относятся, но на книги, заколки, ленты, альбомы, «обруч как у Луты», мяч и краски я согласилась. Равно как и на прикроватные коврики, занавески, чайник, чашки и очищающий артефакт для моих студенток. Парни, пожав плечами, заявили, что прекрасно проживут без ковриков и занавесок, а чаю попить и у сестёр смогут.

После ужина, когда ребятня высыпала в садик — кто выращивать очередную вкусняшку, кто её есть, а кто просто посидеть на крылечке, пообщаться, — я, взяв подмышку Приблуду, отправилась встречать своих пациентов, большого и маленького. Сегодня я решила лечить Эррола в своём кабинете — загонять в дом студентов, которые и так проводят вне общежития всего один вечер, мне показалось неправильным. Даже ради принца.

Но Эррол этого даже не заметил. Подставляя мне одну руку и гладя Приблуду другой, он щебетал, не переставая. За те два дня, что мы не виделись, у него накопилась куча новостей. Оказывается, теперь его занятия по телекинезу уже не были такими скучными, как прежде.

Вчера днём король лично поприсутствовал при том, как, под присмотром учителя, Эррол тоскливо перекладывал деревянные брусочки из одной коробки в другую, добиваясь идеальной точности укладывания одного на другой. И прекратил это безобразие.

— Папа раз зевнул, ещё зевнул, а потом как рассердился! — восторженно докладывал мне малыш, сидя на руках у улыбающегося короля, которого, похоже, не сильно трогало то, что о нём говорят в третьем лице. — А потом и говорит: «Прекратите! Подобный метод препова… препдова…»

— Преподавания, — подсказал ему король.

— Ага. Вот это вот всё способно отбить у ребёнка, то есть у меня, желание овладевать магией вообще. И велел вспомнить, что мне шесть лет, а не шестнадцать, и сказал, что занятия нужно разнообразить, сделать их похожими на игру. А лорд Савин спросил — как? А я сказал, что хочу засовы открывать и двери, и чтобы кошка летала, как у миссис Троп.

— Вообще-то, кошка летала у моей дочери Авы, — поправила я, с улыбкой слушая Эррола.

— Но в вашем же доме! — пожал плечами мальчик. — И я стал открывать двери, а кошку мне не дали, сказали, я могу её пока уронить, и она ударится, но можно попробовать с игрушечной собачкой. Но с собачкой не интересно, а вот двери я теперь и открывать могу, и закрывать! Сам! Прямо сидя на кровати! И не надо ждать, пока лакей откроет! Здорово, правда?

— Очень, — согласилась я, подняв глаза на короля. И улыбка застыла у меня на губах, потому что взгляд мужчины опалил таким жаром, что все мысли из головы вылетели, кроме одной.

Уже следующей ночью я стану его. А он — моим. Завтра.

День двадцатый. Суббота

С трудом удержав улыбку, я перевела взгляд на Эррола, который, к счастью, не заметил наших переглядок с его отцом, а если и заметил — то вряд ли понял, отчего мои щёки полыхнули жаром.

Завтра…

Эррол продолжал щебетать о том, как это, оказывается, интересно — заниматься магией, а он и не знал. А я старательно кивала головой и поддакивала, и, кажется, даже дала ему пару советов о том, как ещё можно разнообразить упражнения — вспомнила, что делала Ава. А мысли всё крутились вокруг того, что случится уже завтра. И хотелось, чтобы это случилось скорее, и одновременно — чтобы завтра не наступило никогда. Страшно. Желанно. И всё равно страшно!

Наконец, самый долгий, как мне показалось, сеанс лечения был закончен. Я восстановила малышу большой палец и ладонь возле него — кожу, ноготь, мышцы и связки, а кость там чудом осталась целой, что нельзя было сказать об остальных пальцах. После чего сбегала на кухню и принесла сливу и небольшую морковку. Эррол просто завизжал от восторга, поняв, что может держать их больной рукой, поднести ко рту и откусить. Правда, надкушенная слива у него из руки выпала, но это уже мелочи. Ещё пара сеансов — и рука будет здорова.