Суд над Роксаной - читать онлайн книгу. Автор: Пирс Энтони cтр.№ 44

— Она увидела то, что ожидала: и конь, и человек числятся в моих предках, — строго произнес Арнольд.

— Но поначалу чуть не шлепнулась в обморок, — усмехнулась Дженни. — Мне это понятно, я сама была поражена, впервые увидев Чеке. Поначалу я даже списала все это на плохое зрение и по-настоящему поняла, что вижу, лишь когда Чеке дала мне очки.

— Да, крылья у кентавра и впрямь смотрятся необычно, — согласился Арнольд. — Пока сей биологический вид не размножился и не занял свою нишу, это будет проблемой для аликентавров.

— Для кого?

— Для крылатых кентавров. Раз им предстоит утвердиться как биологическому виду, они должны получить видовое название. Поскольку крылатого единорога именуют аликорном, их следует именовать аликентаврами.

— Или, для краткости, алия, — заявила Метрия, страшно довольная тем, что в кои-то веки не перепутала слова. — А проблема-то в чем?

— Этому гибридному роду будет не так-то просто продолжиться, — сказал Арнольд, — Чеке появилась на свет в результате связи между обычным кентавром и гиппогрифом, а происхождение Чериона до сих пор остается загадкой. Весь их вид составляет потомство этой парочки, но, чтобы сделать его жизнеспособным, требуется приток свежей крови. Можно, конечно, попробовать прибегнуть к магии Источника Любви, но обычные кентавры очень осторожны в таких вопросах, поскольку радеют о чистоте расы и не одобряют скрещивания. Вот почему перспективы алии не слишком обнадеживают.

— А вот и нет, — возразила Метрия. Дженни с Арнольдом воззрились на нее.

— Ты знаешь что-то неизвестное мне? — спросил старый кентавр, будучи уверен в обратном.

— Конечно. Волшебник Трент прошел омоложение и теперь превращает всех во всех не хуже, чем когда был королем. Одну девушку, Синтию, он сделал кентаврицей еще семьдесят пять лет назад, а теперь она тоже омолодилась и, надо думать, скоро они с Че составят прекрасную пару. Вот тебе и свежая кровь. Но раз Трент сделал это единожды, он может сделать и дважды, и трижды, и сколько надо. Может превращать в алию людей, кентавров, кого угодно. Лучше, конечно, кентавров: они близки к алии по телосложению, и им остается только научиться летать. Что не станет проблемой, учитывая природную сообразительность кентавров как вида и общую для всех крылатых особей способность облегчать и облегчаться. Им даже не придется пачкать руки о столь презираемые ими разнообразные магические таланты.

— Устами младенца…— задумчиво пробормотал Арнольд.

— Я не младенец! — надулась Метрия. — И где ты видел у меня усы?

— Он сказал не «усами», а «устами», — поправила Дженни.

— О! Это драматично.

— Как?

— Энергично, эстетично, патетично…

— Может, поэтично?

— Не важно! — сказал Арнольд, опередив Метрию. Дженни рассмеялась, и демонессе не осталось ничего другого, как рассмеяться вместе с ней.

Вскоре грузовичок остановился возле спального корпуса, с виду такого же, как предыдущий с единственной разницей: толклись вокруг него главным образом юноши. Выйдя из кабины, Ким остановилась под хорошо известным ей окошком, вложила в рот два пальца и оглушительно свистнула.

В окошке мигом появилась голова.

— Сейчас спущусь, — крикнул Даг, помахав рукой.

— А я-то думала, в Обыкновении нет никакой магии, — заметила Метрия.

— Женщины повсюду оказывают на мужчин магическое воздействие, — откликнулся Арнольд.

Вскоре Даг вышел из здания, и Ким подвела его к машине. С тех пор как Метрия видела его в последний раз, он повзрослел, раздался в плечах и стал выглядеть еще симпатичнее.

— У демонессы Метрии для тебя кое-что есть, — сказала ему Ким.

— Спасибо, с тех пор как у меня есть ты, мне ничего не нужно, — галантно отозвался парень.

Ким счастливо улыбнулась.

— Это не то, что ты подумал. Он принесла тебе повестку.

— Что? — переспросил Даг.

— Повестку для участия в судебном абсцессе, — пояснила Метрия.

— В чем?

— Регрессе, прогрессе, эксцессе…

— Процессе?

— Не важно! — хором произнесли Дженни, Метрия и Ким.

— Но разве в Ксанфе устраивают суды?

— Еще как устраивают, — заверил юношу Арнольд. — Печальным прецедентом такого рода является процесс над Скриппи Скелли.

Даг взглянул на Ким, и та, будучи лучше его подкована в истории Ксанфа, утвердительно кивнула.

— Было дело. Скриппи Скелли — это ходячая скелетица, жена скелета Косто. Ее судили за то, что она напортачила с доставкой дурного сна троллю Тристану, который не стал есть маленькую девочку.

— Но это небось было невесть когда, — отозвался Даг. — И вообще, тролли не должны есть детей, а дурные сны следует посылать…

Ким прервала эту речь тем, что наклонила его голову и поцеловала Дага в губы.

— Приятно видеть, когда все под контролем, — одобрительно пробормотала Метрия. — Она научилась с ним управляться.

— У женщин такое умение в крови, — промолвил Арнольд.

— Бери берилл, — сказала Метрия, вручая Дагу диск.

— Но я не могу вот так взять да и отправиться в Ксанф, — запротестовал юноша. — Мне еще курсовую писать…

— А вот я отправляюсь, — заявила Ким.

— Подожди, я договорюсь, чтоб меня прикрыли, — бросил он и поспешно скрылся в здании.

— От учебы мозги сохнут, — доверительно сказала Ким Метрии, и та понимающе кивнула.

Вскоре Даг появился снова, и Метрия от половинки души порадовалась тому, что самая сложная часть задания была выполнена. Остальные адресаты, какие бы с ними ни возникли затруднения, по крайней мере находились в Ксанфе.

Ким и Даг забрались в кузов, чтобы поболтать с Дженни, а Метрия снова заняла место рядом с Икабодом. Они поехали к дому Ким, поскольку девушка категорически отказывалась отправляться в Ксанф без своей собаки Грезы. Некоторое время ехали молча.

— А старикан пялится на твои коленки, — ехидно заметила Менция.

— Значит, есть на что посмотреть, — парировала Метрия.

— А я их ему первая показала.

— Могла бы и трусики показать.

— Ну уж нет. Во-первых, это могло бы вконец выбить его из колеи, а во-вторых, быть истолковано как нарушение Взрослой Тайны.

— Да ему уже сто лет!

— И он снова впал в детство.

Метрия поняла, что тут ее худшая половина, пожалуй, попала в точку.

— Хорошо, что, когда я забыла об одежде, на мне не было трусиков, — пробормотала она.