– Момент – тысячелетие? – Бинк не верил собственным ушам.
– Что-то около того. А тебя я привел сюда, чтобы обеспечить безопасность моего уединения. Любое существо этого мира, знающее обо мне, должно быть уничтожено.
– Уничтожено? – переспросил ошеломленный Бинк.
– Лично против тебя я ничего не имею, – заверил Демон. – Мне действительно все равно, существуешь ты, или – нет. Но если о моем присутствии станет известно, то и другие мошки станут меня искать – а я не желаю, чтобы меня тревожили. По данной причине я должен уничтожить тебя и других, кто уже знает обо мне, и таким образом сохранить секрет. Большинство из вас уже устранены – остались ты и нимфа.
– Не трогай нимфу! – взмолился Бинк. – Она ни в чем, решительно ни в чем не виновата! Она пришла сюда только ради меня. Она не заслушивает...
– Эта кобыла и ее жеребенок тоже ни в чем не виноваты. – Демон кивнул на Чери и Чета. – Причастность тут не имеет значения.
Чери повернулась к Бинку. Ее человеческий торс изменился, став таким же, как я прежде – она снова была прекрасной. Сомнений не было – тут поработала магия!
– Бинк! Ты освободил это ничтожество – и вот что получил взамен! Почему он не перебрался в другое место, где никто из нас не мог бы его найти?
– Пока он здесь находился, – дрожащим голос проговорил Бинк, – наружу просочилось много магии. А без него она начала слабеть. Но пока остаются магические существа, вроде драконов и кентавров, мы будем знать, что она – не исчезла окончательно. Магией пропитан весь Ксант, и Демону, скорее всего, здесь более удобно. Это – как разношенная туфля до сравнению с только что сорванной, которая еще жмет. Демон – не человек, и потому не может испытывать благодарность. Я знал это, когда освобождал его.
– Я уничтожу тебя после небольшой отсрочки, – сказал Демон. – Устраивайся поудобнее.
Несмотря на смертельную опасность, Бинку стало интересно.
– А почему отсрочка?
– Нимфа где-то спряталась, а я не хочу напрасно тратить магию на ее поиски.
– Но ведь ты же – всемогущий! И какая-то мелкая трата магии вообще не должна бы иметь для тебя значения.
– Верно, я – всемогущий. Но во всем существует пропорция. Мои органы раздражаются, когда магии приходится тратить больше, чем требует данная ситуация. Посему я свожу ее расход к минимуму. Я усилил твою личность. Нимфа любит тебя – не стану притворятся, будто мне известно значение этого термина. Но знаю: она придет сюда, к тебе, полагая, что ты – в опасности и что тебя можно спасти. Потом я с удобством смогу ликвидировать вас всех сразу.
Получается, что возвращение магии в Ксант – это конец для Бинка и его друзей... Но зато – польза всему Ксанту. Так что – полного проигрыша нет. И все же...
– Полагаю, ты не будешь удовлетворен, если мы пообещаем не открывать тайны твоего присутствия здесь или примем эликсир забвения?
– Не пойдет! – произнес голос в кармане Бинка.
То был голем Гранди, который после возвращения магии принял прежний облик. Он выбрался из кармана и уселся на плече Бинка.
– Ты, – сказал он, – не сможешь сдержать обещания И моргнуть не успеешь, как магия вытянет из тебя правду. Даже если ты и выпьешь эликсир забвения, то его запросто можно нейтрализовать, а потом извлечь необходимую информацию.
– Да, – согласилась Чери. – Заклинанием правды. Мне следовало бы больше верить самой себе и не менять своих убеждений. Магия – и в самом деле проклятие.
Бинк отказывался сдаваться.
– А не лучше ли поступить по-иному? – Он посмотрел на Демона выжидательно, потом продолжил. – Расскажи всему миру, что ты – здесь, и пригрози, что уничтожишь любого, кто посмеет вторгнуться...
– И тут же найдется сотня-другая идиотов, которые примут вызов, – перебила Чери. – Демона начнут постоянно тревожить, и ему придется тратить драгоценную магию, уничтожая одного за другим.
Демон одобрительно взглянул на нее.
– У тебя лошадиный зад, но разумная головка.
– Все кентавры такие, – согласилась она.
– А что ты думаешь обо мне?
– Что ты – абсолютное воплощение непристойности.
Бинк застыл от ужаса, а Демон расхохотался. Его хохот оглушительно разнесся по залу. Магически разубранный дворец задрожал, в воздухе замелькали обломки, но ни один никого не коснулся.
– А знаешь, – заметил Гранди, – ты изменился – как я.
– Изменился, как ты? – Бинк покосился на него. – Ну конечно! Пока его магия просачивалась наружу, пропитывая весь Ксант, часть нашей культуры проникла внутрь самого Демона, сделав его немножко похожим на нас. Не так ли? Потому-то ему так удобно именно здесь. Пожалуйста – он научился смеяться! У него уже есть зачатки чувств.
– И это означает, что он может откликнуться на прямой вызов, – догадалась Чери. – Можешь вызвать его?
– Попробую! – Он кивнул и, когда веселье Демона исчерпало себя, сказал: – Демон, я знаю способ защитить твое уединение. У нас есть Магический Камень, который раньше использовали как Щит для обороны всего Ксанта от вторжения чужеземцев. Мы ценили свое уединение не меньше, чем ты – свое. Ничто живое не способно пройти через Щит. Мне нужно лишь сказать о тебе нашему Королю Тренту – он установит его тут, и никто больше не сможет сюда спуститься. Щит служил нам целый век, а теперь послужит тебе. И тогда будет совершенно все равно, кто про тебя знает, – любой дурак, попытающийся к тебе пробиться, будет автоматически умерщвлен.
Демон задумался.
– Идея привлекательная. Но мышление и мотивации людей мне почти незнакомы. Как я могу быть уверен, что ваш Король выполнит твою просьбу?
– Я знаю, что выполнит, – твердо проговорил Бинк – Он – хороший и честный человек, опытный политик. Он немедленно поймет необходимость зашиты твоего уединения и примет нужные меры.
– Насколько ты в этом уверен? – Демон вопрошающе смотрел на него.
– Готов поставить свою жизнь.
– Твоя жизнь ничтожна по сравнению с моим удобством, – назидательно и совершенно серьезно сказал Демон.
– Но мой талант важен, если судить по нашей шкале ценностей, – возразил Бинк. – Он станет действовать в моих интересах и побудит Короля...
– Твой талант для меня – ничто. Я могу обратить его в противоположность, просто щелкнув пальцами. – И Демон в самом деле щелкнул пальцами. Раздался звук, похожий на взрыв бомбы-вишни. Бинк с ужасом ощутил, как внутри него что-то произошло. – Однако твой вызов меня заинтриговал. Он включает определенный элемент случайности, который не может появиться, когда вызов бросаю я сам Следовательно, я должен позволить себе удовольствие до определенной степени заменить другого. Ты сказал, что готов поставить жизнь на свою способность сохранять мое уединение. Вообще-то это несущественно, потому что твоя жизнь уже завершилась, но – я согласен. Заключаем пари?