В этот миг на полянку ввалился Ахаб (именно он произвёл столько грохота и шума).
— Что за проклятие! — воскликнул охотник.
Следом просочился на полянку Ху Лун, неслышно и быстро, как ветерок, и приветливо лизнул детям руки. К тому времени Гильгамеш наконец-то спустился с дерева.
Дети попрощались с человечком. Начался последний этап их пути. Позади плёлся притихший Ахаб, лишь изредка сверкая глазами и бормоча очередное проклятие. Несколько раз ударив себя по лбу, он наконец улыбнулся Тау и Майе. «Человек всегда учится, согласен, Ху Лун?» — пробормотал он. А верный дракон мягко толкнул его носом.
Следуя за детьми, Гильгамеш то и дело сходил с тропинки, срывал какой-нибудь листочек, сажал на руку букашек, разговаривал с птицами, а потом раз — и внезапно оказывался далеко впереди: сидел на бревне или камне, словно поджидал их там всю жизнь, и выглядело это как нельзя более естественно.
Некоторое время их сопровождала генетта — похожий на кошку маленький зверь с живыми глазами, гибкий и быстрый. Она с любопытством поглядывала на охотника и детей. А потом помахивала хвостом, словно желая похвастаться.
Майя почти всю дорогу болтала с Гильгамешем, задавала вопросы и слушала ответы как можно внимательнее. А Тау беседовал с Ахабом: тот рассказал ему о драконах, а заодно показал полдюжины боевых приёмов.
Они поднялись на вершину горы и оказались на лужайке, покрытой нежной шелковистой травой. В стороне виднелся небольшой дом.
— Да это же хижина Ху Цзе Чу! — воскликнул Ахаб.
Завидев их, мастер Ху Цзе Чу соскочил с шеста, на котором стоял в нескольких метрах от земли, ловко удерживая равновесие. Он так обрадовался гостям, что побежал им навстречу и даже сделал вокруг них несколько кругов. А потом обнял всех по очереди. Ху Лун попытался слегка ударить его хвостом, однако мастер с ловкостью пантеры увернулся от удара и даже попробовал ухватить Ху Луна за ухо, но тот, будучи драконом, успел отпрыгнуть в сторону. Тау и Майя глазам своим не верили: только встретились — и сразу в бой! Они не понимали, как два живых существа могут развлекаться подобным образом. Однако мастер смеялся от восторга, да и Ху Лун резвился как малое дитя.
Когда потешный бой закончился, Ху Цзе Чу всех пригласил в хижину. Там их уже поджидал Гильгамеш, который заранее поставил чайник. Мастер и Гильгамеш улыбнулись друг другу и обменялись поклонами. Оба были рады встрече.
Разлив по пиалам свежезаваренный зелёный чай, такой прозрачный, что напоминал росу, собранную с самых нежных листьев и соцветий, Гильгамеш объяснил мастеру, зачем они пришли:
— Настало время Ахабу и Дракону Песчаного Камня сразиться друг с другом. Микоу потерял крыло, к тому же Тау и Майя уже здесь!
Мастер перевёл взгляд на Ахаба. К тому моменту от раздражительности охотника не осталось и следа.
— Ах, мой маленький ученик, — произнёс он. Странно было слышать, как такой тщедушный старик называл «маленьким учеником» высокого могучего воина, в которого Ахаб превратился с годами. — Пришло время уничтожить дракона и победить себя самого.
— Мастер, но я…
— Всё дело в страхе: каждый раз, вызывая его на бой, ты боялся с ним встретиться. А теперь ты его наконец найдёшь. Или он тебя. И если хорошо усвоил науку боя, которую изучал все эти годы, ты его убьёшь. Только ты можешь сделать это — и никто другой!
— Да, но каменный панцирь…
— У всякого дракона есть слабое место. Например, у Дракона Песчаного Камня — человеческое сердце. Он сожрал человека, когда был ещё детёнышем. Вот почему его панцирь стал красным: это цвет человеческой крови. По той же причине он такой умный и хитрый, а его ненависть к людям так велика. Вырви у него сердце — и увидишь самого обыкновенного дракона. Причём дракона с таким количеством ран и увечий, что, быть может, он подохнет сам по себе.
Во время беседы мастер внимательно рассматривал Ахаба. Иногда восклицал: «О, а ухо-то новое!» или: «Этого шрама у тебя раньше не было!»
— Учитель, пора бы вам осмотреть и Микоу, — перебил его Тау.
Старик взял дракончика на руки и исследовал рану.
— Первым делом — обеззаразить, — сказал он и вскоре уже откупоривал баночки и флаконы, перебирал пучки целебной травы, бинты и кусочки ваты, а затем принялся обрабатывать рану. — Знаю, что больно. Зато потом тебе будет лучше. Потерпи, малыш. Ведь ты же драконий принц.
Он взглянул на Тау и Майю и улыбнулся:
— А вы молодцы! Храбрость и доброта — отменный союз. Если бы не эти качества, вас бы здесь не было. Вам предстоит ещё одно испытание, и скоро оно начнётся! Но прежде нужно пройти урок фехтования. И я вам его дам: одного раза будет достаточно. Плохо, что вы такие медленные. Очень медленные!
Договаривая последние слова, учитель снял со стены два меча — у каждого на рукоятке красовалось изображение дракона и тигра, преследующих друг друга, — и вышел из хижины. А затем просто исчез!
Ахаб усмехнулся.
— Ступайте за ним! Вас ожидает нелёгкое испытание! Но не переживайте, мастер сам залечит вам раны. И не плачьте, если что… — добавил он, покосившись на Тау.
Тау нахмурился: с какой это стати он будет плакать?
Гильгамеш едва сдерживал смех. А Ху Лун тоже выскользнул во двор, не желая пропустить редкое зрелище.
— Но у нас нет меча, — запротестовал Тау.
— И не нужно, — улыбнулся Ахаб.
— Наши посохи! — Майя положила руку на плечо Тау. Не для этой ли битвы получили они необыкновенное оружие?
Майя и Тау схватили посохи и помахали ими в воздухе, будто саблями.
Но учителя по-прежнему нигде не было видно. Дети растерянно озирали хижину, поляну и даже росшие вокруг деревья. Как вдруг генетта, которая шла вместе с ними через лес, уселась посередине поляны и уставилась куда-то так пристально, словно выслеживала добычу. Взгляд её был устремлён на крышу хижины.
Пронзительный возглас раздался так внезапно, что брат и сестра вздрогнули от неожиданности. Ху Цзе Чу спрыгнул с крыши. Вот это да! Как же сухонький старик туда забрался?
— Вжих, вжих!
Раз — и двумя взмахами меча он укоротил у детей чёлки! Ломкие сухие волосы облачком опустились на траву.
— Медленно! Слишком медленно! — твердил мастер, не сводя глаз с детей.
— Давай повторять за ним! — шепнула Майя.
Дети сделали несколько шагов, пытаясь двигаться так же легко и естественно. Угадав их намерения, мастер улыбнулся. А затем плавно взлетел в воздух! Дети тоже запрыгали по поляне, размахивая посохами. Но мастер вдруг ударил их одновременно двумя мечами.
— Раз, раз!