Пожалейте читателя. Как писать хорошо - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзен Макконнелл, Курт Воннегут cтр.№ 66

Это факт: Рузвельт – ключевая фигура в этой книге. Хотя импульсом к тому, чтобы ее написать, стало желание рассказать о том, кем для меня был ФДР как для молодого человека – в годы Депрессии, Второй мировой и так далее. Но мой Рузвельт отобрал у меня бразды правления в этой самой книге.

Он [Румфорд] хотел при помощи великого и незабываемого самоубийства Марса изменить Мир к лучшему ^[470].

Что ж, возьмем, к примеру, Элиота Розуотера из романа «Дай вам бог здоровья, мистер Розуотер». И в самом деле существует настолько добрый человек. Только вот он – бухгалтер, работает над винной лавкой и очень беден. Одно время мы с ним трудились в одном и том же офисном здании, и я слышал, как он утешает людей с очень маленьким доходом, называет всех «милыми» и раздает им не деньги, а любовь и понимание. Я слышал даже, как он дает советы насчет брака, и, когда я его об этом спросил, он ответил, что, когда человек тебе рассказал, как мало денег он зарабатывает, ему кажется, что он должен рассказать тебе и все прочее. И вот я взял этого милейшего человека и дал ему в своей книге огромные миллионы, чтобы он мог с ними поиграть ^[471].

Доктор Феликс Хонеккер, рассеянный ученый [из «Колыбели для кошки»], был карикатурой на доктора Ирвинга Ленгмюра, звезду исследовательской лаборатории «Дженерал электрик». Я знал его. Мой брат был его подчиненным. Он отличался поразительной рассеянностью. Как-то раз он вслух размышлял, что происходит с позвонками черепахи, когда та втягивает голову в панцирь – позвоночник сжимается или изгибается? Я вставил это в книгу. Однажды он оставил собственной жене чаевые после завтрака. Это я тоже вставил. Но его самым важным вкладом явилась идея «льда-девять» (как я это назвал), особой формы замерзшей воды, которая не тает при комнатной температуре. Он не рассказывал мне об этом. Но легенда была известна всей лаборатории… задолго до моего прихода в «Дженерал электрик» ^[472].

Так сказано даже в его [Старджона] некрологе в «[Нью-Йорк] таймс» ‹…›. Меня это привело в такой восторг – там прямо посреди некролога написано, что он вдохновил Курта Воннегута на создание Килгора Траута ^[475].

– Прогуляемся? – с ходу предложил он.

Вообще-то Ньют был очень застенчивый, даже с Кэтрин. Свою застенчивость он скрывал за отсутствующим тоном, как будто мысли его витали где-то высоко-высоко: у собеседников складывалось впечатление, что они разговаривают с тайным агентом, находящимся при исполнении некоего важного, благородного и зловещего задания в каких-то далеких краях и вот ненадолго устроившего себе передышку здесь. Ньют всегда так разговаривал, даже если живо интересовался предметом беседы ^[476].

Я снова стал энтузиастом печатного слова. Теперь я понимаю, что мне и следовало всегда быть таковым, ведь я хочу служить персонажем во всех своих писаниях. В печатном тексте я отлично могу это проделывать. А вот в фильмах автор всегда куда-то исчезает, уж не знаю почему. Всем появлявшимся до сих пор экранизациям моих вещей не хватает одного персонажа. Этот персонаж – я.

Не то чтобы я был такой уж блистательный персонаж. Я просто хочу сказать, что всегда подстраивал так, чтобы включать самого себя в свои истории (не знаю, шло ли им это на пользу). И сейчас я уже не могу перестать. Как и большинство романистов, я делаю это исподволь, так что на пленку такого автора не перенесешь ^[477].

Страница