Небесная подруга - читать онлайн книгу. Автор: Джоанн Харрис cтр.№ 13

Я увидел свет, но не ясное сияние дня, а вульгарные разноцветные ярмарочные огни. В этом ярком свете я разглядел, что на карусели Розмари я не один. Там были и другие лошадки: красные, белые, черные и синие, с бубенчиками на сбруе, с длинными гривами, летящими по ветру, с бешеными стеклянными глазами и пылающими красными ноздрями.

Роберт тоже был здесь, его пальцы стискивали поводья, плащ развевался, как крылья. Я окликнул его по имени, надеясь перекричать оглушительную музыку… и он обратил ко мне лицо.

Он был мертв, бедняга. Лицо бледное, губы синие, глаза совсем закатились, так, что видны только белки. Я вскрикнул от ужаса и жалости, карусель накренилась, и голова Роберта мотнулась на сломанной шее. Тут я понял, что на каждой лошадке сидит всадник — мертвый всадник. Мужчины, женщины, знакомые и незнакомые. Кто-то ухмылялся мне, оказавшись рядом. Женщина в маске послала воздушный поцелуй, дохнув тленом. Иные болтались в седлах со сломанными спинами и перерезанными глотками, у одного шея была свернута назад, как у куклы. И тут меня пронзила мысль, наполнив сердце ледяным ужасом: я видел всех, кто катался вместе со мной на этой карусели, кроме одного. Одного-единственного.

По спине пробежали мурашки, будто потянуло сквозняком. Повеяло смрадом, как от протухших овощей. Что-то коснулось плеча. Обернуться я не мог, словно двигался под толщей воды. Что-то дотронулось до моего лица.

Что-то холодное.

Я боролся, безуспешно пытаясь избежать того, что мне предназначено. Молотил свою лошадку ногами по бокам, стараясь обогнать преследователя. Потом снова попытался обернуться, и на этот раз у меня получилось.

Грянувшая музыка заглушила мой вопль. Ужас обрушился на меня, как падает перезрелая слива. Женщина была в бархатной маске, открытыми оставались только губы и кончик носа, но я узнал ее: Офелия через десять дней после того, как она утопилась. От нее пахло тиной, и к этой вони примешивалась другая, еще более мерзкая. В волосах застрял ил реки Кэм, тело под белым платьем деформировалось. Когда-то у меня была японская гравюра, изображающая шесть стадий тления тела юной девушки, брошенного на горном склоне. Это было отвратительно, но увлекательно — смотреть, как труп в белых погребальных одеждах меняется, распухает, потом усыхает…

— Жду под твоим окном, — прохрипела женщина в маске.

Я снова вскрикнул, ударил свою лошадку по бокам и отпрянул назад, оставляя ошметки кожи с ободранных ладоней на полированном дереве. Мой рассудок угас среди вспышек света, подобных фейерверкам (я и их видел, они горели ярче всей ярмарочной иллюминации), когда утопленница приблизилась ко мне.

— Я Валентиною твоей, — неумолимо продолжала она, — жду под твоим окном. [10]

Затем холодные мягкие руки соединились на моей шее. Ее рот раскрылся, на меня пахнуло могильным тленом, я упал в этот рот — и все исчезло, все полетело в черный тоннель, которым была Розмари. Крики и мольбы утратили смысл.

— Как насчет кофе, Джинни?..

Элис запнулась. Чашка у нее в руке покачнулась, но не упала.

— Спасибо, — тихо ответила Джинни. — Но не думаю, что я сейчас хочу кофе. Я бы немного прогулялась.

— А-а… Да, конечно.

Преображение девушки потрясло Элис, она потеряла дар речи. Мысли заметались. Неужели это и есть настоящая Джинни? Она не просто поменяла одежду, но сбросила оболочку, открыв подлинное содержание. Сняла бледно-голубое платье, в котором казалась средневековой дамой. Обвела глаза черным, будто надела маску. Причесала рыжие волосы так, что они стояли торчком. Натянула выгоревшие джинсы (на каждой штанине по длинной прорехе, открывающей белую кожу), футболку с черепом и яркой надписью «СМЕРТЬ». На ноги надела замшевые пурпурные сапоги до середины бедра, со шнуровкой и острыми каблуками, оставлявшими в ворсе ковра дырочки — вроде вентиляционных отверстий для подковерных жильцов. В этой жуткой молодежной одежде Джинни выглядела еще моложе и беззащитнее, чем раньше. И гораздо опытнее.

Ее глаза сверкали, как беспокойные разноцветные огни американских горок.

— Там ярмарка!

Даже голос изменился. Теперь это был не шепот стеснительного ребенка — она говорила манерно, как кокетливая школьница.

— Где? — спросила Элис.

— На Паркер Пис. Сейчас одиннадцать, а открыто до полуночи. Совсем рядом.

В ее глазах, обведенных краской, тревожно мерцали отражения огней. Она как будто не понимала, какое впечатление производит.

— Когда вернешься? — холодно спросила Элис.

Джинни пожала плечами.

— Я ненадолго. Встречусь кое с кем… Ты меня не жди, ладно?

— Не буду запирать дверь.

— Спасибо.

Джинни взялась за дверную ручку. Внезапно на Элис обрушился шквал эмоций — гнев, ярость, отвращение к тому, чем ее вынудили заниматься весь вечер. Она невольно схватила девушку за руку. Кожа была холодной и гладкой.

— Джинни?

— Ну, в чем дело? — Опять, опять в ее голосе звучала насмешка, как будто она знала мысли Элис лучше ее самой.

— Джо… Он тебе нравится?

Секунду Джинни смотрела ей в лицо, потом склонила голову набок, как кукла. В глубине серых глаз вспыхивали ярмарочные огни.

— Джо? — пропела она, как птичка. — А при чем тут Джо?

Дверь открылась, и Джинни исчезла в ночи.

Элис замерла у порога. Она испытывала странное чувство — не страх, но смущение.

Она поддалась искушению и посмотрела из-за занавески на улицу. Не бросила случайный взгляд, а посмотрела пристально, прицельно, расчетливо. Элис знала, что высматривает, и от этого было неловко — стыдно признаться, но она хотела увидеть тех самых «друзей» и убедиться, что Джинни не принесет Джо ничего хорошего, что он ошибся. Элис с отвращением отвернулась от окна, но не раньше, чем заметила то, чего ожидала, на что надеялась. Под фонарем стоял мужчина. Лица не было видно, но яркий желтый свет четко обрисовывал силуэт, и Элис смогла его разглядеть: высокий, с длинными волосами, собранными в хвост. Одет в длинный плащ с поднятым воротником, на ногах — мотоциклетные бутсы с цепями на задниках. Джинни легко и без усилий, несмотря на высокие каблуки, подбежала к этому человеку и привычно взяла его под руку. Он повернулся к ней, заговорил, коснулся ее плеча интимным жестом, засмеялся. Элис услышала, как смех Джинни вторит ему, разносится звонким эхом по пустынной улице, и стиснула зубы. Нет, ей не нравилась Джинни, и эти «друзья» тоже не нравились. Человек в длинном плаще держался так самоуверенно, металл на его ботинках так блестел, рука так обнимала Джинни за плечи, что в этом сквозило нечто большее, чем дерзость и наглость. Элис даже подумала: не угрожает ли девушке опасность?