Китайское исследование - читать онлайн книгу. Автор: Томас Кэмпбелл, Колин Кэмпбелл cтр.№ 161

Мне не доставляет удовольствия выносить сор из избы и нелицеприятно отзываться об университете, к которому я питал такое уважение и в котором по-прежнему работает множество блестящих ученых и преподавателей. Я без колебаний советую идти за знаниями в Корнелл. Однако для меня важно поделиться информацией, чтобы показать: у академического мира есть возможности изменять науку по своему усмотрению и дискредитировать неугодные идеи. Рассказанная история, хотя и связана с моим личным опытом, предназначена не для того, чтобы привлечь внимание к моей персоне. Просто мне хорошо известна именно такая версия сюжета, который повторяется из раза в раз в других местах и имеет серьезные социальные последствия.

Мне хотелось бы, чтобы развитие событий вселяло надежду на будущее. Но последние тенденции показывают, что условия, хорошо способствующие разрушению научного свободомыслия, становятся хуже. Все больше преподавателей и исследователей в наших университетах не являются их постоянными сотрудниками, а их позиции уязвимы перед интересами и контролем работодателей. По сути, они выступают как проводники интересов последних. Не имея постоянной ставки, они могут лишиться занимаемой должности в любой момент, если их мнение будет противоречить позиции трусливой администрации. В 1980 г. 68 % ученых работали на бессрочных контрактах ^{1170}, а сейчас таких только 32 % ^{1171}. Иными словами, 68 % профессорско-преподавательского состава не имеют постоянных контрактов, тогда как Американская ассоциация университетских преподавателей рекомендует, чтобы их доля не превышала 15 % ^{1172}.

Вышестоящие чиновники, контролирующие бессрочные и временные контракты, еще сильнее связаны с корпоративными интересами, потому что корпорации платят университетам все больше и больше. В 1965 г., когда я получил первую должность в Политехническом университете Виргинии, частный сектор финансировал менее 40 % научных исследований и разработок, а к 2006 г. этот показатель вырос до 65 % ^{1173}.

Я хорошо знаю, какие преимущества дает бессрочный контракт. Когда в 1975 г. я поступил работать в Корнелл в качестве штатного преподавателя, два других факультета пригласили меня читать лекции по всей стране. Лекционную программу возглавлял тогда декан колледжа сельского хозяйства. Уже тогда, основываясь на своих исследованиях, я начал ставить под сомнение пользу животных белков. Это вызвало появление письма Совета яичной промышленности штата Нью-Йорк (группа лоббистов интересов отрасли), в котором декана и ректора призывали уволить меня. Декан, хотя и был в частной жизни большим приверженцем животноводства, проявил характер. Он ответил, что не может и не хочет меня увольнять. Мой стаж по сей день продолжает работать на меня – по крайней мере, в теории. Мои исследования уводят меня все дальше от общепринятых представлений, подкрепленных корпоративными интересами, но я сохраняю свою точку зрения и способность говорить то, что считаю истиной. Доля преподавателей на бессрочных контрактах продолжает снижаться, и этот процесс ускоряется из-за тех, кто продает себя по высокой цене, ради личной выгоды практикуя частные консультации. В этой системе, к сожалению, есть люди, которые пользуются большим вниманием СМИ как научные авторитеты из университетской среды, особенно когда их рекламируют и поддерживают союзники из корпораций.

Совет директоров Ассоциации американских колледжей и университетов ^{1174} предлагает следующие принципы поведения и свободы в академической среде, которые должны быть очевидны и приняты большинством людей.

Но эти высокие идеалы превращаются в сказку, когда учреждения попадают в зависимость от корпоративных спонсоров.

Я уверен, что подавляющее большинство ученых – люди порядочные и социально ответственные, готовые участвовать в честном обсуждении. Однако многие из нас не понимают, что мы живем в интеллектуальной разобщенности, как правило, не осознавая – даже интуитивно – ограничения, которым подчиняются слова и вектор наших исследований. Слишком многие из нас работают над узкими темами диеты, здоровья и медицины, никогда не приближаясь к опасной черте, поскольку в среде научного редукционизма существует бесчисленное множество целенаправленных идей для исследований, которые не угрожают масштабным парадигмам и масштабным подходам. К тому же постоянный поиск внешних источников финансирования для научных изысканий не позволяет нам заходить слишком далеко за привычные рамки, иначе у нас не будет средств, необходимых для продолжения карьеры. Правило «опубликуй или умри» живет и здравствует. Участвуя в университетских комиссиях, я наблюдал, как квалифицированные и перспективные молодые ученые теряли работу, потому что не смогли получить финансирование для своих научных исследований. Во многом наша система предпочитает статус-кво.

Академический мир уже не тот, что раньше. Теперь я убежден, что среди таких сфер, как промышленность, государство и здравоохранение, обсуждавшихся в первом издании этой книги, научные круги больше остальных виноваты в заблуждениях населения и искажении информации о здоровье. Однако надо понимать, что это не вина подавляющего большинства ученых и преподавателей. Скорее всего, ответственность лежит на тех немногих ученых, которые готовы обслуживать корпоративные интересы из корыстных соображений. Если же они занимают руководящие должности, то получают еще больше рычагов влияния. А тех, кто интеллектуально способен предлагать противоположное мнение, становится все меньше, поскольку свободомыслие в академической среде сокращается.