Открытый Заговор - читать онлайн книгу. Автор: Герберт Уэллс cтр.№ 24

Такие люди, как Уинвуд Рид, думали, что Новый Мир действительно будет новым миром. Они идеализировали его кажущуюся эмансипацию. Но по мере того как наиболее успешные из трудящихся фермеров и торговцев республиканской Америки один за другим достигали богатства, свободы и досуга, им было гораздо легче принять отполированные, готовые социальные модели и обычаи Европы, чем выработать новую цивилизацию в соответствии со своими эгалитарными профессиями. И все же в их адаптированном «светском обществе» оставался пробел. Генри Джеймс, этот проницательный наблюдатель тонких оттенков социального поведения, указывал на своеобразную обезглавленность общественной жизни в Америке из-за отсутствия двора и придворной жизни, которые могли бы оправдать сборища и наряды. Общественная жизнь имитировала церемонию выхода ко двору, в свет, без какой-либо реальной политической подоплеки. В Европе ассимиляция богатого европейского промышленника и финансиста старым порядком была более естественной и логически завершенной. Он действительно нашел «свет», в который можно было «выходить». Его социальная схема все еще оставалась не обезглавленной, пока после 1917 года королевства не стали превращаться в республики.

Таким образом, совокупность классов, кровно связанных со старым воинствующим националистическим порядком, мощно подкрепляется гораздо большими массами подражающих, присоединившихся и более или менее ассимилировавшихся богатых и активных людей. Великий промышленник женится на дочери маркиза и имеет пару сыновей в гвардии и дочь принцессу. Деньги американца Лидса, спасавшегося от социальной бесполезности своей исторической родины, помогают укрепить вредоносную монархию в Греции. Таким образом, общественная и частная жизнь новых людей находится в состоянии войны. Истинные интересы великого промышленника или финансиста лежат в космополитической организации и материальном развитии мирового содружества, но его женщины обвешали его флагами, а его сыновья готовы пожертвовать собой и всеми его бизнес-достижениями ради банального великолепия и Руританской романтической небылицы.

Но насколько великий организатор бизнеса талантлив и творчески одарен, настолько же он может и осознавать, и с разочарованием отвергать ту цену, которую старый порядок обязывает его платить за развлечения, общественную жизнь, домашний мир и комфорт. Открытый Заговор ничем ему не угрожает; он даже может принести чувство облегчения. Если бы у него были женщины, по-настоящему интересующиеся его делами, а не ищущие одних развлечений, и если бы он вовремя осознал практическое, интеллектуальное и моральное похищение сыновей и дочерей старым порядком, который все еще в силе, он мог бы совсем легко перейти от соглашательства к антагонизму. Но в этом отношении он не может действовать в одиночку. Это должна быть социальная, а не индивидуальная операция. Ясно, что Открытый Заговор должен включать в свою деятельность великую борьбу за души экономически активных людей. Он должен выкроить свой собственный социум из ткани имеющегося социума. Только создав новую и лучшую социальную жизнь, сможет он противостоять многим заманчивым преимуществам и привлекательным качествам старой жизни.

Это постоянная гравитация – назад к традиционализму со стороны тех, кто могли бы составить новый социальный тип, относится не только к большим людям, но и к тем маленьким людям, которые успешно функционируют в современной экономической системе. У них нет социальной жизни, приспособленной к их новым экономическим отношениям, и они вынужденно заимствуют из прошлого те образцы поведения, которые были установлены для более или менее аналогичных им социальных типов старого порядка. Например, самые разные менеджеры и мастера производства в крупных современных концернах ведут образ жизни, который они заимствовали у управляющих, торговцев, арендаторов и высших служащих аристократической земельной системы. Медленно, поколение за поколением, почти наперекор самим себе, освобождаются они от привычек социального подчинения, которые больше не нужны и не удобны в новом социальном процессе, обретают официальную гордость за себя и принимают новые концепции ответственности и лояльности по отношению к новой жизни. И они обнаруживают себя в положении классовой оторванности и превосходства над общей массой менее прогрессивных рабочих, существование которых является неоправданным и ненужным в новых условиях. Механизация и научная организация труда продолжают революционизировать производственную деятельность, постепенно устраняя неквалифицированных рабочих, поденщиков и чернорабочих. Но социальная организация современного общества и коллективное поведение современных рабочих все еще наследуют традиции лордов, арендаторов среднего класса и батраков. Развитие самоуважения и взаимного уважения в массе современных квалифицированных работников является важной и деликатной задачей Открытого Заговора.

Огромная масса моральной силы была потрачена впустую за последние сто лет из-за антагонизма «труда» и «капитала», как если бы это было главной проблемой в человеческих делах. На самом деле этот антагонизм никогда не был главной проблемой и продолжает неуклонно терять свое былое значение. Древние цивилизации действительно широко опирались на рабский и невольничий труд. Человеческие мышцы были основным источником энергии, наряду с энергией солнца, ветра и воды. Но изобретения и открытия настолько изменили условия производства, передачи и использования энергии, что мышечная сила становится экономически второстепенной и несущественной. Нам больше не нужны дровосеки, водоносы, носильщики и землекопы. Мы больше не хотим иметь этой расплодившейся массы дюжих потных тел, без которых прежние цивилизации не смогли бы выжить.

Нам нужны внимательные и понимающие свое дело опекуны сложных и деликатных машин, знающие, как с ними правильно обращаться, чтобы не повредить и не испортить их. Чем менее эти властелины наших машин будут склонны к неумеренной плодовитости, тем больше для них в мире останется места и пищи и тем просторнее и обильнее будет их жизнь. Даже на самом низком уровне полностью механизированной цивилизации требуется отбор и селекция человеческого элемента. В современном мире толпы – это пережиток прошлого, и вскоре они станут анахронизмом, поэтому психология толпы не может служить основой нового порядка. Именно потому, что труд становится более умным, ответственным и индивидуально эффективным, его голос становится все более настойчивым и громким в социальных процессах.

Именно потому, что это больше не простой рабский труд, а со-трудничество, становящееся все более и более осмысленным в деталях, трудящийся теперь возмущается, когда с ним обращаются как с рабом, дают ему жилище раба, кормят как раба и погоняют как раба, и его гордость, мысли и чувства не принимаются во внимание. Труд восстает, потому что на самом деле он в древнем и точном смысле этого слова вообще перестает быть трудом.

Более прогрессивные элементы руководящих классов признают это, но, как мы показали, существуют влиятельные силы, которые все еще стремятся поддерживать старые социальные порядки, при которых высокомерие стало править, а простой человек согласился со своим рабским статусом. Большая часть зажиточных и обеспеченных слоев населения постоянно сопротивляется растущим притязаниям современных рабочих, и в ответ у рабочих зреет гневный антагонизм по отношению к руководящим классам, которые позволяют контролировать себя консервативным и реакционным элементам. Более того, растущий интеллект рабочих масс, беспрецедентное стимулирование воображения, которое они испытывают, постоянно увеличивающееся осознание доступных свобод, комфорта и удовольствий, которые могли бы быть разделяемы всеми в современном государстве, развивают упорство там, где когда-то не было ничего, кроме фаталистического согласия. Сопротивление приказам и принуждению, всегда безмолвно присутствующее в трудящихся массах с самого начала экономической жизни человека, становится четко выраженным и активным. Именно вкус свободы заставляет трудящегося захотеть стать свободным. Эти трения – совершенно неизбежный аспект социальной реорганизации, но они не являются первопричиной антагонизма данного процесса.