— Что ты хочешь этим сказать? — поинтересовался Тим.
— А тем, что раз это сон, то умереть мы не можем. Поэтому, я прямо сейчас пойду туда, сяду, и буду сидеть, ждать, пока не проснусь. Не поможет — бахнусь разок башней об стену. А вы можете дальше играть в свою дурацкую игру. С дороги, калека однорукий!
И, отпихнув Киборга в сторону, он решительно зашагал к ферме, на ходу расстегнув и скинув на землю куртку. Карина захлопнула книгу, провожая его недобрым взглядом.
— Может, пальнуть ему в спину заклинанием? Я вроде почти разобралась.
— Нет, не надо, — Артур внимательно прислушался… и неожиданно заметил движение в окне на втором этаже. — Надеюсь, вы не будете вести себя, как идиоты?
— А мы все тут идиоты, — с грустью констатировал «калека однорукий». — Один Терентьев у нас умный.
Похоже, чтобы убедить некоторых в людей в их неправоте, нужно им эту правоту наглядно показать.
— Стойте… — Карина вдруг побледнела, и сжала край ожерелья. — Я их чувствую! Трое, на втором этаже, и еще один внизу! Я их чувствую!
— Отлично, — кивнул Артур, вытаскивая нож.
— Чувствую! — девушка запнулась. — Влад, подожди! Там же…
Ответом ей стало рычание и полный ужаса крик со стороны фермы.
* * *
Константин Андреевич Воронцов всю жизнь, сколько он себя помнил, был врачом. Начал с медицинского училища после школы, в перерывах между учебой и личной жизнью работал водителем на «скорой помощи», потом начал карьеру санитара в сгнивающей больнице, где отлично себя зарекомендовал. Уже к тридцати он дополз до должности заведующего отделением в новом медицинском центре, и твердо знал, что долезет и дальше.
Но, кроме целеустремленности, которая и вывела его на высокий уровень жизни в ничем не примечательном городке, была у Воронцова еще одна, отличительная черта — сам он называл ее благоразумием (хотя все остальные называли ее банальным занудством). Воронцов никогда бы не пошел на красный свет через дорогу, никогда бы не купил товар в магазине без полной гарантии и знака качества, никогда бы не заказал обед в сомнительном заведении. Занудство мешало рискнуть жизнью, осознать, зачем она дана, допустить мысль, что когда-нибудь все закончится.
Отель «Под прицелом природы», главная достопримечательность города, вызывал в нем естественное раздражение. Он не понимал, как можно ночевать в доме, который находится в прямой зоне поражения землетрясением — тем более, когда землетрясения случаются чуть ли не каждую неделю. При каждом упоминании об отеле Воронцов снисходительно качал головой, и думал, что мир вокруг него катится прямиком в пропасть.
В четверг вечером он остался на внеплановое ночное дежурство — в отделение привезли несколько «важных» больных, а Воронцов был слишком ответственен, чтобы поручить их молоденьким санитаркам. Совершив обход, он с чувством выполненного долга уселся перед телевизором в ординаторской, решив для успокоения нервов отыскать сериал попроще. Но, не успел Воронцов протянуть руку к пульту, как с коридора грянуло тревожное:
— Константин Андреевич! Пожалуйста, подойдите сюда!
Гремя колесами каталки, санитары быстро завозили внутрь пациентов. Большинство было без сознания, некоторые лежали с открытыми глазами, однако крови или серьезных ранений ни у кого не наблюдалось. Оставшаяся на дежурство молоденькая Леночка заняла место старшей медсестры, и открыла регистрационный журнал, готовясь записать новоприбывших.
— Что случилось? — спросил Воронцов, быстрым шагом подходя к ближайшей каталке.
— Часа три назад землетрясение было. Отель похоронило под завалом, всех, кого достали, сюда привезли.
— Что за отель?
— Да тот самый, что под прицелом у природы вечно.
Если бы не присутствие пациентов, встревоженный персонал и вообще серьезность положения, Воронцов, наверное, начал бы исполнять победный танец. Он ведь всегда говорил, что от этого домика добра не жди, и надо же, как быстро он оказался прав!
— Позови еще двоих, будем проводить первичный осмотр. Как там насчет свободных палат?
— Сейчас посмотрю. Кстати, врачи со спасательной бригады просили уделить особое внимания четверым молодым людям. Они так и не определились, что с ними такое.
Воронцов пожал плечами. Ох уж эти врачи со спасательной бригады! Ни толкового образования, ни практики. Только профессию позорят!
* * *
Сунув руки в карманы штанов, Влад легко перепрыгнул через изгородь, и пинком распахнул еле державшуюся на петлях дверь. Он был слишком раздражен, чтобы обратить внимание на странную слизь на полу, и жуткий, чудовищных запах. Пахло отвратительно — так воняет на скотобойне, где разделывают туши, не прерываясь на сон или прием пищи.
— Медленно ракеты улетают вдаль, встречи с ними ты уже не жди, — бормотал мажор под нос. — И хотя Финляндию немного жаль, Вашингтон, конечно, впереди….
За дверью, ведущей в амбар, послышался шорох. Перепрыгнув через лужу крови, Влад толкнул ее, намереваясь посмотреть, что за ней находится. И тут же медленно попятился, приоткрыв рот. У порога лежали разбросанные в беспорядке части тела — кисти рук, половина туловища, полу-изъеденная голова. Над ними жужжала туча мух. Но самое страшное было то, что стояло в полуметре дальше. Чудовище, с окровавленной пастью, что смотрело Владу в глаза, и медленно растягивало зубы в жуткой ухмылке…
Повинуясь волне безотчетного страха, мажор резко захлопнул дверь, и, не чуя под собой ног, кинулся к выходу. В следующий миг над головой послышался рев, и гибкий хвост обвился вокруг шеи, без всяких усилий поднимая парня в воздух. Второй Хищник подтянул Влада наверх, через дыру в потолке, и припечатал к стене, прямо в слизь. За его спиной показался третий — изо рта у него свисала человеческая ступня. Мажор отчаянно закричал…
— Быстрее, — перепрыгнув через забор, Артур взбежал на крыльцо.
— Стой! — Тим ухватил его за плечо. — Нужен план хотя бы.
— Вот когда они откусят ему голову — тогда и будем составлять план, — парень прислушался к тому, что творилось внутри дома. — Ладно, давайте так: я их отвлекаю, вы вытаскиваете Влада наружу, и убегаете.
— И это все? — изумилась Карина.
Из дома раздался новый крик. Раздумывать уже не было времени. Открыв дверь, Артур влетел в прихожую, держа наготове нож. И был совсем не готов к тому, что дверь в амбар распахнется, выпуская первого Хищника в прихожую. При виде монстра у парня буквально встали дыбом волосы на голове, однако он страшным усилием воли заставил себя собраться, и перехватил нож поудобнее, раздумывая, в какую часть тела нанести первый удар.
Размышлять о чудовищах, представляя битву с ними лежа на диване — это одно. Но когда ты стоишь на деревянном, залитом кровью полу, глядя этой твари прямо в глаза, чувствуя на лице ее зловонное дыхание….
— Ох, ты, нихрена себе… — только и смогла сказать Карина за его спиной.