История Рима от основания Города - читать онлайн книгу. Автор: Тит Ливий cтр.№ 208

Страница

37. Убедившись наконец, что и животные, и люди только понапрасну истощили свои силы, Ганнибал опять велел разбить лагерь на перевале, с трудом расчистив для этого место: столько снегу пришлось срыть и вынести за окопы. На следующий день он повел воинов пробивать тропинку по скале – единственному месту, где можно было пройти. А так как для этого нужно было ломать камень, то они срубают и обрубают огромные деревья, которые росли недалеко, и строят небывалых размеров костер. Обождав затем появления сильного и благоприятного для разведения огня ветра, они зажигают костер, а затем, когда он выгорел, заливают раскаленный камень уксусом, превращая его этим в рыхлую массу. После этого они, обрабатывая железными орудиями растрескавшуюся от действия огня скалу, делают ее доступной, смягчая серпентинами умеренного наклона чрезмерную ее крутизну, так что могли спуститься не только вьючные животные, но и слоны. Всего у этой скалы было проведено четыре дня, причем животные едва не издохли от голода; действительно, верхние склоны гор почти везде состоят из голых скал, а если и есть какой корм, то его заносит снегом. В низовьях долины, напротив, есть согреваемые солнцем холмы, и ручьи, окаймляющие рощи, и вообще места, заслуживающие быть жилищем человека. Здесь лошадей пустили пастись, а людям, утомленным от сооружения тропинки, был дан отдых. Отсюда они через три дня достигли равнины; чем дальше, тем мягче делались и климат страны, и нравы жителей.

38. Таким-то образом Ганнибал совершил путь в Италию, употребив – по мнению некоторых историков – пять месяцев на шествие от Нового Карфагена до подножия Альп и пятнадцать дней на переход через Альпы. Сколько было войска у Ганнибала после его прихода в Италию, – относительно этого пункта источники совершенно не согласны друг с другом: самая высокая цифра – 100 000 пехоты и 20 000 конницы, и самая низкая 20 000 пехоты и 6000 конницы. Более всех поверил бы я Луцию Цинцию Алименту ^[709], который, по его собственному признанию, был взят в плен Ганнибалом; но он не дает определенной цифры численности пунийского войска, а прибавляет к нему галлов и лигурийцев и говорит, что, включая их, Ганнибал привел – я думаю, скорее, что эти силы соединились с Ганнибалом уже в Италии, как то и сообщают некоторые источники, – 80 000 пехоты и 10 000 конницы; сверх того, он прибавляет, что Ганнибал, по его собственным словам, со времени своего перехода через Родан потерял 36 000 человек и несметное число лошадей и других вьючных животных. Первым народом, в пределы которого Ганнибал вступил, спустившись в Италию, было полугалльское племя тавринов. В этом все согласны; тем более я нахожу странным, что относительно дороги, по которой он перешел через Альпы, может существовать разногласие, а между тем наиболее распространено мнение, согласно которому Ганнибал перешел Пенинские Альпы, и отсюда этот хребет получил свое имя ^[710]; Целий же утверждает ^[711], что он избрал для перехода Кремонский перевал ^[712]. Но и тот и другой путь привел бы его не к тавринам, а к горному племени салассов и отсюда к либуйским галлам; к тому же невероятно, чтобы эти два прохода в Галлию уже тогда были доступны, и во всяком случае долины, ведущие к Пенинской группе, оказались бы занятыми полугерманскими народами. Если же кто полагается на этимологию, то пусть он знает, что ни седунам, ни вераграм, жителям этой области, ничего не известно о том, будто их горы получили свое имя от какого бы то ни было перехода пунийцев; а получили они это имя, по их словам, от бога, которого горцы называют Пенином и почитают в капище, выстроенном на главной вершине.

39. Очень выгодным условием для открытия военных действий со стороны Ганнибала оказалась война между тавринами – первым народом, в область которого он вошел, – и инсубрами. Все же он не мог сразу дать своему войску оружие в руки, чтобы подать помощь этим последним, так как оно именно теперь, во время отдыха, наиболее страдало от последствий испытанных раньше бедствий. Внезапный переход от труда к покою, от недостатка к изобилию, от грязи и вони к опрятности различным образом действовал на этих уже свыкшихся с нечистотой и почти одичалых людей. По этой-то причине консул Публий Корнелий и счел нужным, придя на судах в Пизу ^[713] и затем приняв от Манлия и Атилия войско, состоявшее частью из новобранцев, частью же из людей, оробевших после недавних позорных поражений, поспешить к реке Пад, чтобы вступить в бой с неприятелем, не дав ему времени оправиться. Но пока консул дошел до Плацентии, Ганнибал успел уже покинуть лагерь и взять силой один город тавринов, именно их столицу, так как на его предложение добровольно заключить с ним союз жители ответили отказом. И ему удалось бы привлечь на свою сторону живших в равнине Пада галлов, притом не одним только страхом, но и по их доброй воле, если бы внезапное прибытие консула не застигло их еще тогда, когда они выжидали удобного для отпадения времени. Но и Ганнибал двинулся далее из области тавринов, полагая, что те из галлов, которые еще не знали, к которой стороне им присоединиться, последуют за тем, кто лично явится к ним. И вот уже оба войска стояли почти в виду друг друга, и небольшое пространство отделяло обоих предводителей, которые, не зная еще хорошенько один другого, все-таки уже успели проникнуться взаимным уважением. Имя Ганнибала еще до разгрома Сагунта пользовалось громадной известностью у римлян, Сципиона же Ганнибал считал замечательным человеком уже по тому одному, что он был назначен полководцем именно против него. К тому же каждый из них еще увеличил высокое мнение о себе противника: Сципион – тем, что он, будучи оставлен Ганнибалом в Галлии, успел преградить ему путь, когда он перешел в Италию, Ганнибал же – столь смело задуманным и успешно совершенным переходом через Альпы.

Страница