Радость - читать онлайн книгу. Автор: Фредерик Ленуар cтр.№ 20

Я предпочитаю любоваться природой, а не господствовать над ней, и это любование позволяет мне приблизиться к сакральному. Разум (noos по-гречески) создан, чтобы любоваться, как говорят нам Платон, Аристотель и Плотин. Он приходит в волнение, если что-то превосходит его, выходит за рамки его понимания, ослепляет. Это само определение мистической эмоции. А ведь само слово «мистика» буквально означает «связанный с тайной». Именно об этом мы сейчас поговорим, проанализировав то, что мудрецы и мистики всего мира называют «чистой радостью» или «совершенной радостью».

В один из студеных зимних вечеров XIII века Франциск Ассизский возвращался из Перуджи в обитель Святой Марии дельи Анджели вместе с братом Львом. Франциск Ассизский был великим святым, жившим в абсолютной бедности и в интенсивной радости. Его жизнь протекала во взаимном слиянии с миром. Он разговаривал с птицами, радовался окружавшей его красоте, делился со всеми тем немногим, чем обладал: корочкой хлеба или плодом, сорванным с дерева.

По дороге Франциск Ассизский вслух размышлял о том, что такое совершенная радость. Она не в святости, не в чудесах, не в знании всех наук и даже не в знании языка ангелов.

«И вот, когда беседуя таким образом, они прошли две мили, брат Лев, весьма удивленный, спросил святого: “Отец, я молю тебя, научи меня, что есть совершенная радость”».

Конечно, брат Лев ожидал, что Франциск Ассизский процитирует слова молитвы или изречение Господа, но «святой Франциск отвечал: “Если, когда мы придем в обитель Святой Марии дельи Анджели, промокшие под дождем и трясущиеся от холода, покрытые грязью и обессилившие от голода; если, когда мы постучимся в ворота, привратник придет и спросит нас, кто мы такие; если мы скажем ему: “Мы двое братьев”, а он ответит сердито: “Вы говорите неправду. Вы просто самозванцы, пришедшие, чтобы обмануть мир и украсть милостыню у нищих. Уходите, я сказал!”; если после этого он откажется открыть нам и оставит нас снаружи, беззащитных перед снегом и дождем, страдающих от голода и холода в ночи, – тогда, если мы примем такую несправедливость, такую жестокость и такое оскорбление с терпением, без досады и ворчания, смиренно и милостиво, понимая, что привратник на самом деле знает нас и что это по воле Бога он так говорит против нас, напиши, о брат Лев, это есть совершенная радость”». ^[41]

Мораль этой истории такова: когда с нашим эго обращаются грубо, когда без какой-либо причины и даже несправедливо нас отталкивают, то наступает момент, когда мы должны добровольно от всего отказаться. Гнев, печаль, озлобленность больше не имеют никакого значения, поскольку я больше не идентифицирую себя с этим индивидуумом, которого зовут Франциск, который нуждается в признании, поддержке, утешении. Если я могу все это отбросить, то я познаю совершенную радость.

Чтобы лучше понять слова этого христианского святого, я призываю своих читателей сделать смелое отступление, обратившись к философии Индии. Индуистские философия и психология, блестяще синтезированные в ХХ веке Свами Праджнянпадом, учение которого популяризировал на Западе его французский последователь Арно Дежарден, придавали особую ценность работе человеческого разума. Сегодня эту ценность признают и западные психологи, пытающиеся лучше понять наше психическое. Согласно постулатам этой философии, наша личность структурируется вокруг двух компонентов: эго и интеллекта. Эго обусловливает наши инстинктивные привязанности и отвращения: я люблю/я не люблю. И мы инстинктивно начинаем действовать согласно этому критерию: эта вещь мне приятна, я беру ее; эта вещь мне неприятна, я выбрасываю ее. Это функционирование выживания, полезное для нашего развития с первых мгновений нашей жизни. Никому не нравится получать ожоги или раны; все ценят деятельность, которая помогает нам расти над собой. Таким образом, эго развивается благодаря этой необходимой защите. Однако подобное функционирование имеет свои ограничения: в жизни встречаются не только приятные вещи. Более того, приятные в данный конкретный момент вещи в будущем могут оказаться вредоносными. Воспитание ребенка заключается в дисциплинировании его эго. В ходе воспитания ребенок узнает, что приятное не всегда является правильным вектором и что неприятное может оказаться благоприятным. Мы принимаем лекарство, которое излечивает нас, или проходим курс лечения, укрепляющий наши силы: в детстве я имел право на порцию рыбьего жира, который был очень неприятным на вкус. Мы ходим в школу, хотя нам хотелось бы погулять или посидеть за игровой приставкой, и так далее. Таким образом, эго является программным обеспечением нашего восприятия приятного и неприятного, правильно пользоваться которым нас учит наше воспитание. Параллельно эго служит носителем наших эмоций – страха, гнева, печали, радости и так далее, – которые коренным образом способствуют построению нашей личности, меняя наше поведение, наши мысли, верования, влечения, отвращения. Наше эмоциональное функционирование сопровождает развитие нашего эго. Эго формирует то, что в западной психологии со времен Фрейда называется «я», то есть компонент структуры личности, с которым мы идентифицируем себя в нашем осознанном функционировании. Таким образом, мы идентифицируем себя с нашим эго.

Вторым главным компонентом структуры личности, который особо выделяет индуистская философия, является интеллект. Как и эго, интеллект обладает жизненно важной функцией: он позволяет нам выжить. Он служит программным обеспечением мышления, которое помогает нам логически обосновывать свои поступки, объяснять происходящие события, оправдывать их, пусть даже нам приходиться прибегать ко лжи, что случается довольно часто. Миссия интеллекта заключается в том, чтобы заставить нас принять реальность, даже если она неприемлемая, оправдать абсурдное, драматичное, найти ему объяснение, причины, чтобы позволить себе выжить, то есть расти и развиваться. Например, ребенок инстинктивно верит, что родители любят его безусловной любовью, это позволяет ему расти. В тот день, когда родители, уставшие, взвинченные до предела, станут несправедливо или слишком строго его ругать, ребенок не сможет поставить под сомнение свою веру в их безусловную любовь, поскольку это было бы слишком опасно для него. Его интеллект попытается найти рациональное объяснение этой неожиданной вспышке гнева: «Мама любит меня, просто это я плохой, это я недостоин любви». Это объяснение, выработанное интеллектом, является ложным. Но ребенок должен за что-то ухватиться, найти объяснение этому непонятному гневу. И эта целостность позволит ему и дальше мириться со своей жизнью.