Девушка из письма - читать онлайн книгу. Автор: Эмили Гунис cтр.№ 47

Сэм долго не могла вернуться к дыре в заборе, и страх внутри нее все нарастал. Она чувствовала, как молочная кислота обжигает мышцы ног, пока металась туда и обратно вдоль его периметра. Сотрясая проволочное заграждение и отчаянно ругаясь про себя, она изо всех сил старалась сдержать слезы. Ей необходимо опять вернуться назад: только так она сможет добраться до своей машины. Важно было сохранять спокойствие, вот только продолжавшая лаять собака, даже уже в некотором отдалении, вызывала отвратительное чувство тревоги.

Она развернулась и бросилась бежать вдоль ограды, но споткнулась обо что-то торчавшее из земли и рухнула вниз, растянувшись во весь рост. Несколько секунд она лежала, держась за колено и пытаясь унять боль. На ноге выступила кровь, но в темноте она не видела своих рук, даже если подносила их почти к лицу. Она предположила, что наткнулась на корень дерева, достала из сумки телефон, чтобы осмотреть травму, и в свете дисплея уловила блеск чего-то странного среди травы. Забыв о боли в колене, она склонилась и рассмотрела, что это. С удивлением она увидела медную ручку, похожую на ту, которую обнаружила в полу кабинета матери-настоятельницы.

Сэм сразу же начала выдергивать окружавшие ручку пучки травы вместе с дерном, обдирая пальцы о часто попадавшиеся, но неразличимые во мраке колючие растения. Расчистив достаточное, по ее мнению, пространство, она поняла, что ручка соединена с чугунной плитой. Заставив себя подняться, преодолевая не покидавшее ее болезненное ощущение в колене, Сэм попыталась открыть люк, но он не поддался. В нем виднелась замочная скважина, и он явно был заперт.

Сквозь облака пробилось сияние луны, и Сэм стала разглядывать здание. Пустые окна казались сотнями глаз, следивших за ней. Тех же глаз, которые наблюдали за отцом Бенджамином в ту злополучную ночь. О чем говорил тот мужчина, оставивший сообщение на автоответчике Энди? Все сводилось к одному выводу: священника преднамеренно заперли в туннелях под домом. Неужели этот люк тоже вел туда?

Внезапно она снова услышала лай собаки. Он звучал ближе и становился все громче. Сэм побежала. Боль в колене причиняла почти невыносимые муки, но она старалась не обращать на них внимания. В любой момент собака могла настигнуть ее и вонзить зубы в ногу или руку. У Энди было время пораскинуть мозгами и, быть может, заметить, что она рылась в папках с бумагами компании и прослушала сообщение на автоответчике. Он мог все же вызвать полицию, а тогда всему конец.

Сэм побежала быстрее, стараясь унять страх. «Пожалуйста, пожалуйста, спаси меня», – обращалась она с мольбой к ночному небу.

Неожиданно она заметила свет по другую сторону забора и направилась к нему. Приблизившись, поняла, что видит светящиеся фары автомобиля, подъехавшего по проселку. К ее огромному облечению, при ярком освещении снаружи стала отчетливо видна дыра в заборе, и она протиснулась в нее. Собака снова залилась лаем. Пес уже находился всего футах в двадцати от Сэм. Она узнала в машине черное лондонское такси. Когда оно остановилось, Сэм принялась стучать в окно со стороны пассажирской двери. Мужчина, сидевший за рулем, поднял на нее взгляд, в котором отразилось полнейшее изумление. Потом он медленно опустил стекло в окне.

– С вами все в порядке, милочка?

– Нет. За мной гонится злобная собака. Пожалуйста, впустите меня в машину как можно скорее!

Он отпер дверь, и Сэм нырнула в кабину. Как только дверь захлопнулась, показалась собака и принялась с тем же яростным лаем носиться вокруг такси.

– Господи Иисусе! Меня никогда в жизни никто так не пугал, – сказал водитель.

– Какое счастье, что вы оказались здесь! – Сэм пыталась успокоить дыхание.

Пока они разглядывали друг друга, у забора показался Энди и стал звать пса к себе.

– Невероятно! В этой пустыне сейчас кипит жизнь, как на Пикадилли-серкус, – прокомментировал шофер, а Энди ухватил собаку за ошейник, посадил на поводок и растворился в темноте.

– А вы что тут делаете? – поинтересовалась Сэм, справившись с волнением.

– Я приехал, чтобы забрать причитающуюся мне плату, – ответил таксист, посмотрев на часы. – Моя пассажирка пропала больше чем на час. Я привез ее из самого Лондона, но понял, что нельзя бросать ее здесь одну. – Он достал пластмассовую чашку из набора с едой, купленной в придорожном ресторане. – Вот, помяни дьявола…

Сэм тоже заметила Китти Кэннон, которая, пошатываясь, двигалась к дыре в заборе. Но не успела пробраться через нее, как ее ноги подкосились, и она повалилась на землю.

Сэм поспешно выбралась из машины, снова пролезла в дыру и подбежала к лежащей Китти. Она склонилась рядом, вслушиваясь в ее дыхание, а затем сняла плащ и укрыла женщину.

– Айви? – чуть слышно спросила та.

– Нам нужна «скорая помощь»! – крикнула Сэм шоферу.

– Нет, пожалуйста, просто отвезите меня домой. – И Китти разрыдалась.

31 декабря 1999 года, пятница

Отец Бенджамин на мгновение задержался, встав в холле за главной дверью и переводя дыхание после того, как поспешно пересек в полной темноте большой участок перед бывшим приютом Святой Маргариты. Он не осмеливался включать свой фонарик, опасаясь, что свет может заметить какой-нибудь чересчур любопытный случайный прохожий. Дважды он спотыкался, с трудом избегая падений.

Ранее вечером он нашел записку, подсунутую под дверь его комнаты в доме престарелых «Грейсуэлл». Приближался Новый год. В столовой накрыли все необходимое к чаю. А после он поднялся на лифте и прошел по коридору к спальне. Он заметил конверт, как только вошел. Заинтригованный, но нисколько не встревоженный, бывший священник подобрал его с пола и подошел к окну, чтобы вскрыть.

И все же, как только он достал небольшой листок, его охватило беспокойство. Три строки без подписи. Почерк ему не был знаком.

Встретимся в гладильном цехе Святой Маргариты сегодня в полночь, чтобы поговорить об уничтоженных вами архивных записях. Если не явитесь, обращусь в полицию. Приходите один.

Остаток вечера он просидел у себя перед телевизором, хотя его мысли были далеко от развлекательных программ. Он хотел рассказать о записке Эми, когда она пришла проведать его, но язык не повернулся ничего сказать. Он не знал даже, с чего начать.

К одиннадцати часам он понял, что заснуть не сможет. Лучшим решением казалось пойти и встретиться с кем бы то ни было, узнать, чего от него хотели, чем валяться в постели, не переставая тревожиться. Тем более что и идти недалеко – всего лишь немного дальше по Престон-лейн. У него все еще оставались ключи от заброшенного здания. И никто не заметит его отсутствия. Он надел самый теплый из своих шерстяных свитеров, сунул записку в карман вельветовых брюк и без двадцати двенадцать вышел на улицу.

Только теперь, оказавшись в относительной безопасности внутри особняка, он включил фонарик. В нем нарастало волнение из-за возвращения сюда годы спустя. Место казалось знакомым, но одновременно и совершенно чужим. Закруглявшаяся кверху лестница в холле выглядела вроде бы так же, как он запомнил ее. Но вместо блеска полировки он увидел ступени, покрытые толстым слоем пыли, осколками стекла и шелухой штукатурки, упавшей с потолка. Грязь и плесень легли на черно-белый кафель, который сиял чистотой во времена матери Карлин. Стекла в окнах вдоль коридора на пути к прачечной оказались по большей части выбитыми, рамы растрескались, краска облупилась заостренными лоскутами, напоминавшими звериные когти. Когда он дошел до двери прачечной, прежде всего посветил внутрь фонариком. Когда-то огромный, вечно наполненный паром цех, где работало множество девушек с огромными животами, теперь превратился в голый каркас стен, замусоренный обломками штукатурки и заваленный сломанными гладильными прессами.