След белой ведьмы - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Логинова cтр.№ 6

– Лизавета! Лиза, у тебя дело ко мне?

Отец обращался к ней не в первый раз, а Лиза, переведя взгляд с темного прямоугольника на его лицо, даже не сразу вспомнила, зачем пришла.

– Гаврюшин… – с трудом вспомнила она и снова нахмурилась. – Зачем он приходил? Терпеть его не могу!

– Напрасно, Лизонька, совершенно напрасно. Кирюша молод, не глуп… – на этих словах Лиза презрительно фыркнула, но отец с нажимом продолжил: – …и отлично воспитан, вдобавок ко всему. А этому, моя дорогая, тебе следовало бы у него поучиться!

Лиза фыркнула снова, хоть и уже потише.

А после наблюдала, как отец со вздохом поднялся из-за стола, отодвинул портьеру и, щурясь, посмотрел на ярко-белый снег.

– Поди-ка сюда, Лизавета.

Отец тяжело плюхнулся на диванчик под окном и похлопал ладонью по подушке. Лиза незамедлительно подскочила и с ногами устроилась рядом.

– Как тебе жилось в Петербурге, милая? Понравилось у тетки? – спросил отец. – Мы с тобою толком и не говорили ведь после твоего возвращения.

И правда не говорили, – поняла Лиза. Прежде она батюшке обо всем рассказывала, или почти обо всем. А теперь уж все изменилось. Лиза нахмурилась, вспоминая причину ее отъезда и такое несправедливое поведение батюшки.

– Ничуть не понравилось. Ужасный холодный город, я каждый день там мерзла и страдала от глупых разговоров вашей сестры. Ежели вы хотели наказать меня, отослав в Петербург, то у вас это получилось, браво!

Отец снова шумно вздохнул и напрягся, даже отстранился от Лизы. Шестым чувством она догадалась, что перегнула палку, но, кажется, было поздно.

– Так это все, что ты вынесла из своей поездки? Что город холодный, твоя тетка глупа, а я желаю лишь наказать тебя?

– А что еще я должна была вынести?! – в запале Лиза вскочила на ноги. – Вы должны быть рады, папенька, что я не стала копать дальше и искать истинную причину вашего решения меня отослать!..

Тяжелая ладонь отца с грохотом ударила по столешнице – впрочем, угодила в поднос с чайной парой, и осколки тончайшего фарфора со звоном полетели по полу.

Ни отец, ни дочь не шелохнулись – гневно смотрели в глаза друг другу.

– Я предупреждал тебя, Лиза, ни слова о том, что было до Петербурга! Ни слова…

Отец вдруг замолчал, лицо его исказила мука, а рука припала к груди. Он тяжело оперся на столешницу.

Лиза похолодела.

– Что… что случилось? Вам нехорошо?

Отец не отвечал. Лиза сорвалась с места, бросилась к графину с водой и трясущимися руками наполнила стакан. Впрочем, батюшка даже людей позвать не разрешил. Отмахнулся:

– Ничего особенного. Сердце шалит. Давно уже.

– Ну простите, что вам так не повезло с дочерью! – театрально всплеснула руками Лиза.

К воде батюшка не прикоснулся. Грубо отодвинул руку Лизы и, опираясь на подлокотник, снова сел на диван.

– Я надеялся, Лизавета, – севшим голосом продолжил он, – что столица хоть немного изменит тебя. Что не здесь, так там, ты найдешь кого-то по сердцу – достойного человека, на которого я мог бы тебя оставить и более хотя бы о тебе не волноваться… Ты спрашивала, зачем приходил Гаврюшин?

Лиза сжимала стакан с водой так сильно, что, казалось, стекло сейчас лопнет.

– Он просил твоей руки.

– Нет, папенька…

– …просил и, наверное, я дам согласие. Пойми, случись что со мной – одна ты пропадешь, Лиза. С твоим-то характером. Перессоришься со всеми соседями и настроишь всех против себя еще до моих похорон. Да и не выдюжить девице в одиночку, что бы ты там о себе ни воображала. Все – решено… быть свадьбе с Гаврюшиным! И батюшка его, Иван Ефимович, нашего круга: по всем статьям Кирюша ровня тебе. Мечтал я, конечно, с благородным сословием породниться, да, видно, не судьба…

– Отчего же не судьба, папенька? – ни жива ни мертва, спросила Лиза. – Может, как раз в Петербурге я и познакомилась с молодым человеком дворянского происхождения… С офицером из достойной семьи и довольно состоятельным, к тому же. Вот-вот получит огромное наследство. Все как вы мечтали.

Отец подозрительно прищурился и даже за сердце держаться прекратил.

– Это с кем же?

– С Алексом Риттером, – ровным голосом ответила Лиза и сделала большой глоток из стакана. – Всем он хорош. Чем не жених?

– Алекс? Риттер?

Отец, окончательно забыв про свое сердце, практически бодро поднялся на ноги и прошелся по кабинету. То и дело он оборачивался на Лизу и смотрел на нее то недоверчиво, то с диковатой улыбкой, то с упреком, то с удивлением.

– Риттер всем хорош, – наконец признал батюшка, – да только мне казалось, ты видеть его не можешь, так он тебе отвратителен. С чего вдруг переменилась?

– Так ведь, папенька, я от чувств на него смотреть не могла… все боялась выдать себя. Я-то думала, это он меня терпеть не может. А нынче утром – глядите, что он мне прислал.

Поискав в кармане, Лиза живо протянула отцу карточку с приглашением на обед.

– Записка к букету орхидей прилагалась. Шикарному – Гаврюшин мне таких сроду не присылал… – не дыша, добавила она.

И отец, кажется, поверил. По-молодецки рассмеялся, вдоль и поперек изучив карточку, и упер руки в бока.

– Ишь, на дочку мою позарился, стервец! Но ты не робей, Лизавета, мы тоже не лыком шиты. Живенько собирайся, милая, не то на обед опоздаем!

Отец, совершенно довольный собой, покинул кабинет. И теперь уж Лиза, тяжко вздохнув, без сил упала на его любимый диван. Она понятия не имела, что ей делать теперь… Она ведь совершенно точно знала, что записку с цветами прислал кто-то другой – но не Алекс!

Вечно прятаться по квартирам приятелей не выйдет, Кошкин правду сказал. Наутро Алекс и сам счел свое поведение ребячеством – а после ему о том многократно напомнила maman.

– Что же ты думаешь, Лиза не догадалась отыскать доктора да выспросить о твоем здоровье? – взвинченным от напряжения голосом вопрошала мать за завтраком. Глаза ее при этом дотошно следили за горничной, разливавшей чай. – Конечно отыскала! Да тот и признался, что более тебя никто в госпитале не удерживает.

Еще бы он не признался, – вяло думал Алекс и растирал пульсирующий болью висок. Он почти наяву видел, как m-lle Кулагина допрашивает бедного Алифанова с пристрастием. Разве что нож к горлу не приставила. А мать продолжала.

– Мы, разумеется, тотчас вернулись в палату, но тебя уже и след простыл! Достаточно чаю! – взвизгнула maman, отчего голова разболелась с удвоенной силой. – Я тысячу раз говорила, что мне следует наливать ровно три четверти чашки – ни больше, ни меньше! Это так сложно запомнить?!

– Простите, madame… сию минуту заменю… – лепетала горничная.