Трон Знания. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Такаббир Эль Кебади cтр.№ 33

Адэр вошёл в Мраморный Зал. Упёрся взглядом в картину на передней стене. Скалистый обрыв. В склоне углубление. Пещера? Берег неровной линией уходит в море. На морской глади искрится лунная дорога, упираясь в размытое пятно, похожее на отпечаток пальца. Вдруг показалось, что по воде прошла зыбь, всколыхнулось отражение звёзд, и вновь всё замерло. Игра уставшего разума… Пора спать.

Адэр поднялся на третий этаж, посмотрел в глубь коридора. Из-под двери покоев Малики выныривала узкая полоска света.

В просторной гостиной на три окна горел ночник под лимонным абажуром. На подоконнике ведро и тряпка. Из мебели один диван, с него вскочила заспанная служанка. Адэр жестом приказал ей уйти, толкнул дверь спальни и, помедлив, переступил порог.

Стоя перед зеркалом, Малика вытаскивала из волос шпильки. Видимо, только что приехала и ещё не успела переодеться. Возле босых ног пыльные лаковые туфли и открытый чемодан с ворохом одежды.

— Сейчас три часа ночи, — произнесла Малика и ногой опустила крышку чемодана.

— Я не смотрю на часы.

Адэр окинул взглядом комнату. Обстановка изысканная, но всё какое-то одинокое: одинокое кресло и одинокая прикроватная тумбочка, на широкой кровати одинокая подушка, на подушке одинокая плюшевая собака с тоскливой мордой и унылыми стеклянными глазами. В вытянутом как слеза зеркале отражение одинокой женщины в строгом дорожном платье без претензии на женственность.

На языке вертелся вопрос: «Устала?» Но вместо того чтобы спросить, Адэр сказал:

— Не хватает ковра.

— Я попросила его убрать.

— «Приказала», Малика. Всем, кроме меня, ты приказываешь. Но ковёр зря убрали. Я же говорил, что благодаря твоим заслугам сделаю исключение.

— Завтра я объявлю о своей отставке.

— Откуда столько злости? — Адэр кивком указал на собаку. — Любовник не угодил?

Малика повернулась к Адэру лицом:

— Посмотрите на меня. Я такой же человек, как и вы. Две руки, две ноги, голова. Но ваш трон даёт вам право унижать меня. Я очень боюсь, что не выдержу и…

— И?

— Вспылю.

Адэр разлёгся поперёк кровати:

— Иди сюда.

— Надеетесь, что я вспылю сейчас? Нет. Я слишком устала.

— Иди сюда, — повторил Адэр.

Малика приблизилась.

— Зачем ты ходила к Иштару?

— Хотела поговорить.

— Не заставляй вытягивать из тебя каждое слово.

— Хотела узнать, за что ракшады ненавидят женщин. Разговора не получилось.

— Не ходи к нему больше.

— Хорошо.

— Ювелирные конторы Тезара отказались от участия в аукционе.

Малика театрально всплеснула руками:

— Горе-то какое! — Вошла в ванную и закрыла дверь.

Глядя на люстру из маншеровского стекла, Адэр горько усмехнулся. Как же плебейка далека от политики! В Краеугольных Землях ни одно серьёзное мероприятие не проходит без участия Тезара. Если Тезар отклоняет приглашение — мероприятие загодя приобретает статус малозначимой и сомнительной затеи. Если кто-то и приедет в Порубежье — это будут ограниченные в средствах дельцы без имени.

— Вы ещё здесь? — спросила Малика, стоя на пороге ванной и вытирая полотенцем волосы.

— Как идёт подготовка к выставке?

— Маркиз Безбур договорился с театром. Открытие сезона перенесут на другой день.

— Не слышу радости в голосе.

Малика достала из тумбочки расчёску, села на край постели:

— Я хотела провести аукцион в другом месте.

— Где?

— На берегу удивительного залива…

Слушая тихий голос, Адэр смотрел на гребень. Острые зубья впивались в чёрную гриву и плавно скользили вниз. Грива… Самый лучший в мире скакун вышел на финишную прямую…

В лёгкие ворвался запах туманных гор и ледяных водопадов. Но он закрыл книгу и спрятал её в стол. Или не закрыл, и она где-то рядом… Адэр открыл глаза. В золотистом воздухе плавали мерцающие пушинки. Это не пушинки… крошечные брызги света от удара лучей в люстру из маншеровского стекла. Он провёл ночь в чужой спальне! Как ребёнок забылся сном под мелодичную историю, похожую на сказку.

Повернул голову набок. Малика… спит… лежит так же, как он — поперёк кровати. Ладошка под щекой, на губах улыбка. Видит последний сон. За хрупким плечом собака — скатилась к хозяйке с подушки. А между ним и Маликой гребень — узкая граница между небом и землёй.

Адэр осторожно встал и, стараясь не шуметь, вышел из спальни.

Любимое место для утренних и вечерних посиделок впитывало запахи кофе, каш, омлетов и с жадностью ловило смех кухарок и прислуги. Здесь обсуждалось всё: как дворяне ходят, едят, какие носят пижамы и тапочки. Высмеивались привычки и недостатки — знатные люди их за собой не замечали, как не замечали слуг, ошибочно считая их предметами интерьера. Совсем недавно убелённая сединами челядь судачила только о ровне, но по приказу Адэра в замок набрали молодых девиц, длинноногих, грудастых, а таким дай только повод — все косточки перемоют.

В стороне от разгорячённых чаем и сплетнями служанок, за двумя длинными столами завтракали отдельно друг от друга стражи и охранители. Сутки напролёт они занимались общим делом, однако общий язык так и не нашли. Охранители, выпускники спецшкол Тезара, смотрели на стражей с презрением, невзирая на то, что выскочки из бедноты когда-то служили в армии Великого, и некоторые из них были офицерами. Охранители подчинялись Адэру, стражи Криксу. Вчера вечером ситуация изменилась: у тех и других теперь один командир — Крикс Силар.

В шуме и гаме никто не обратил внимания на стук двери, пока не прозвучал звонкий голос:

— Я такое расскажу!

Все затихли и направили взгляды на смазливую служанку. Девушка встряхнула головой. Медные кудряшки подпрыгнули на полной груди.

— Догадайтесь, где был этой ночью правитель.

— Где, — спросил кто-то.

— Ни за что не догадаетесь!

— Да говори уже!

— Правитель провёл ночь у Малики!

— Не бреши! — сказала повариха, гремя половником по кастрюле.

— Клянусь!

— Как ты там оказалась?

— Окна в гостиной мыла, прилегла на чуток и уснула. Она заявилась среди ночи. В спальню шасть, а он тут как тут. Я ушла, само собой. А утром прихожу, думаю, дай-ка окно домою. Только за тряпку, он на цыпочках выходит. Рубашка мятая, лицо сияет, глаза горят…

— Да ну?

Служанка упёрла кулаки в бока:

— Баранки гну. Я глянула в щёлочку, а она на кровати. И хоть бы чем-то прикрылась, бесстыдница. А вы — моруна, девственница.